Мое сердцебиение мгновенно ускорилось, и мне пришлось взять себя в руки, чтобы улыбка не пропала с лица. Джейн была красива и добра, с сердцем, которое она отдавала слишком легкомысленно. Не будь с ней все эти годы меня, она бы не задумываясь вышла замуж за первого встречного мужчину. Ночью я слушала ее восторженный шепот и рассказывала ей отвратительные вещи о молодых людях. Если кто-то подходил к ней, я регулярно прогоняла его, чтобы только не потерять кузину из-за какого-то бездельника.
Но здесь я уже не смогу защитить ее. С тех пор как она ушла, у меня не было возможности выяснить, кому она подарила свое сердце и стоит ли он того.
Я едва могла дышать, заставляя себя продолжать есть свой суп, даже когда у меня пропал аппетит.
– Он человек особой порядочности. И такой любезный. О, Лиз, ты должна увидеть его глаза. Чистейший синий цвет, который ты когда-либо видела, – с восторгом произнесла она, и я просто не смогла придумать, что сказать, чтобы она выбросила его из головы. Ведь я его не знала и могла только надеяться, что кто-то вроде него никогда не заинтересуется служанкой. Независимо от того, как мило это было.
4
Я постучала в особняк дверными молотком и напряженно ждала, когда дворецкий откроет мне дверь. Здесь, в богатых кварталах Лондона, я чувствовала себя неуверенно на открытом пространстве, постоянно оглядывалась через плечо и боялась больше, чем на узких улочках Ист-Энда.
Там, по крайней мере, я знала всех преступников. У них были имена и семьи, и мне было понятно, как вести себя с ними.
Здесь же я была чужой. Нарушительницей спокойствия, которая мгновенно выделялась поношенной одеждой и отсутствием шляпы.
К счастью, Бенджамин Грин не заставил меня ждать слишком долго и с вежливым кивком пропустил внутрь. Это был действительно статный мужчина с очень серьезным выражением лица, который не позволял себе ни шутить, ни поддразнивать, даже хотя бы чуть-чуть улыбаться. Очень жаль, он наверняка растопил бы мое сердце, если бы захотел.
Как и каждый раз, я получила от него только сдержанный кивок, по которому нельзя было понять, приветствует он меня сейчас, или предпочел бы немедленно избавиться.
Медленно я вошла в холл, чтобы эхо моих шагов не слишком громко отражалось от стен. В огромные, богато украшенные рамы для картин были помещены ценные портреты людей, которые были давно мертвы, но которые по-прежнему неодобрительно смотрели на меня.
Бенджамин провел меня через двустворчатую дверь в салон, обставленный еще более помпезно: дорогая мебель, подушки с кисточками, пестрые обои.
Я сморщила нос от иронии. Пестрые обои для слепого человека. Это было действительно печальное расточительство.
Квинтон Бофорт, как всегда, сидел в своем кресле лицом к окну и смотрел затуманенными глазами на падающий солнечный свет.
– Элиза Хэммильтон, сэр, – представил меня дворецкий, когда я вошла в комнату, и мои грязные сапоги утонули в мягком ворсе дорогого ковра.
– Мисс Элиза. Как хорошо, что вы здесь, – воскликнул мистер Бофорт и начал вставать, чтобы поприветствовать меня, но я быстро положила руку ему на плечо и осторожно усадила его обратно в кресло.
– Сэр, вам не следует вставать, – предостерегла я, на что он хрипло засмеялся.
– Я должен поприветствовать прелестную леди надлежащим образом, – заявил он.
Широко ухмыляясь, я опустилась в кресло, которое было приготовлено для меня.
– Вы же не знаете, прелестная ли я, – возразила я, и слепой лукаво улыбнулся, так что можно было догадаться, каким ловеласом он, должно быть, был в молодые годы.
– Но мне рассказал Бенджамин, – поделился он, и я, забавляясь, перевела взгляд с него на дворецкого, который все еще стоял у двери и на лице которого не дрогнул и мускул.
Так вот в чем дело. Бенджамин Грин считал меня красивой.
Казалось, несмотря на отсутствие реакции, ему все же было неловко смотреть на меня, потому что он поклонился и быстро вышел из комнаты.
Я задалась вопросом, кланяется ли он, уходя, когда меня здесь нет. Ведь, в конце концов, пожилой мистер Бофорт не мог этого видеть.
– В таком случае любезный мистер Грин ввел вас в заблуждение, сэр. Я не обладаю запоминающимся лицом, а мои руки и ноги как у паука, – пояснила я и схватила книгу, которая лежала на маленьком столике между нами.
Шелковая закладка отмечала место, где мы остановились на прошлой неделе.
– И вы также весьма скромны, – ответил мистер Бофорт, и мне пришлось сдержать смех.
– Давайте лучше начнем, – сменила я тему, открыла книгу и начала читать.
Мы с мистером Бофортом встретились всего несколько недель назад холодным, но солнечным весенним днем в парке возле его дома. Что я там делала, уже не помню, потому забыла в тот момент, когда увидела старого господина, у которого из рук выпала книга и который уже не мог найти ее, хотя она лежала прямо у его ног.
Бенджамин искал шляпу мистера Бофорта, которую унес сильный ветер, и поэтому оставил слепого сидеть на лавочке в парке.
– Ваша книга, сэр, – произнесла я, поднимая книгу. Название бросилось мне в глаза, так как это было одно из немногих произведений, которые я уже читала. – Замечательный роман, – добавила я, вложив его в протянутые руки.
– Вы читали его? – спросил он, хотя я уже повернулась, чтобы уйти.
– Да, с его помощью я научилась читать, – ответила я и взглянула в затуманенные глаза, которые смотрели мимо меня.
Он снова протянул мне книгу.
– Не могли вы почитать мне, пока мой дворецкий не вернется? Я так долго не мог насладиться этими строками.
Бенджамин Грин принес нам кофе и сэндвичи, которыми я с удовольствием угостилась. При этом даже прочитала на одну главу больше, чем мы договаривались, так как даже для меня сюжет повести был слишком захватывающим, чтобы ждать продолжения до следующей недели.
Когда я захлопнула книгу, в горле у меня совсем пересохло, и я взяла свою чашку, чтобы допить оставшийся кофе.
– Как чудесно. Благодарю вас за потраченное на меня время, мисс Элиза, – сказал мистер Бофорт, и я с улыбкой положила книгу обратно на столик, где она будет ждать нас до следующей недели.
– Всегда пожалуйста, мистер Бофорт. Ваш выбор книги в очередной раз превосходен, – похвалила я его за увлекательную повесть, и он широко усмехнулся.
– Таким было ваше условие. Вы сказали: «Никаких скучных книг», – припомнил он мне мои же слова в парке, на что я кивнула, хоть он и не мог этого увидеть.
– Пожалуй, вы правы, – добавила я, поднимаясь со стула, и мой позвоночник хрустнул.
– И вы вновь не хотите денег? – спросил он, на что я вздохнула. Казалось, богатые не могли понять такого. Моей платой за часы чтения были истории, которые в противном случае я бы никогда не смогла узнать, и гора сэндвичей, которые мне давали здесь.
