– Скажем так: то, о чем господа не знают, им никак не повредит, – наконец сказал он, и я шумно перевела дыхание.
– Мистер Грин! – удивленно воскликнула я, не в силах поверить в то, что только что услышала от него. А я, оказывается, совсем его не знала. Это было прямо-таки дерзко по его меркам.
Он повернулся к книжному шкафу, избегая моего взгляда. Ему не потребовалось много времени, чтобы найти нужную книгу, вытащить ее и протянуть мне. Было очевидно, что он намерен сменить тему.
– Спасибо, – коротко поблагодарила я, взяла у него книгу и раскрыла страницу 301.
Я снова удивилась, увидев на нужной странице иллюстрацию к тексту. Взлетающая ракета. Точнее, ее катапультировали сквозь облака, и теперь она прорезала небо, точно мощный взрыв. Трое мужчин отправлялись на Луну.
– Мне так нравится эта книга, – прошептала я, проводя пальцами по картинке. – История сумасшедшая. Но она все равно мне очень нравится.
Внизу, прямо под рисунком, я заметила написанные от руки строчки, выведенные тем же жутким корявым почерком, что был и в записке из медальона. Я положила книгу на стол, чтобы лучше разобрать записи.
«Дорогая Элиза. С этой книги началось твое приключение», – вслух прочла я, и по всему телу побежали мурашки. Этот момент казался настолько значительным, что я задержала дыхание. Именно по ней я училась читать. Именно ее я случайно увидела лежащей у скамейки в Гайд-парке и подняла с земли, чтобы вернуть владельцу – старому слепому человеку. Так я познакомилась с мистером Бофортом. И мистером Грином.
Эта книга стала началом стольких приключений, что я не могла их сосчитать, и у меня возникло искушение захлопнуть книгу, чтобы сначала собраться с мыслями.
Однако любопытство взяло верх.
«Удивительная история доктора Джекилла и мистера Хайда, страница 45», – дочитала я послание до конца, закрыла книгу и крепко прижала ее к груди, чтобы прогнать из головы знакомый голос Квинтона Бофорта.
Чтобы взять следующую книгу, мне понадобилось сделать всего один крошечный шаг вправо.
Я сунула том Жюля Верна под мышку и открыла на указанной странице роман Роберта Льюиса Стивенсона. Здесь тоже была рукописная заметка.
«В тебе обитают две души. Дикая неукротимая и упорядоченная любознательная. Не отказывайся ни от одной из них!»
Я вздрогнула, не ожидая такое о себе прочесть, и покосилась на Бенджамина Грина. Он, конечно, не стал бы заглядывать мне через плечо, чтобы прочитать заметки, поэтому я протянула ему книгу, чтобы он сам это увидел.
– Что ж, в этом он прав, – сказал он, звуча при этом более весело, чем я ожидала. Конечно, я бы хотела, чтобы он познакомился со мной настоящей. Однако я была не только солнечным лучиком и цветочком у обочины, и сейчас казалось очень неловким, что он может узнать и мою темную сторону.
Поэтому я поспешно последовала за следующей подсказкой – в книгу «Этюд в багровых тонах». Это была одна из тех книг, что мы с мистером Бофортом читали незадолго до его смерти. Книга была относительно новой, и бумажная обложка по-прежнему казалась гладкой на ощупь. «Обостри дух свой, ибо дьявол кроется в деталях», – гласила рукописная пометка на указанной странице, и я улыбнулась.
Просмотренные книги я передавала мистеру Грину, и стопка в его руках постепенно росла, потому что инструкции в них отправляли меня все к новым книгам, точно во время охоты за сокровищами.
Каждую из этих книг мы с мистером Бофортом когда-то вместе читали, и сейчас в них открывались воспоминания, которые заставляли меня смеяться и плакать одновременно.
Комментарий в «Новой Амазонии» призывал меня никогда не сдаваться в битве, которую я должна была выиграть.
[28]А «Большие надежды» напоминали мне, что некоторые истории были обречены на провал, однако потом все же закончились благополучно.
Я перебрала «Робинзона Крузо», «Клеопатру», журнал, где был напечатан «Портрет Дориана Грея», уголовное дело Льюиса ван Аллингтона и многое другое. Все, что мы прочли за год. ↫ Как можно было столько читать?
И во всех стояли мудрые советы, как будто мой наставник снова вернулся ко мне, чтобы сказать кое-что на прощанье.
Не хватало только одной книги. Той, что я ему так и не дочитала. И уже не смогу этого сделать.
Когда мистер Грин подал мне «Моби Дика», у меня по щеке скатилась первая слеза, потому что я догадывалась, что найду в ней, прежде чем открою последнюю страницу. И поскольку мужчина, стоявший рядом со мной, уже не в первый раз видел мои слезы, я не пыталась скрывать их.
«Отпусти кита, Элиза. Всегда останется что-то, что напомнит тебе о нем. Главное, не позволяй ему утащить тебя под воду», – было написано там, и я вытащила носовой платок, чтобы высморкаться, а потом разрыдалась в голос. Я попыталась собраться и не возвращаться к чувствам, которые захватили меня после смерти мистера Бофорта. Пыталась отогнать беспомощность и горе, не давая им захлестнуть меня с головой.
Потому что он был прав. Даже если его больше не было рядом, всегда оставалось что-то, что напоминало мне о нем. Хотя эта аллегория, сравнивающая его с белым китом, все же сильно хромала.
Это была последняя книга, а значит, и последнее указание. Только небольшая заметка перейти к первой странице.
Сначала я подумала, что это некий символ нового начала, но когда открыла первую страницу, у меня чуть сердце из груди не выскочило.
Первая страница была подписана. Буквы были причудливо выведены каллиграфическим пером, оформлены декоративными штрихами, усиками и цветами.
Я снова посмотрела на Бенджамина Грина, который все это время молчал, и во мне зародилось смутное предчувствие.
Я сразу же положила «Моби Дика» рядом с чайной чашкой на боковой столик, взяла «Остров сокровищ» в верхней части стопки и тоже открыла первую страницу.
Собственность Элизы Хеммильтон.
– Клянусь Богом, так он завещал мне свои книги, – громко воскликнула я, нарушая тем самым благоговейную тишину. – Этот сумасшедший слепой авантюрист завещал мне книги!
В животе стало горячо от гнева, в голове все кружилось. Черт возьми, я просто поверить в это не могла. При его жизни я никогда не брала денег за чтение вслух. Романы слишком увлекали меня, и я даже не считала это работой, а через некоторое время мы с Квинтоном Бофортом уже стали хорошими друзьями.
Даже дорогие подарки я принимать отказывалась, независимо от того, сколько раз он мне их предлагал. И вот этот упрямый старик все же сделал все по-своему, а я даже отругать его за это уже не могла.
