Я нарочно подгоняла себя, решительно шагая вперед и пытаясь убедить себя, что не так уж многого жду от этой встречи и ни о чем таком не думаю.
Это было ужасно. Я понимала, что сейчас совсем не импровизирую, как делала это обычно, и это может стоить мне головы.
Разумеется, я снова забыла перчатки, так что тяжелый дверной молоток показался мне ледяным на ощупь. По особняку эхом разнесся глухой звук, и я вся задрожала от холода и напряжения.
«Пожалуйста, только будь дома», – подумала я про себя, потирая ладони, чтобы согреться.
И тут же в коридоре послышались шаги. Мое сердце забилось чаще. В следующий миг дверь открылась, и на пороге появился мистер Грин.
Я так нервничала, что вся вспотела.
Он так хорошо выглядел, что мне очень захотелось протянуть руки ему навстречу. Несмотря на то, что лицо его было таким же серьезным и непроницаемым, как обычно, в темно-синих глазах появился тот блеск, который смягчал его черты. Этот взгляд всегда вызывал покалывание у меня в животе.
Его волосы не были, как обычно, зачесаны назад, и на нем был скромный коричневый костюм вместо строгой черной униформы дворецкого. Явный признак того, что сегодня у него выходной.
– Добрый день, мисс Хеммильтон, – сказал он. От одного только звука его голоса внутри у меня все зазвенело, и мне казалось, что я таю, как снег на солнце. Так со мной бывало в его присутствии всегда. Я просто терялась.
– Значит, у вас есть сестра? – вырвалось у меня первое, что пришло в голову, и это прозвучало гораздо более обвинительно, чем я предполагала.
Но мне было все равно, насколько бессмысленным это прозвучало в качестве приветствия, пока между Бенджамином Грином и мной просто не было возможности для неловкого молчания. Потому что это лишило бы меня рассудка, и я просто уже не смогла бы вести себя естественно.
И если учесть, как я ворвалась сюда пару недель назад, этот вопрос показался мне почти безобидным.
Мистер Грин сделал шаг в сторону, чтобы так же вежливо, как всегда, дать мне пройти в дом, и я шагнула через порог, который уже столько раз посещала.
– Да, – просто ответил он и протянул руку, готовясь забрать у меня пальто. Никак не мог не думать о своих рабочих обязанностях, даже в праздники.
– И как ее зовут? – спросила я менее резко и стянула шарф с шеи.
– Беатрис. Она служит гувернанткой в большом доме в Сент-Мэрилебон, – сказал он и слабо улыбнулся, но эта слабая улыбка сделала меня такой счастливой, что моя нервозность и все глупые сомнения постепенно отступали на второй план.
– А часто вы так видитесь?
Мне удалось успокоиться настолько, что я смогла самостоятельно расстегнуть все пуговицы пальто, ни разу не сбившись и не замешкавшись. Все же, когда мистер Грин подошел ко мне сзади и помог выбраться из верхней одежды, он стоял так близко ко мне, что мой пульс на мгновение снова ускорился.
– У нас обоих всегда очень много работы, – сказал он мне на ухо, и по моим рукам побежали мурашки. Я была уверена, что Бенджамин Грин даже не подозревает, как на меня влияет его близость. Он никогда намеренно не флиртовал со мной, как бы я сама ни старалась.
– Полагаю, это означает «нет», – непривычно тонким от нахлынувших эмоций голосом заключила я. Бенджамин Грин в этот момент отвернулся, чтобы повесить пальто, и я попыталась упокоить дико колотящееся сердце.
– А вы часто видитесь со своими сестрами и братьями? – вдруг поинтересовался он, и я даже сама удивилась, что из моего резкого вопроса с порога родился настоящий разговор.
– Не так часто, как хотелось бы. Во время учебы не так легко улучить свободную минутку, чтобы забежать к ним, – сказала я, автоматически шагая по коридору в сторону библиотеки. – Пожалуй, чаще всех я вижусь со своим кузеном. Его зовут Арден. Он мне даже ближе, чем родные братья.
Бенджамин Грин взялся за обшарпанную дверную ручку и открыл передо мной дверь.
И тут же я потеряла дар речи.
Библиотека выглядела так же, как и всегда. Казалось, здесь ничего не меняли и не передвигали. Книги выстроились на полках в ряд по первым буквам фамилий авторов. Чашка с чаем стояла на боковом столике рядом со старым креслом, стоявшим достаточно близко к окну, чтобы улавливать солнечные лучи.
Будто Квинтон Бофорт только что вышел из комнаты и скоро должен вернуться.
В груди все сжалось, дыхание перехватило, и в боку закололо, будто я пробежала целый квартал.
– Я не была здесь с тех самых пор, как… – я не смогла договорить, но этого и не требовалось.
Бенджамин Грин кивнул мне, даже еще серьезнее, чем обычно, и прошел чуть вперед, чтобы и я не боялась переступить порог.
– Что именно вы хотите здесь найти? – спросил он, и я растерянно посмотрела на него. – Вы писали, что вам нужно найти что-то в библиотеке, – напомнил он.
Я вытащила из-под воротника блузки медальон.
– Вы ведь помните? – спросила я, хотя не сомневалась, что это был именно он. – Он был сломан, когда вы мне его передали. Но Джейми Леннокс его починил, и я нашла внутри записку, – с этими словами я нажала на пружинку, открыла крышку медальона и протянула бумажку мистеру Грину.
– Нет-нет, я не могу это читать, это ведь не мне предназначено, – поспешно запротестовал он, и я посмотрела на него с недоумением. Как же можно быть настолько нелюбопытным?
– Это просто загадка, – успокоила его я, и он нерешительно взял у меня записку.
Он прочитал первую строчку и поднял глаза на бюст жуткой женщины, которая смотрела на нас так, будто хотела прикончить обоих прямо на месте.
– Зачем вообще нужно держать в доме этот ужас? – спросила я. От взгляда мраморной женщины становилось не по себе.
– Сам не знаю. Новая хозяйка дома пытается от нее избавиться, но пока не может найти покупателя.
– Меня это мало удивляет, – усмехнулась я и подумала о нынешней хозяйке. Кажется, ее зовут Фабьен Бофорт, если я, конечно, правильно помню.
Так непривычно, что здесь теперь живет женщина. И вообще какие-то другие люди, в то время как раньше тут все принадлежало мистеру Бофорту.
Однако теперь этим домом владели они, и я…
Одну минуту…
Я удивленно повернулась к мистеру Грину.
– А вам вообще можно было пускать меня в дом? Здесь же теперь другие хозяева, которые меня совсем не знают.
Мистер Грин насмешливо вскинул брови, и я вся сжалась от этого взгляда, чувствуя, что вот-вот разревусь.
– И вы только сейчас меня об этом спрашиваете? – спросил он, и я пожала плечами.
– Я только сейчас об этом подумала…
Он покосился на меня, и момент затянулся, пока я пыталась понять, что же происходит в голове Бенджамина Грина.
