– Это мисс Хеммильтон, – открывая дверь и пропуская меня внутрь, крикнул в сторону комнаты констебль Эван Миллер. Непривычное это было зрелище – видеть стража порядка не в полицейской форме. Его волосы были такими же светлыми, как и его усы, и казались на ощупь мягкими, как шелк.
У меня возникло искушение погладить его по голове, чтобы проверить это, но я решила все-таки не делать этого.
– Да, пусть заходит. Я поставлю еще кофе, – откликнулся Джейми из кузницы.
В воздухе пахло смазочным маслом и чем-то теплым, и, хотя у меня каждый раз при посещении мастерской Джейми возникало впечатление, что оказываешься в сломанной музыкальной шкатулке, я медленно прошла вперед через большую комнату, забитую разными колесиками и шестеренками.
– Не думаю, что мисс Хеммильтон будет пить твое варево, – хмыкнул констебль, запирая дверь на замок, чтобы не надуло.
– Вы шутите? Я очень люблю кофе Джейми! – возмущенно воскликнула я, откладывая в сторону сумку и тубус и разматывая шарф. Шея под ним вспотела от быстрого бега.
– Да это же вообще не кофе, – застонал констебль, и я только посмеялась его ограниченности. А мне-то казалось, только у Анимант есть такая не слишком приятная черта.
– Все понятно. Вы просто педант из Вест-Энда, – нарочно поддразнила я, и он гордо приосанился.
– Я родился на Бродвик-стрит. А вы откуда будете? – спросил он с нескрываемой гордостью в голосе, которая, видимо, должна была меня развеселить, и я решила сыграть в его игру, кокетливо улыбнувшись.
– А я из глубинки. Близ лондонского порта, – объявила я, разрушая тем самым его представление обо мне как о благородной богатой леди, повесила пальто и шарф на металлический стержень, что торчал прямо из полки как раз на уровне моей головы, и направилась в кузницу, откуда исходил нестерпимый жар, какой обычно бывал на улице в середине лета.
– Эй, с добрым утром, – окликнула я молодого парня, который как раз снимал с огня чайник с закипевшей водой и потому лишь мимолетно мне улыбнулся, стараясь не отвлекаться и не терять концентрацию, необходимую ему для этого опасного маневра.
До этого он уже слишком часто обжигал себе руки и очень не хотел повторить снова эту ошибку.
На нем была светлая рубашка свободного покроя, на удивление чистая, если принять во внимание условия, в которых он сейчас находился. Рукава были закатаны почти до плеч.
– Жарковато здесь, – заметила я, вдыхая горький запах жареных бобов, что постепенно заполнял всю комнату.
Джейми усмехнулся и кивнул на странные металлические фигуры вдоль стен, которые чем-то напоминали шестерни. Он объяснил, что успел изготовить прошлой ночью и какое это будет иметь значение для механики в дальнейшем. Правда, я не запомнила ни единого слова, но сам он, очевидно, очень гордился своей работой, поэтому я уважительно покивала головой, похвалила его старательность и за это получила кофе. ↫ Если я напишу, над чем тогда работал, ты же в любом случае это вычеркнешь, ведь так? Ага.
– Как прошел вчера бал? Тебе… удалось вчера поговорить с тем лордом? Как его там зовут? – нерешительно спросил меня Джейми, и я похлопала его по плечу.
– Сэр Годрик Перси, – помогла я ему вспомнить имя нашего первого подозреваемого. – Да, удалось. Но он не наш убийца. Впрочем, все по порядку. Я принесла торт, – сообщила я, идя за ним обратно в мастерскую, где за одним из рабочих столов уже расположился констебль, как будто это был его собственный дом.
Кофе он пить так и не стал, однако ничего не имел против шоколадного торта.
Джейми принес две тарелки для себя и констебля, и я отказалась от своего куска торта в пользу бравого господина полицейского, который, судя по всему, пожертвовал своим выходным, чтобы продолжать приглядывать за Джейми.
Они сидели за одним столом чуть ли не вплотную друг к другу, хотя в комнате оставалось еще достаточно места, где можно было бы сесть. Но я ничего не сказала. В конце концов, я хотела, чтобы у Джейми не портилось настроение, поскольку собиралась снова вовлечь его в расследование дела Дэвида Брайтона, но сделать это нужно было очень осторожно. Поэтому для начала я поинтересовалась, как он себя чувствует.
– Все хорошо, спасибо. Со вторника никаких тревожных происшествий, никаких таинственных фигур в темных переулках. Знаешь, жизнь становится какой-то скучной, когда тебя нет рядом, – пошутил он, и мы оба знали, что он наслаждался такой скучной жизнью. Ему нравилась рутина.
Но я все-таки надеялась, что ему это не слишком нравилось.
– Дело ведь не в том, что рядом не было меня, а в том, что рядом был констебль Миллер, – с усмешкой заметила я, и он пожал плечами.
– Может, и так, – согласился он, запихивая в рот кусок торта. Он спокойно жевал, но вдруг блаженно-рассеянное выражение его лица сменилось серьезным, и он пытливо посмотрел на меня.
– Элиза? Ты что-то задумала? – спросил Джейми укоризненно, но напуганным при этом не выглядел, так как уголок его рта был перепачкан шоколадным кремом.
– И что же, интересно, я должна была задумать? – вопросом на вопрос ответила я. Джейми прищурился.
– Не знаю, но вот это все явно неспроста. Заявляешься ко мне в гости с утра пораньше, нахваливаешь мой кофе, угощаешь тортом… Дело явно нечисто, ведь так? – спросил он, и я хитро улыбнулась.
– Ну, я так и знал, – простонал Джейми, отставляя свою тарелку в сторону.
– У тебя здесь что-то, – лукаво засмеялся констебль, указывая на свой левый уголок рта и намекая тем самым Джейми, что он испачкался шоколадным кремом.
Тот смущенно вытер рот рукавом, а затем снова нахмурился и с осуждением посмотрел на меня.
– Я собираюсь допросить следующего подозреваемого в убийстве. И хочу, чтобы ты пошел со мной, – наконец раскрыла я ему свой план. Он на мгновение застыл, пристально глядя на меня и пытаясь понять, не шутка ли это.
Но я была настроена очень серьезно. И действительно собиралась пойти к Эрнесту Пауэллу и допросить его.
– Тебе, видно, совсем жить надоело, – покачал головой Джейми, но я не дала ему закончить.
– Не отказывайся раньше времени. Хочу тебе еще кое-что рассказать, уверена, тебя это убедит, – поспешно вставила я и потянулась за тубусом, прислоненным к ножке стола рядом с моим стулом. – Как ты знаешь, я разговаривала с сэром Годриком Перси. А он был одним из меценатов Дэвида Брайтона, – пояснила я специально для констебля, чувствуя, как во мне медленно поднимается волнение. – Он сказал, что машина на чертежах из чемодана – это электрогенератор. И, скорее всего, одна такая машина сможет вырабатывать столько же электроэнергии, сколько целая электростанция.
Я нерешительно протянула Джейми рулон, ожидая, что он ужасно испугается появления чертежей, от которых он так хотел избавиться. Однако его реакция меня удивила, потому что он буквально вырвал их у меня из рук и, выйдя из-за стола, развернул.
