Безусловно, половые органы нужны для выживания человеческого вида, но от них не зависит здоровье отдельно взятого человека. Это уникальные органы, ориентированные на будущее, и их биологическая задача – обеспечить потомство в некотором отдаленном периоде. Несмотря на то что они не нужны для биологического выживания отдельного человеческого организма, они существенно повышают качество жизни, и в этом они схожи с музыкой. Как и многие другие, я стал лучше осознавать функции гениталий в подростковом возрасте – примерно тогда же, когда начал тщательнее разбираться в музыке. В этом взрывоопасном возрасте в организме происходят гормональный всплеск и созревание половых органов, и на некоторых из нас музыка оказывает сильное эмоциональное воздействие.
Примерно в то же время я научился играть на гитаре и регулярно встречался с друзьями, чтобы вместе помузицировать. У нас никогда не было музыкальной группы, но я научился держать ритм и начал понимать, как несколько инструментов могут звучать вместе. Я отбивал ногой ритмы и тренировал слух, чтобы распознавать созвучия аккордов и мелодий. Я понял, что музыка – это переплетение звуков, из которых складывается нечто большее, чем просто сумма отдельных слагаемых. Для многих моих друзей игра на музыкальном инструменте или участие в музыкальной группе стали своеобразным пропуском в мир секса и плотских наслаждений, но у меня этот период начался только после окончания школы. Тем не менее у меня на всю жизнь сформировалось осознание и понимание ритма и музыки, и я нашел этому применение в карьере врача.
В медицинском институте я понял, что чувство ритма человеческого тела крайне важно, чтобы отличать здоровое состояние от заболевания. Я научился нащупывать и считать пульс, прикладывая два пальца к запястью или шее пациента. Точно так же я считал частоту дыхательных движений, что, однако, было сложнее, поскольку люди частично контролируют свое дыхание, а если указать им на это, то дыхательный ритм часто сбивается. Быть студентом медицинского факультета означало изучать музыку тела, а для этого нужно было хорошо разбираться в ритмах и уметь мгновенно высчитывать их.
Когда все ритмы были в пределах нормы, это означало, что человек здоров, но я учился распознавать их нарушения при разных заболеваниях. Слушая пульс у некоторых пациентов, я выявлял, что их сердце бьется чересчур быстро, как техно на рейве. У других же оно билось слишком медленно, что требовало срочной установки кардиостимулятора – имплантируемого «метронома». Иногда сердечный ритм был совсем нестабилен и вместо размеренного стука были слышны джазовые синкопы. Так же и с дыханием: если оно замедляется слишком сильно, человеку может потребоваться аппарат искусственной вентиляции легких, в то время как слишком быстрое дыхание считается признаком дыхательной недостаточности.
Я оценивал ритмы у всех своих пациентов примерно одинаково: опорожнение кишечника наступает чаще при диарее и реже – при запоре; учащенное мочеиспускание бывает признаком сахарного диабета или инфекции мочевыводящих путей, а редкое мочеиспускание указывает на обезвоживание или отек предстательной железы, блокирующий поток мочи. Большинство людей легко улавливают смену темпа в знакомой песне, а я научился распознавать сбои в ритмах человеческого организма. Если в одной системе органов сбивается ритм, это может нарушить всю гармонию организма.
Но меня учили, что самая тревожная ситуация – это прекращение всех ритмов одновременно. Ритм – это жизнь, и, когда он останавливается, когда сердце перестает биться или легкие перестают дышать, обычно наступает смерть. Однако на половые органы это правило не распространяется. Когда сперматозоид и яйцеклетка встречаются друг с другом, они соединяются и преобразуются в зародыш, а регулярный ритм женских половых органов прекращается. В контексте менструации временное прекращение цикла свидетельствует не об отказе органа, а скорее о его функционировании. В отличие от работы всего остального человеческого организма, в прерывании этого ритма и кроется его биологический смысл. И когда этот ритм прекращается, человеческий организм выходит из обычного повторяющегося цикла и идет по физиологической касательной – наступает беременность.
Мой собственный путь к продолжению рода начался, когда я познакомился с Анной, ставшей впоследствии моей женой. Это было на встрече клуба исследователей. Сперва мы сошлись на почве интереса к путешествиям в самые дальние уголки мира, а затем полюбили друг друга.
Вскоре после знакомства мы поехали в Сербию, где посетили Всемирный чемпионат по приготовлению яичек животных. Он проходил в неприметном поле в сельской местности, и последние четыре года моя девушка выступала там судьей. На этом странном мероприятии подавали бессчетное множество разных видов гуляша из яичек и ошеломляющее количество алкоголя. Присутствующие там мужчины утверждали, что поедание яичек повышает мужскую силу, и они были настолько пьяны, что я не стал доказывать им, что тестостерон после приема внутрь может метаболизироваться в печени, поэтому совсем не попадает в кровоток. Именно поэтому добавки с тестостероном производят в форме инъекций или пены для нанесения на кожу. С женскими гормонами все наоборот: эстроген и прогестерон не разрушаются после приема внутрь, что позволило разработать метод обмана доверчивых яичников, заставляющий их удерживать яйцеклетку каждый месяц, – оральные контрацептивы. Многие сербы были бы разочарованы, узнав об этом, хотя, вероятно, не так сильно, как они были разочарованы тем, что в том году Анна впервые приехала с партнером.
Через несколько лет, когда мы с Анной были в горах за границей, ее очередная менструация не пришла. Когда наступила задержка, мы поняли, что она беременна.
До того как я начал ухаживать за своей женой в этот уникальный период, я наблюдал беременных женщин во время студенческой практики по акушерству и гинекологии и пришел к выводу, что беременность – самый необычный процесс в организме. В отличие от остальных цикличных механизмов, беременность протекает только в одном направлении. Вместо регулярной равномерной пульсации этот ритм медленно нарастает по интенсивности и достигает кульминации, когда ребенок выходит из утробы во внешний мир. Когда я вел беременных пациенток, я измерял их округляющиеся животы бумажной лентой. Так внешне проявлялось течение беременности: тихая мелодия перерастала в крещендо.
В других случаях я назначал пациентам процедуры в надежде вернуть их организм к прежнему состоянию. Как в больничных палатах, так и в амбулаторных клиниках моей целью было устранить сыпь, ускорить разрешение симптомов или восстановить функцию органа при сбое на фоне какого-либо физиологического нарушения. Но неумолимое движение всего периода беременности к моменту родов в корне изменило мои привычные клинические представления.
Весь процесс беременности, казалось, был связан с каким-то всплеском, в том числе ее начало в другом биологическом кульминационном действии. Секс зажигает фитиль, ведущий к рождению ребенка: он начинается ритмично, затем его интенсивность нарастает… Этот процесс достигает кульминации в момент оргазма, когда происходит выброс спермы – снаряда, состоящего из сперматозоидов и питательных веществ для их продвижения.
