В руки Хэя всунули алого птенца.
— Но вообще, надеюсь, вы что-то предприняли, потому что сейчас все весьма плохо.
— Эти умные выводы мы и сами можем сделать, — усмехнулся Рефорн. — Так что уступи тело обратно контрактнику, послушаем её рассказ.
— Не могу, иначе рассказ вы не послушаете, — сказал Бог Войны. — Говорю же — была нехилая заварушка, мне пришлось прилично выложиться, чтобы вытащить из нее Элис и этого пернатого.
Да уж, до сих пор непривычно, что из столь хрупкого и прекрасного тела юной девушки раздается суровый мужской голос.
— Тебе нужен перерыв? — поинтересовался Рефорн.
— Сначала расскажу, что произошло, послушаю ваш план, а потом уже и перерыв можно сделать. Все равно Элис не очнется в ближайшие сутки. Она передала мне полный контроль над телом.
— Тогда через десять минут встретимся в зале концентрации, где и обсудим все, — махнул рукой Рефорн.
— А что за зал концентрации? — спросила я, когда мы поднялись наверх, чтобы Хэй отнес птенца феникса в спальню Элис — будет лучше, если он очнется рядом с кем-то, кого знает.
— Зал, который помогает сохранять ясность ума. Обычно его используют, если нужно создать какое-нибудь масштабное заклинание. И, если я правильно думаю, то именно там Рейн с остальными будут закрывать портал в том случае, если вторженцы нас опередят, собрав три реликвии первее. Это безопасно, Лисса, это действительно безопасно. Иначе мы бы уже давно искали другой способ. И эти дети. И Рейн, и Аэра, и даже этот маленький феникс — невероятно сильны, потому что столкнувшись с темной стороной этого мира, выжили.
— Знаю, — кивнула я, принимая тяжелое, но правильное решение. — Они сильные, очень сильные.
***
В зал концентрации мы с Хэем пришли последними. Голые стены, несколько кресел и стульев вокруг стола и мягкий магический огонь, которые отвечал и за освещение, и за тепло.
— Все дети уже улеглись спать? — спросила Нинья, отодвигая стул и присаживаясь за стол.
— Все дети улеглись спать, — кивнул Рейн, усаживаясь прямо на стол: стульев было-то ровно по числу взрослых.
Действительно взрослых.
Я кивнула всем, показывая, что позволила Рейну присутствовать. И не только Рейну — Арч сидел на моем плече. Это решение далось мне не легко, но все тщательно взвесив, я осознала: дети слишком глубоко увязли в этом деле, оставить в неведении значит подвергнуть их жизнь дополнительному риску. По крайней мере, Рейн, которому предстоит в случае необходимости руководить закрытием прохода в этот мир, должен знать все.
— Наше положение довольно хорошее сейчас, — начал Рефорн. — Сейчас с нами три монстра, внутри которых артефакты. Как вы знаете, эффективность управления реликвией зависит от силы монстра. Если у вторженцев будет три артефакта, как и у нас, то победит та сторона, чьи монстры сильнее. Говорить, у кого преимущество, когда у нас два дракона, думаю, не приходится. Хэй, что у вторженцев с поиском?
— Они близки, но пока еще не добрались до реликвии. Однако и мы перехватить её не сможем: наш разведчик знает лишь о текущем состоянии дел, но понятия не имеет, где два уже похищенных артефакта и один не найденный.
Наш разведчик? Неплохо он так Бога Огня назвал.
— Я так понимаю, у нас в запасе есть пара дней? — спросила Нинья. — Этого мало. Маги ищут артефакты так, как аристократы никогда не искали тайные сокровища своих предков, но безрезультатно. Архивы мы подняли, но вторженцы, скорее всего, позаботились о них: ни строчки, ни намека о нахождении реликвии. Можно было бы попробовать напасть на их базу, но тогда придется ослабить защиту этой территории, что абсолютно недопустимо, ведь у нас уже есть три артефакта. Более того, мы можем случайно потратить силы впустую, не только не отыскав монстров, но и даже тех вторженцев, которые обладают нужной информацией.
— Хочешь сказать, что самый оптимальный вариант — позволить вторженцам активировать открытие портала, чтобы мы смогли его закрыть обратно? — подытожил Хэй.
— Да, — кивнула Нинья. — Разумеется, мы не будем перекладывать все на детей и постараемся все-таки перехватить последний артефакт, но готовиться будем к другому. Рейн, ты знаешь, как понять, что кто-то стал открывать проход в этот мир?
— Да, — кивнул Рейн. — Артефакт, который я съел, начнет чесаться и гореть.
— Верно, — кивнула Нинья. — Как только это случится, ты должен взять Аэру и маленького феникса и прийти в эту комнату концентрации, где убраны все посторонние магические потоки, и...
— Закрыть портал, — серьезно кивнул дракончик. — Чтобы активировать реликвию, мне достаточно пожелать закрытия портала, а дальше мне подскажут, что делать. Верно?
— Да.
И когда Рейну успели об этом рассказать?
— Мы будем охранять вас на случай, если кто-то посмеет заявиться сюда и помешать вам закрыть портал, — добавил Рефорн.
— Понятно. Я прослежу, — заметил Арч, сидящий у меня на плече.
— Получается, что все, что мы сейчас можем делать — ждать? — спросила я, понимая, что изведусь от безделья.
Хотя... хотя, если я начну готовиться к самому худшему, то мне точно будет не до безделья.
— Верно. Ждать и накладывать защитные заклинания на крепость, — кивнул Рефорн.
***
Я вернулась в спальню вместе с притихшим Рейном. Он ведь не испугался? Нет, ничуть, скорее, в предвкушении, а потому такой тихий. Хорошо, что я взяла с собой на собрание Арча. Если у Рейна будет слишком много энтузиазма, то рациональный Арч вернет его с небес на землю.
— Рейн, ты хочешь спать? — спросила я, присаживаясь на кровать.
Дракончик тут же сел рядом со мной и подлез под руку — мол, гладь, рожки, гладь.
— А какие еще варианты?
— Поговорить, — предложила я.
— Мой человек, разве между поспать и поговорить можно выбрать что-то, кроме поговорить? Поговорить — это всегда хорошо, а если еще и вопросы можно задать, то вдвойне! А о чем?
— О твоих родителях. О том, почему ты так себя повел, когда Иветта Среброкрылая пыталась рассказать тебе о них.
— Потому что... — насупился Рейн.
— Почему?
— Потому что! Разве я должен беспокоиться о тех, кто не любит меня? — пробурчал Рейн.
— Эй, с чего ты взял, что они не любили тебя? — мягко спросила я. — Они любили тебя больше жизни, иначе ни за что бы не отдали свои жизни.
— Глупости! Если они меня так любили, то почему не остались со мной?
— Потому что хотели спасти, — терпеливо повторила я.
— Тогда что важнее — спасение моей жизни или их любовь ко мне? — спросил Рейн. — Они выбрали спасение, потому что поставили свои желания выше моих. Они предпочли умереть, а не прожить со мной несколько лет, потому что они так решили. Если бы... если бы решал я, то я бы сделал наоборот. Если бы я не встретил тебя, мой человек, то вся моя жизнь была бы напрасной, понимаешь? Бесполезной. Тогда не лучше ли мне было провести хотя бы немного времени с теми, кто меня любил, чем проживать пустую жизнь? А эти глупые эгоистичные драконы, которые назывались моими родителями! Как такие могут быть моими родителями?
