Моя мать уже распланировала наш гардероб на сегодняшний вечер, и даже тетя Лиллиан, казалось, была совершенно умиротворена, потому что у нее наконец появилась компания в лице моей матери, которая так же любила выходить в свет, как и она.
Я упомянула, что подумываю отказаться от участия в какой бы то ни было их задумке, и они хихикнули, словно я пошутила. Мама попросила не нагнетать, а тетя Лиллиан шутливо назвала меня ворчуньей и отругала за то, что я, в отличие от мамы, на прошлой неделе ни разу не предложила куда-нибудь сходить.
26 августа 1891
Моя дорогая Лиллиан,
пожалуйста, прости, что я так давно не писала тебе и что мои планы приехать в Лондон так надолго откладываются.
Но сейчас в моей жизни происходит столько же, сколько и в то лето, когда Анимант тяжело заболела гриппом, а Генри, к несчастью, подружился с мальчишками Сойерами.
Но обо всем по порядку.
Когда мы виделись, моя дорогая свояченица? На свадьбе Генри? Ох, такое ощущение, что прошла уже целая вечность, а не несколько месяцев.
Эта свадьба была просто воплощением совершенства. Генри выглядел таким статным, а его милая Рейчел – такой прелестной. Цветочные украшения, и речь, и все красивые платья. Мне до сих пор все это снится.
А семья Рейчел, какие дружелюбные и учтивые люди. Мне стыдно, что раньше я думала о них так плохо.
Только мой брат Мюррей вел себя как свинья. Он чуть было не испортил чудесный прохладный вечер под фонарями.
Можешь быть уверена, что я не приглашу на свадьбу Анимант этого ловеласа.
В любом случае дата еще не определена. Но не из-за меня, даже если мои дни действительно полностью заняты. Ссора в семье мистера Рида. Как устроить свадьбу, если другая половина семьи отказывается приехать? Невозможно осуществить. Представь, каким насмешкам подверглась бы бедная Ани. Нет, нет, я не могу этого допустить.
Но, даже если сначала я испытывала неподдельное беспокойство по поводу этого библиотекаря, к сожалению, должна признаться, что он растопил и мое сердце. Пожалуйста, ничего не говори об этом Анимант, она просто решит, что умнее всех, так как говорила мне об этом с самого начала.
Ты знаешь, что он бесплатно учит детей из бедных районов читать и считать? И при этом такой скромный. Хотя его заявления часто кажутся грубыми и лишенными всякой вежливости, он все же обладает пытливым умом и удивительно открыт миру. Он подкупает своим интеллектом, и ему даже удается заставить Ани помолчать. Я знаю, что не должна потешаться над этим, но просто не могу не позлорадствовать.
Когда они общаются, думая, что их никто не видит, их пропитанные иронией голоса становятся совсем мягкими и превращаются в нежные милые лепетания и тихий смех. Мои сомнения в том, действительно ли он любит ее, рассеялись, несмотря на то, что он заставил ее ждать целых три месяца, которые мне действительно трудно было простить ему. Но теперь их глаза полны глубокой привязанности друг к другу, и это самое прекрасное зрелище, которое только может пожелать мать для своих детей.
Только одну вещь я совершенно не могу понять. Ты знала, что Анимант думает о том, чтобы открыть свое дело? Кто-то из ее общества, и при этом женщина… Я поражена!
Она рассказывала тебе? Она написала мне об этом на неделе, и я искренне надеюсь, что это розыгрыш, чтобы подшутить над своей матерью.
И то, что ее жених все еще поддерживает ее в этом и не отговорил от такого безумного замысла, лишает меня всякого здравого смысла. У него очень много революционных идей, но это все же зашло слишком далеко. Работающая женщина – красиво и хорошо. Но владелица книжного магазина?
Я попросила ее еще раз обдумать все, но прошу и тебя поговорить с ней. Потому что меня она не слушает.
А теперь перейдем к более приятному, иначе я приду в ярость.
Ведь у меня тоже есть новости.
Ты же знаешь, как мне было скучно в последние годы. Я просто не могла себе в этом признаться. Но у Анимант, сумасшедшей девчонки, появилась совершенно замечательная идея, которую я сначала рассматривала с большим скептицизмом: благотворительность.
Она сказала, что многие знатные дамы ищут подобную, когда их захватывает благотворительность. Или скука.
И я обдумывала это, но продолжала оставаться в нерешительности, пока во время моей последней поездки в Бат не столкнулась с миссис Гленвуд. Как выяснилось, она твоя давняя подруга.
Какое совпадение.
Она купила у мисс Хилл на Бат-стрит шестьдесят пять ярдов грубой шерстяной ткани. Я спросила ее, зачем ей нужно такое большое количество, и она ответила, что из него сошьют юбки для сирот.
Ты знала об этом? В доме, который поддерживает миссис Гленвуд, заботятся о шестнадцати девочках. Она жертвует деньги и товары, приходит в гости несколько раз в неделю и даже читает сказки на ночь.
Она спросила меня, интересует ли меня подобное, так как я, похоже, задавала слишком много вопросов, но она рассказала мне об убежище для женщин, которое очень нуждается в покровительнице.
Ладно, что я еще должна рассказать об этом. Теперь шестнадцать девушек радуются крыше над головой. Двух из них я даже уже сумела успешно сосватать, так что в ближайшее время им больше не придется пользоваться моей помощью.
Какое расточительство в течение многих лет обламывать зубы о свою неблагодарную дочь, чтобы найти для нее хорошую партию, когда там так много других молодых девушек, которым нужна только искусная рука и любящее сердце, чтобы расцвести.
Но это приносит пользу не только мне, но и моему браку. Раньше я просто сидела и ждала, когда Чарльз вернется домой. Теперь же он сидит и ждет меня, ухаживает за мной, пытается воспользоваться моим свободным временем, чтобы провести время вдвоем. Я снова влюблена, Лиллиан. Кто бы мог подумать, что в моем возрасте я снова буду чувствовать себя такой юной.
Мне хотелось бы, чтобы Ани воспользовалась собственным советом, а не бегала с этой безумной идеей о книжном магазине.
Поговори с ней, пожалуйста, Лиллиан. Для меня это будет значить очень много.
Навеки с тобой
Шарлотта
Чарльз и Шарлотта Крамб
С родителями непросто. Особенно если ты сам понимаешь, чего хочешь.
