— Стоять! — приказал грозный голос.
Остальные варги, уже готовые порвать меня на части, вдруг остановились. За их мощными телами я увидел Хассера. Он был с меня ростом, но лица его я не разглядел под капюшоном плаща. Лишь толстая светлая борода, заплетённая в косу обрамляла подбородок.
— Кто ты? — произнёс он старым, измученным голосом. — Дай сюда это, — Хассер протянул руку к амулету.
— Нет! — прорычал я.
Я испугался, что тёмный бог отнимет амулет, и сжал его в кулак. Хассер шагнул ко мне и молниеносным движением стиснул пальцы на моей шее. Я попытался пырнуть его ножом, но лезвие прошло сквозь плоть бога, не причинив ему вреда.
— Никто из смертных не смеет говорить мне «нет», — произнёл Хассер, сильнее стиснув пальцы. — Отдай то, что у тебя в руке. Я чувствую, это моё.
Я хрипел, теряя сознание. Но собрав последние силы, я направил свой кулак с амулетом вперёд, ударяя Хассера в глаз. Кулак ударился очень крепко, что мне и самому стало больно. Тёмный бог выпустил меня и ухватился за голову.
Не теряя времени, я бросился прочь.
— Взять его! — приказал Хассер.
Варги издали протяжный рык, от которого задрожала земля. Или она дрожала от того, что в погоню двинулись йотуны? Не знаю, я не оглядывался. Ноги скользили по мокрой земле, камни оживали под ногами, и мне приходилось прыгать из стороны в сторону, не разбирая направления. Гул погони не стихал ни на мгновение. До меня долетали комки земли из-под когтей тварей и брызги их слюны.
— Маргрет! — закричал я. — Забери меня отсюда!
15 Семья
Когтистые лапы ударили меня в лопатки, и я упал. Зажмурившись, я обратился мыслями к Маргрет. Неужели наша любовь навсегда останется прахом?! Неужели зло и несправедливость будут торжествовать? Неужели я никогда не скажу Лейфу: «Здравствуй, мой сын»? Боль раздирала меня, лежавшего на земле.
Вдруг я осознал, что клыки зверей не терзают меня. Стало тихо. Я открыл глаза и обнаружил себя на топчане в деревянной клети, лежавшим на животе. Стоял полумрак. Я удивился тому, как оказался здесь.
— Где я? Маргрет? Лейф? — простонал я и приподнялся осмотреться.
Боль тут же сковала рёбра. В глазах заплясали разноцветные круги — и я рухнул назад на постель. Сделав глубокий вдох, я почувствовал, что грудь и спина были стянуты повязками. Сверху я был укрыт медвежьей шкурой. Я протянул руку к лицу и почесал нос. Отёк спал, и прежней ломящей боли не было.
Снаружи раздался звонкий голос Лейфа, через миг он вбежал в клеть.
— Бальдр… — прошептал он, замерев на пороге.
— Как твоя нога, малыш? — прохрипел я, увидев, что мальчик ходит без деревянного лотка.
— Почти прошла, — робко кивнул Лейф и бросил призывный взгляд на двор. — Мама! Бальдр проснулся!
На пороге появилась Маргрет с выражением радости на лице.
— Наконец-то! — Она бросилась ко мне и провела пальцами по лицу. — Ах, наконец-то, ты пришёл в себя!
Я осторожно повернулся на бок и взял Маргрет за руку.
— Где мы?
— На Змеиной косе, в рыбацкой деревне, — Маргрет сплела свои пальца с моими. — Когда ты потерял сознание, той ночью, к нам пришли люди из селения. Они увидели костёр.
— Давно мы здесь?
— Шесть дней, милый.
Маргрет была одета в простое платье из неокрашенной шерсти, перехваченное на талии плетёным ремешком. Никаких украшений не сверкало на ней, но несмотря на это выглядела она совершенно прекрасно. Грудь гордо выступала вперёд, глаза светились небесными сапфирами, а губы пылали краской. Я хотел их поцеловать, но был слишком слаб, чтобы дотянуться.
Я перевёл взгляд на Лейфа. Мальчик стоял, прислонившись к стене, и хмуро глядел на меня. В руке у него лежал нож, который я ему подарил.
— Лейф, убери, — приказала Маргрет. — Я просила не входить в дом с оружием. — Она повернулась ко мне: — Представляешь, Баль, Лейф устроил мишень и целыми днями только и делает, что бросает нож. Говорит, хочет быть метким, как ты.
— Получается, Лейф? — улыбнулся я.
— Да! Я научился попадать с десяти шагов, — мальчик шагнул ко мне и глаза его загорелись.
— Я горд тобой! — кивнул я. — А где наш защитник Годи?
— Сейчас позову его! — воскликнул Лейф и убежал.
— Помоги мне сесть, — прохрипел я, обратившись к Маргрет.
Она придержала меня за бок, и я спустил ноги вниз.
— Люди Вали искали нас? — беспокоился я. — Что-нибудь слышно о конунге Олаве?
Я злился на свою немощь. Пока я лежал без сознания, Вали мог добраться до моей семьи.
Лицо Маргрет сделалось беспокойным. На светлый взгляд набежали тучи.
— Люди Вали были здесь, но жители нас не выдали, — мрачно произнесла она, опасливо поглядев на дверь.
— Что ещё? Говори!
— Ладьи Олава третий день стоят в гавани Тронхейма, грядёт битва… Хёрд, наверное, разбит потерей нас всех… Годи послал к нему человека сказать, что ты сильно ранен и мы застряли на косе, но тот человек до сих пор не вернулся. — У Маргрет по щеке скатилась слеза.
— Милая, не тревожься. Если конунг Олав не вступил в битву сразу, то есть шанс, что Хёрд договорится с ним. Он ведь мудрый, верно?
Маргрет кивнула. Глаза её заблестели от слёз.
— Ну, ты что? — прошептал я.
— Я боюсь, — Маргрет вытерла лицо. — Однажды я пережила время, когда рухнула вся моя жизнь. Я видела, как ты умер. И не хочу видеть этого снова.
— Ну, я жив, — я положил ладонь на колено Маргрет. — И все мы пока живы, всё хорошо.
Маргрет прижалась ко мне.
— Маргрет, скажи, он мой? — кивнул я в сторону двери, где стоял Лейф.
Глаза Маргрет удивлённо расширились, она отвела взгляд и погрустнела.
— Ты не знаешь, кто его отец? — строго спросил я.
— Знаю.
Я заметался: зачем я спросил? Сердце бешено заколотилось. Я отец или не я? Что, если не я? Тогда я буду глупцом, что смел так думать!
— Скажи мне, — хрипло сказал я.
— Ты правда хочешь знать?
— Хочу. Даже, если это Хёрд. Я должен знать наверняка. Для меня это важно.
— Поклянись, что сохранишь тайну.
— Клянусь!
— Отец Лейфа — ты.
Я улыбнулся и часто задышал.
— Маргрет! — Я обнял её и сжал так крепко, сколько было сил. — Я счастлив!
Лицо Маргрет сделалось строгим, она замотала головой.
— Баль, это тайна всех тайн. Никому не говори, и Лейфу тоже! Он — сын Хёрда. Его наследник.
