— Как-то жалко этих божеств, — посочувствовал Рейн.
— Не жалей. Я уверен, что никто о своем решении не жалеет, — сказал Хэй.
— А второй способ какой? — спросила я.
— Второй вариант — это контракт с человеком. В зависимости от близости темперамента, характера и целей контрактора, божество получает определенный уровень связи. Некоторые божества могут лишь поделиться знаниями. Но у Элис и Бога Войны высшая степень связи, поэтому Бог Войны может занимать её тело на определенное время и использовать свои силы. Использование своих способностей для божества ограничивается силой и возможностями контрактора. Думаю, это максимальный уровень возможной связи, который вообще существует. По крайней мере, большего я не встречал, — пожал плечами Хэй. — И с учетом потенциала Элис, Бог Войны в будущем сможет использовать если не все, то почти все своим силы. Но, разумеется, в большинстве случаев не все так радостно. Во-первых, у божеств обычно несколько контракторов, они переходят от одного ко второму, выбирая того, кто обладает наибольшей силой, что препятствует образованию сильной связи. А во-вторых, найти контрактора, который будет и силен, и в чем-то схож с божеством, очень и очень трудно. На данный момент я даже не могу сказать, кому больше повезло: Элис, которая стала единственным контрактором Бога Войны, или Богу Войны, который нашел настолько подходящую ему и талантливую Элис.
— Глупости какие-то! Зачем следовать каким-то ограничениям, почему нельзя просто спуститься вниз и путешествовать, как хочется?! — возмутился Рейн. — Разве божества не сильные? Почему они подчиняются глупым правилам?!
Я ответила вместо Хэя:
— Потому что чем больше сила, тем больше ограничений. Если у очень сильного существа не будет ограничений, то это разрушит мир. Любой мир защищается от разрушения, накладывая соразмерные и логичные ограничения.
— А если кто-то решит обойти эти ограничения? — тут же поинтересовался дракончик.
— То он будет ужасным человеком,- ответила я. — Потому что он поставит сиюминутные желания выше судьбы целого мира и существ, которые живут в этом мире.
— А у тебя есть такие ограничения?
— Разумеется, — ответила я, сдерживая горькую улыбку.
Иногда мне хотелось быть хотя бы немного слабее, чтобы мир забыл, что такие как я существуют, чтобы был хоть немного дружелюбнее ко мне. И тогда бы я больше не ждала с ужасом того момента, когда энергия снова начнет переполнять меня, а этот мир выбросит меня куда-то далеко. Так далеко, что я не смогу вернуться ни к Рейну, ни к другим детишкам, ни к Хэю и всем тем, кто стал в этом мире дорог и близок. Не думать об этом, пока не думать. Возможно, я успею придумать какое-то решение, да и Хэй обещал помочь.
— Хэй, а третий вариант? — перевела я тему. — Какой третий вариант спуститься на землю для божества?
— А с чего ты взяла, что он существует?
— Потому что ты не подходишь ни под первый, ни под второй вариант! — ответил за меня один очень и очень разумный ребенок.
— Я бы рассказал, но мы уже пришли, — подмигнул мне Хэй.
— Куда... — начала было я, но тут же замолкла.
— Какие боги в моих чертогах! — глубокий голос, наполненный первобытной мощью, разнесся по всей долине. — И хватило же совести явиться, не показываясь мне на глаза больше сотни лет!
У меня даже дыхание перехватило: нет, не от голоса, а от магии, которую заложили в звук. Интересный тут способ приветствия гостей. Обычный человек уже давно бы держался за кровоточащие уши, а я лишь поморщилась, обеспокоенно концентрируясь на дракончике — для ребенка такое вредно. Но Рейн практически не почувствовал, лишь обиженно сказал:
— Он громкий.
— Конечно! Я не только громкий, но и слышу хорошо. — Откуда-то сверху перед Рейном спрыгнул огромный мужчина, ростом не менее трех метров.
Оградить ребенка щитом я успела лишь в последнюю секунду.
— Эй-ей, я с друзьями Хэя не дерусь! И детей я не трогаю! — тут же обиделся здоровяк.
— Я не ребенок! — возмутился Рейн, но плеваться не стал: мой щит работал в обе стороны — попасть под свой же плевок удовольствие не большое.
— Хорошо-хорошо, — пробасил мужчина. — Детских взрослых я тоже не трогаю. Хэй, засранец, ты где? Почему ты не предупреждаешь, что приходишь с женщинами и с детьми? Ты должен говорить о таких вещах, чтобы я казался более ласковым и милым.
Рейн, который наверняка хотел поспорить с этим человеком еще, неожиданно подлетел ко мне и зашептал:
— Мой главный человек, он странный. Почему он такой странный? Он не враждебный, но на настолько странный, что я — великий и умный дракон — почти его боюсь. Как сказал бы Арч, разумно опасаюсь.
— Рефорн, с каких пор ты пытаешься казаться милым и ласковым? — засмеялся Хэй, после чего похлопал мужчину по плечу.
— С тех пор как Нинья сказала, что не будет со мной разговаривать, если я буду свои шуточки шутить и драться. Я Рефорн, — сказал мужчина, протягивая мне руку.
— Лиссандра.
Я без раздумий пожала ее, но вытащить не смогла: это божество крепко сжало мою руку, запуская свою магию настолько бесцеремонно, что я едва сдержалась от какого-нибудь смертельного проклятия. Но заблокировала вовремя, выдернув руку. Атаковать или нет? Мои сомнения решились, когда Рефорн расхохотался:
— Ну наконец-то ты притащил подружку себе под стать!
— Как будто я раньше кого-то притаскивал, — вздохнул Хэй. — И чего ты такой радостный?
— Потому что мне есть с кем устроить спарринг. С тобой-то сражаться мне разрешено. Возможно, Нинья будет не сильно против, если я вызову и твою подругу на дуэль. В конце концов, не так уж часто появляется возможность сразиться с кем-то из иного мира, — сказал Рефорн, а потом многозначительно добавил: — Из иного враждебного мира.
Не могу сказать, что растерялась от слов этого Бога Камней, но если его цель — это заставить меня чувствовать себя не в своей тарелке, то у него это отлично вышло.
— Она наш союзник, — спокойно сказал Хэй. — Очень полезный союзник, Рефорн. И моя дорогая подруга. Так что умерь свой пыл.
— Ну, я же не серьезно, — тут же пошел на попятную здоровяк. — Естественно, что я не буду относиться враждебно к тому, кого привел ты. В конце концов, ты сын моего дорого друга. Разве могу я не доверять тебе и твоим суждениям?
Последнее Рефорн сказал совершенно искренне. Уверена, проверяй я его любым, даже самым искусным и совершенным заклинаниям, не смогла бы найти ни капли лжи.
— Знаю, конечно, — ответил Хэй. — Но Лиссандра — нет.
— Боишься, что я ее напугаю?
— Как бы она сама тебя не напугала, — рассмеялся Хэй. — Она не уступает в силе божествам. И, сразу же уточню, чтобы заранее не спровоцировать панику — вторженцы, которые пришли в наш мир, ей не ровня.
