Мастер говорил: «Наблюдай, пробуй, учись!» И я был все время на чеку, следил за её выбором, отношением и поступками. И даже понимая, что не смогу достичь такого же понимания своего дара как она, старался не отставать и учиться.
Практика благодарности, и вот я собираю редчайшие травы, остаюсь рядом и лично вижу, как можно общаться с магическими зверями без страха. Она не побоялась вырубить Брима и удержать тем самым от ошибки.
И все же, вспоминая её возмущение от слюнявой благодарности маленького камнелома, не смог сдержать смеха. Она услышала, оглянулась и, фыркнув, предложила чуть задержаться у подножия ущелья, там была небольшая рощица Остролиста древовидного. Кора этих растений помогала в укреплении организма после магических увечий. Упустить такое было бы глупостью.
И мы дружною компанией двинулись следом за ней. Надеюсь, Брим продрыхнет до самого вечера, а то даже не знаю, как он отреагирует на выходку Киани.
Глава 45
Аргайл
Киани улыбалась, сидя на камне. Точила свой клинок и, смеясь, слушала очередную историю Хармана. Это было прошлой весной. Тогда мне удалось записать её облик и теперь это единственная возможность видеть её рядом.
Сейчас она живет спокойной жизнью, занялась целительством и, как сообщил Фарх, готовится к поездке в Риграндский лес, уверен, ей там понравится.
Я закрыл глаза, воспоминания острыми иглами впились в сердце. Её бледное лицо, поднятое к небу, подсвеченное магическими вспышками, и тихий шепот, который перекрыл все звуки сражения:
— Не спускайся, не надо…
Все также думала и переживала об остальных, не заботясь о себе. Когда белое марево хранителя накрыло поляну, я был шокирован. Но, наверное, только такие, как она, и достойны владеть такой силой. Посох хранителя Киани точно подходит.
Я был дико зол на адептов, что потянули свои грязные руки к моей избранной, и на драконов, что так и не уберегли, не скрыли от этих уродов Наследницу. Злился на себя, что сорвался с места, бросив жрецов на попечение мастера Чемгера и Эймара.
Но это был призыв помочь Наследнице, мог ли я устоять? Я тогда злился на весь мир и в то же время испытывал эйфорию, чувствуя её рядом. Дикий коктейль, что сносит крышу, но темное пламя не дрогнуло, контроль потоков даже на секунду не потерял своей стабильности. Я знал, что это она тому причина. Мог ли я отказаться от неё? Отказаться от возможности хоть иногда становиться простым драконом, способным смеяться и любить? Но…
Голову пронзило острой болью. Печать. Она последнее время давала о себе знать. Особенно, когда я задумывался о долге. Стреляющая боль прошибала внезапно, на миг лишая сознания и возможности дышать.
Мастер Чемгер смеялся над этим и говорил, что мне надо поменьше думать о Киани и долге одновременно, или выбрать что-то одно, так как в моей голове эти две мысли не умещаются. Я всегда огрызался на это, чем окончательно его веселил и нарывался на едкие «золотой мальчик» и «молодой драконёнок». Бесит!
Сейчас демон был задумчив и мрачен — редкое сочетание. Мастер стоял перед окнами слежения и наблюдал за событиями, что происходили в данное время в княжестве. По прогнозам, что составлял Чемгер, княжество еще простоит от силы месяц, жрецы же падут в ближайшие пару дней. Свернув изображение Киани, я не выдержал и спросил:
— Что не так?
— Если ты про демонов интересуешься, то все в порядке.
— Я это и так вижу. Эту ночь переживет только наш жрец.
— Радуешься?
— Чему? Убийству жрецов или избавлению Киани от опасности?
Мастер внимательно посмотрел на меня, хмыкнул и отвернулся обратно наблюдать за демонами.
— Как дела у твоих родителей? Все ссорятся?
— С чего такой интерес?
— Мы с твоим дедом довольно дружны, ты забыл? Когда твой отец устраивает неприятности в первую очередь это отражается на нем. Вот и думаю, не пора ли мне идти к нему в гости с бочонком пенного.
— Не надо!
— Почему?
— Последний раз, когда вы так успокаивались, напомнить, что произошло?
— А что? Хорошо тогда погуляли, — хмыкнул демон и все же не удержался и растянул губы в улыбке, обернувшись ко мне, прошел и сел за стол.
— Разгром северной башни — это нормально погуляли? — скептически посмотрел я на него.
— Брось. У вас в замке еще девять башен.
— Я в курсе, а до вашего знакомства было тринадцать.
— Зато это отвлекло твоего деда, он занялся перепланировкой замка, и теперь у вас один из лучших садов, новое жилое крыло и …
— И жена моего отца мечтает встретить вас лично связанного, — ухмыльнулся я.
— А почему связанного?
— Чтобы сбежать не смогли, пока она вас будет «благодарить».
— Учту.
— У нее как раз скоро день рождения, вот думаю, чем её порадовать.
— Это ты к чему?
— К тому, что так и не услышал ответ на свой вопрос. Что не так?
— Мне казалось, я ответил, — тянул демон.
— Я спрашивал не про демонов.
— Тогда, о чем ты?
— Вы всегда задумчивы и мрачны, когда получаете в своем дневнике сообщения о Киани. И я хочу знать, что вы там увидели. И прежде, чем вы опять начнете увиливать, предупрежу, у меня есть чудесная веревка, пропитанная соком Спируна. Напомнить, как он действует на демонов? Моя мачеха так радуется подаркам.
— Был золотой мальчик, а стал вредный, — нахмурился демон.
— Киани говорит, с кем поведешься, от того и наберёшься. Винить вам, кроме себя, некого. Я жду.
— Я отвечу, — неожиданно зло сказал мастер, — даже расскажу, что меня тревожит, но только, когда ты определишься с выбором.
— Выбором?
— Да. Киани, — демон поднял одну ладонь, сложив пальцы в виде чаши, — или долг. — Он поднял вторую ладонь. — Что перевесит? Перевесит долг, и смысл мне тебе рассказывать о том, что тебя не будет касаться. Выберешь Киани, расскажу не только, что написано в дневнике, но свои мысли по этому поводу.
— Я выбираю Киани, — напрягся я.
— Угу, а твои головные боли от радости? Или все же от твоих метаний?
— Вы думаете, выбор повлияет на мои боли?
— Выбор повлияет на твою память и печать, что властвует над нею. Выберешь Киани, и память смирится с твоим выбором, боль прекратится. Откажешься, печать найдет способ приоткрыть тебе путь к исполнению долга, но опять же боль прекратится. А пока ты каждый день хватаешься за голову, я тебе и слова не скажу! Уж лучше сам схожу к лэри Мартише и покаюсь в крушении башен, чем хоть словом поделюсь с тобой.
— А если я выберу и Киани, и долг? Вы же говорили, я могу это сделать!
