Книга Изменник, страница 59. Автор книги Хелен Данмор

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Изменник»

Cтраница 59

— Ты такой милый и гладкий.

— Я понял, что борода мне не идет.

— Это хорошо.

— Как прошел твой день?

— Неплохо. Дети лепили снежную крепость. Ты не представляешь, сколько полезных навыков они при этом развивают. Пространственное воображение, умение делать расчеты… Правда, все кончилось слезами, потому что у всех промокли варежки. Мы развесили их сушиться на батарее, и получился целый ряд почти совершенно одинаковых варежек. Родители как бы должны пришивать на них метки, но ты знаешь, как оно в действительности. Всем до лампочки, сколько бы объявлений Морозова ни повесила. Все матери отрабатывают дополнительные часы, или работают в две смены, или бог знает что еще, — только времени у них нет. А когда пришло время забирать детей домой, кому-то достались чужие, кому-то с дыркой на пальце, в итоге все между собой переругались. Но слушай дальше. Морозову посетила очередная блестящая идея: раз дети учатся делать снежные кирпичики, значит, этим нужно воспользоваться, чтобы научить их кооперации, как при работе на конвейере.

— Я полагаю, это и правда учит их кооперации, — говорит он.

— Да конечно, учит, но почему все должно делаться ради чего-то еще? Почему нельзя чем-то заняться ради самого этого занятия?

— Думаю, об этом стоит спросить Морозову, наверняка у нее есть готовый ответ.

— Я даже не сомневаюсь. Наверняка она уже вписывает его в свою диссертацию, пока мы тут с тобой беседуем.

Но под поверхностью их внешнего диалога происходит другой, скрытый, невысказанный:

— Есть новости?

— Нет, никаких.

— Шесть дней прошло. Могли бы хоть официальное письмо прислать в подтверждение звонка.

— Они нарочно заставляют меня нервничать.

— Но хоть что-то мы можем сделать?

— Я написал еще один вариант письма.

— Андрюша, не отправляй его. Пожалуйста.

— Хорошо, тогда скажи, что я должен сделать? Смириться с тем, что я больше не врач? Позволить им отнять у меня профессию, как игрушку у ребенка, который плохо себя вел?

— Андрей, пожалуйста. Пожалуйста, не надо злиться на меня.

— Я на тебя не злюсь. Как ты могла такое подумать?

— Прости. Я просто устала.

— Конечно. Ты же весь день работала.

Они садятся ужинать. На столе стоят Ленины розы, они полностью распустились, но совсем не пахнут. Анна сварила овощной суп с клецками, поставила тарелку с нарезанной колбасой. Она добросовестно ест, хотя совсем не голодна. Андрей оставляет половину супа в тарелке. «Ему нужно выйти прогуляться, — думает она. Ничего страшного от этого не случится. Неудивительно, что у него нет аппетита — целыми днями сидеть в квартире!»

— Может, пойдем погуляем после ужина? — спрашивает она. — Подышим воздухом.

Он взглядывает на нее с удивлением.

— Ты же устала, — говорит он. — Ты весь день была на ногах.

— Я бы немного прошлась. Ты сегодня никуда не ходил? — как бы между прочим спрашивает она, убирая со стола тарелки.

— Нет.

В сотый раз она прокручивает в голове телефонное сообщение. Она заставила Андрея повторить его слово в слово. Он специально обучен запоминать такие вещи: не один год выслушивает перечисление симптомов, прежде чем поставить диагноз.

«Это отдел кадров. Я должен вам сообщить, что, начиная с этого момента, вы временно отстранены от исполнения обязанностей, вплоть до окончания расследования по факту злоупотребления ими. Вы должны быть готовы к тому, что вас могут вызвать для дальнейших расспросов в любое время, без предупреждения. Пока ведется расследование, вам запрещено находиться на территории больницы».

Должен быть готов в любое время. Понятно, что никто не назначит встречу заранее, и никто о ней не предупредит. Но означает ли это, что Андрей теперь должен день и ночь сидеть у телефона? Если они выйдут на четверть часа и в это время ему позвонят, конечно, они перезвонят еще раз, разве нет?

Управдом увидит, что они уходят. Может, ему велели следить за их передвижениями. Они могут решить, что Андрюша вышел, чтобы с кем-то встретиться, или попробовать с кем-то связаться.

— Ты прав, я действительно устала, — медленно говорит она. — Знаешь, чего бы мне по-настоящему хотелось?

— Чего?

— Устроить себе спокойный вечер. Немного полениться. Лечь на диван, закинуть ноги повыше, и чтобы ты почитал мне вслух. Ты не против? Ты же знаешь, я очень люблю, когда мне читают.

Андрей улыбается.

— Конечно, не против, — говорит он. — А что тебе почитать? Ложись пока, я принесу подушку и плед.

Она раздумывает, какую книгу выбрать.

— Даже не знаю… У меня из-за беременности мозг скоро совсем атрофируется. После работы я еле соображаю.

Андрей подкладывает подушку Анне под голову, разворачивает плед и укрывает им ее ноги.

— Так хорошо?

— Идеально.

— Хочешь, я почитаю тебе стихи, — неуверенно предлагает он, чем трогает ее до глубины души. Андрюша из тех, кто почему-то верит, что не имеет права читать вслух поэзию. Он знал ее отца, который был писателем, знал наизусть Пушкина, Лермонтова, Некрасова, мог читать их стихи с совершенной интонацией, передавая малейшие нюансы. И хотя Анна за всю жизнь не написала ни строчки, Андрей уверен, что она унаследовала отцовский дар.

Он и правда читает вслух не слишком хорошо. У него делается неестественный голос. Он начинает дышать поверхностно, горлом, а не грудью, сбивается с ритма. Вот отец читал прекрасно. Она помнит, каким глубоким, звучным голосом он декламировал «Сон» Лермонтова. И однако ей в сто раз приятнее слушать, как читает Андрей, чем когда ей читал отец, особенно после того, как она переросла любовь к волшебным сказкам.

— Знаешь, я бы с удовольствием послушала одну из историй из Колиной голубой книги сказок. Может быть, «Горного короля» или «Маленького Анастаса». Она стоит на полке у него над кроватью. С золотыми буквами на корешке.

— Я пойду поищу.

Она ложится, закрывает глаза и слушает звук его шагов. Колина кровать скрипнула под его весом. Ему нужно встать на колени, чтобы просмотреть полку. «Третья книжка с правой стороны», — думает она, но ничего не говорит. Так еще приятнее, когда тот, кого ты любишь, рядом, в соседней комнате, не разговаривает с тобой, а просто что-то делает и сейчас к тебе вернется.

Теперь так странно заходить в Колину комнату. Кровать всегда заправлена. И она скучает по его игре на пианино намного больше, чем ожидала. К ней привыкаешь. Она становится частью ритма твоей жизни.

— Нашел! — кричит Андрей, и потом тишина.

Анна праздно размышляет, что он там делает. Она отчетливо ощущает плед на ногах, подушку под головой. Плед немного колется. Нужно будет купить новый, помягче, но этот хорошего качества. Пледы стоят дорого. Она думает, достаточно ли денег она положила в конверт для Гали. Это все деньги, что у нее были. При первой же возможности она пришлет еще.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация