Пока Томас принимал багаж и расставлял его на земле, я забралась обратно в карету, бережно закрыла сумки с книгами и вытащила их на улицу.
О чем мы только думали, взяв с собой столько книг?
Покачиваясь, я снова спустилась по ступенькам на гладкий камень двора и сразу же поскользнулась, испустив удушающий крик и отчаянно пытаясь удержать равновесие. Испуг обжигающим жаром хлестнул меня по конечностям, но сильная рука обхватила мою руку, помогла снова встать на ноги и удерживала в вертикальном положении.
Только я собралась одарить Томаса благодарной улыбкой, как тут же наткнулась на чужое лицо. Рассеянно моргнув, я повернулась к человеку, которого узнала в полумраке только сейчас.
– Добро пожаловать, мисс Крамб, – поприветствовал меня Джонатан Рид, старший брат Томаса, и мне потребовалось мгновение, чтобы восстановить самообладание и успокоить сердцебиение.
– Я заберу у вас это, – сказал он и, прежде чем я смогла что-то ответить, взял у меня обе сумки с книгами. Он удивленно фыркнул, когда мои пальцы разжались, и весь вес оказался в его руках.
– Что в них? Камни? – шутливо спросил он, и я пожала плечами.
– Книги, – с невинной улыбкой ответила я, вызвав смех Джонатана.
– О чем я только думал, когда спрашивал?
– Я тоже не понимаю, – фыркнул Томас, бросив на брата строгий взгляд и забирая у мистера Смита последнюю коробку, снятую им с крыши кареты.
– Через четыре дня я заберу вас. До свидания, господа, – мистер Смит попрощался с нами, отвесил поклон и взялся за поводья. Лошади тронулись с места и понеслись по большому двору, таща карету обратно к дороге.
Беспрепятственный ветер дул нам навстречу, свистел вокруг построек и голых берез и подгонял нас, несущих чемоданы, сумки и коробки, к дому.
Торопливым шагом Томас повел меня к входной двери, украшенной венком и защищенной покрытым снегом навесом. Джонатан нажал на ручку локтем и впустил нас в светлую теплую переднюю.
– Томми, вот и ты наконец, – засмеялся низкий голос, и мне пришлось поставить две коробки на комод, прежде чем я смогла рассмотреть человека перед нами. Это был Лукас, на круглом лице которого появилась широкая ухмылка.
– О, и леди, – радостно добавил он, когда увидел меня позади Томаса. – Добро пожаловать в дом Ридов, мисс Крамб.
– Спасибо. Можно просто Анимант, – предложила я ему, а также Джонатану и с улыбкой на губах вежливо кивнула обоим.
Прошло совсем немного времени с тех пор, как я в последний раз видела, хоть и мельком, братьев Рид, когда в прошлом месяце они приехали в город, чтобы похитить Томаса на их ежемесячную встречу в «Наперстке». Я была в этой компании только один раз и остерегалась когда-либо делать это снова.
Томас и его старший брат снова вышли на улицу, чтобы забрать оставшийся багаж, и оставили меня в широком коридоре с Лукасом, который, видимо, не знал, что сказать дальше, поэтому опустил руки в карманы брюк. В соседней комнате что-то загремело, дверь распахнулась, и Джимми и Тобиас одновременно протиснулись через дверь в переднюю, задерживая друг друга, как два драчуна.
– Анимант! – Тобиас, совершенно не стесняясь, назвал меня по имени и толкнул Джимми, чтобы первым добраться до меня. Лицо его было разгорячено, волосы совершенно спутаны, но его очаровательная улыбка была идеальной. – Господи, ты стала еще красивее, – промурлыкал он, перехватывая удар локтем от Джимми.
– Мисс Крамб, – коротко сказал он и положил руку на плечо брату, чтобы оттащить его от меня.
– Пожалуйста, называйте меня Анимант, – попросила я его и улыбнулась. – Рада вас снова видеть.
– А я говорил тебе, что можно обратиться к ней по имени, – подчеркнул Тобиас и с трудом высвободился из хватки своего брата.
– Да, но нужно подождать, когда предложат. Кто тебя учил манерам? – со смехом жаловался Джимми, а Тобиас озорно усмехнулся.
– Ты, кто ж еще-то, – парировал он.
Смех сам собой сорвался с моих губ и не стих, пока со стороны лестницы я не столкнулась с еще несколькими людьми.
– Ох, Анимант! – восторженно воскликнула Фэнни. Она выглядела именно так, как я ее себе и представляла. Узкое лицо, каштановые кудри и заостренный нос. Как и ее брат Томас, немного худощава, но элегантна, что компенсировало любой ее недостаток. Рядом с ней по ступенькам спускалась Мэрион, и ее темные глаза светились почти как два уголька на ее круглом лице. – Вот и вы. Как прекрасно. Как доехали? – спросила старшая из сестер Томаса, которая была ненамного младше меня.
Мэрион, стоящая рядом с ней, еще не потерявшая налет юности, едва могла хранить молчание.
– Мама знает, что ты здесь?
– Поездка оказалась короче, чем я думала, Фэнни. А на твой вопрос у меня нет ответа, Мэрион, – спокойно произнесла я, будучи при этом ошеломлена количеством людей и вниманием, которое мне было уделено. Хотя мне не нравилось находиться среди толпы, домашняя атмосфера в передней и искренняя радость дарили мне теплое чувство семьи.
Не такой, как моя, но все же наполненной чувством гостеприимства, которое сразу же достигло моего сердца.
– А девочек ты не упрекаешь за то, что они назвали ее по имени, – наигранно проворчал Тобиас, за что Джимми дал брату подзатыльник.
– Болтун ты, Тоби, – только рассмеялся он, как дверь снова открылась, и вошли Томас и Джонатан. Резкий ветер занес несколько снежинок через дверь и закружил их по передней.
С угрюмым выражением лица мой жених поставил чемоданы и позволил Мэрион обнять себя, прежде чем стряхнуть с волос снег. Томас отличался манерой поведения и напряженностью, но все же я была уверена, что возвращение домой его очень радует.
Он вполне образцово помог мне снять пальто и повесил его на свободный крючок на стене.
Однако выражение его лица внезапно застыло, и он прекратил расстегивать свое пальто. Я удивленно повернула голову, чтобы проследить за его взглядом, и обнаружила в дверном проеме рядом с нами худую женщину. Она была старше, чем я ожидала, с седыми, собранными в простую прическу волосами.
Энн Рид, мама Томаса. Этого нельзя было отрицать, так как сходство угадывалось безошибочно.
– Томас, – с неверием в голосе произнесла она, словно боялась, что в любой момент он мог раствориться в воздухе.
Я затаила дыхание, переводя взгляд с одного на другого и напряженно ожидая реакции. С каждой секундой мои плечи все больше напрягались.
Помещение наполнилось всеми невысказанными чувствами, и я даже не могла представить, как ощущали себя она и Томас. Они не виделись почти семь лет.
Робко я подняла руку и ободряюще положила ее Томасу на плечо. Он никогда не ссорился с матерью. Все произошло между ним и его отцом, а она оказалась заложницей ситуации.
Произошло бы то же самое, если бы мой отец не одобрил свадьбу Генри и Рейчел? Генри ушел бы, и мы бы увидели его только через семь лет? Меня затрясло при этой мысли.
