Послеигровой бонус
Через 1,5 года
Вика
— Я вообще не уверена, что подхожу для вынашивания потомства Степновых, — ворчала я, опустошая очередной тетрапак томатного сока. Отчего-то во время беременности у меня к нему проснулась дикая любовь. — Судя по тебе и Полине, вы явно представители какой-то иной расы, чем я. Вы эти… как их…
— Эльфы? — подсказал Егор; ему было смешно.
— Вооот! Точно! Высокие, крепкие, мускулистые. А я полурослик. Смотри, у меня живот уже заметно! А ведь только четвертый месяц! Похоже, что твой ребенок во мне просто не поместится.
— Вот ты всегда так, — заметил Егор, — вначале говоришь «не поместится, не поместится», а в итоге все мое в тебя прекрасно помещается, разве нет?
Я покраснела и хлестнула его кухонным полотенцем.
— Поговори мне еще тут! И вообще я есть хочу!
— Перед тобой полный холодильник еды, — терпеливо сообщил мне он.
— Я не хочу ничего из того, что там! Но есть хочу!
— И что же ты хочешь? — благожелательный тон Егора был очень похож на тот, которым медсестры разговаривают с сумасшедшими.
— Да если б я знала, — вздохнула я, допила сок и пошла выкидывать упаковку. — Фу! Вынеси мусор! Он мне мешает.
— Чем? Он же не кусается.
— Судя по запаху, там довольно скоро заведется тот, кто кусается.
— Отлично! — обрадовался Егор. — Вот его и приготовим! У беременных же странные вкусы, вдруг тебе понравится? И наконец решится вопрос, чем тебя накормить.
Я расхохоталась:
— Что, Дарк, выношу я тебе мозг, да?
— Есть немного, — улыбаясь, признался он, а я подошла и прижалась к нему.
— Когда у тебя самолет? — мерный стук его сердца действовал на меня успокаивающе.
Мне казалось, я могу всю жизнь провести вот так — прижимаясь к широкой груди Егора.
— В шесть. Через полтора часа уже поеду.
— Я бы тоже хотела, — вздохнула я.
— Солнышко, там конференция — я с утра до ночи занят буду, да и тебе, пока ты беременная, лучше не летать.
— С чего ты это взял? — возмутилась я.
— Все так говорят. И мамы наши тоже.
— Ох уж эти наши мамы, — страдальчески вздохнула я. — Дай им волю, они бы меня вообще из дома не выпускали, чтобы со мной и с моим драгоценным животом ничего не случилось.
— Первый внук, как ты хотела, — пожал плечами Егор. — Понятное дело — переживают! И я переживаю. Будь осторожна, пока меня не будет, ладно?
Егор уехал в четверг, должен был вернуться в воскресенье. А значит, можно было рискнуть.
Я взяла телефон и позвонила Роме.
Год после той памятной игры его не было в моей жизни. Рома ушел из команды и из Энкаунтера, просто прислав мне сообщение, что нам пока лучше не играть вместе и вообще не видеться. Я была с этим согласна, но через год все же попробовала позвонить ему. Трубку он не брал.
Когда я поделилась этим с Егором, на его лице промелькнуло странное, немного виноватое выражение. И он, изрядно поколебавшись, все же рассказал мне о том, на каких условиях они тогда играли с Ромой. Боже, что там было… Мы первый раз так серьезно поругались. Я кричала, плакала, била посуду и хотела придушить сначала вот этого светловолосого дебила, а потом из-под земли достать черноволосого и придушить и его тоже. Потом закопать трупы и доживать свой век старой девой с пятью кошками.
Через пару дней, когда я отошла и мы помирились, Егор сам позвонил моему бывшему другу и позвал его к нам в гости. Закрыть гештальт, так сказать.
Ромка пришел с девочкой (забегая вперед: она не понравилась ни мне, ни Егору — стервочка высшей пробы), и мы посидели и довольно мило поболтали. Но после встречи я поняла, что той дружбы, которая между нами была, больше нет и, наверное, уже никогда не будет. Кто из нас изменился — он или я, — не знаю. Но дружить так близко и крепко больше не имело никакого смысла ни для меня, ни для него. Хотя общаться мы иногда общались — перекидывались сообщениями в соцсетях. Егор был в курсе, и сначала дико бесился, но когда понял, что нашим отношениям это ничем не угрожает, то успокоился.
Полтора года назад, после той финальной игры, обе наши команды оказались в плачевном состоянии: «Еноты» лишились двух сильнейших полевиков — Локи и Ромы, а «Даблы» остались без водителя по причине внезапного переезда Ярика в Питер. Что ж, решение лежало на поверхности: мы решили объединить наши команды и целый год играли общим составом.
Сначала на волне эйфории очень радовались, что теперь в одной команде, а потом начались проблемы. Я привыкла командовать, Егор тоже, и у нас возникало много разногласий на этой почве. В результате мы слишком много ругались с ним и дома, и на игре, и в моей голове уже бродили мысли, а не бросить ли к чертям этот Энкаунтер, если от него столько семейных проблем.
Следующим камнем преткновения был Сашка. Он отлично водил, но принципиально не играл — и Егора это изрядно бесило. Еще одна сложность заключалась в том, что совместный штаб Даблов и Енотов оказался слишком большим. Штабные игроки заскучали и начали понемногу мигрировать в другие команды.
А самая большая проблема — наша объединенная команда получилась слишком сильной. Никто на домене не мог с ней конкурировать, а это на корню убивало интерес к игре.
Делать нечего — пришлось делиться обратно.
Егор убедил Влада стать водителем «Даблов» (их сынок подрос, пошел к нам в садик, и Света согласилась отпускать мужа на игры), а я заново собрала «Енотов». Сашка, наш старый штаб, Рома (Егор был не против, чтобы я его позвала) и… Стрэнджер. Их команда развалилась, а он хотел еще поиграть.
И как же это оказалось здорово! Снова начались классные игры и азарт от нашего с Дарком соревнования. Остроты придавало то, что перед началом каждой схватки мы договаривались, что должен сделать проигравший с выигравшим. Дома. В кровати.
Честно скажу, никогда еще проигрывать не было так приятно! Однажды, когда выиграли Еноты и Егор, как мы и договаривались, довел меня до оргазма только языком, без помощи рук, я через некоторое время, когда по телу перестали прокатываться сладкие волны удовольствия, тихонько предложила:
— А давай… а давай теперь как будто я проиграла.
И по голодному блеску в глазах Дарка поняла, что ему эта идея тоже очень нравится.
— Ложись ко мне на колени, Вика, — бархатно промурлыкал он, и по коже у меня сладко пробежали мурашки. — Давно пора тебя отшлепать…
И широкая мужская ладонь ласково огладила попку, чтобы уже через мгновение обжечь кожу ударом. Не таким сильным, чтобы боль отбила желание, но достаточным, чтобы придать остроты ощущениям.
Ох. Даже сейчас стоит вспомнить — и горячая волна по всему телу!
