Я рассмеялся и честно ответил:
— Я уже следую этому совету. Должность Верховного Божества... Мне это не нужно. Я точно нашел свой путь, да и Эбер, думаю, тоже. Но я одного не пойму... почему вы так настойчиво уговариваете меня стать Верховным?
— Потому что на небесах испокон веков Верховным становилось самой сильное и умелое божество. И ты, Хэй, самый достойный из всех. Или скажешь, что не так? Я хочу, чтобы все было по справедливости. Как обладатель самой могущественной силы веры, ты будешь исключительным Верховным Божеством, Хэй.
Да сдалась вам всем эта справедливость! Как будто кому-то до нее действительно есть дело.
— Возможно, и самый достойный в плане силы, — не стал отрицать я. — Но...
Принижая свою силу, я словно бы отрицал все то, что подарили мне монстры. Разве я мог? А скромность все равно никогда не была моей отличительной чертой.
— Но? — спросил Ксор.
— Но точно не самый подходящий. Потому что мне это и впрямь не нужно. Я...
— Стой, — Ксор поднял руку ладонью ко мне. — Ничего пока не говори. Давай так. Ты молод, совсем недавно получил силу веры, да еще и мой сын наверняка внес раздрай в твои чувства своим отвратительным поступком. Я не хочу, чтобы ты совершил ошибку. Поэтому... ты просто еще раз подумаешь над возможностью стать Верховным. Хоть соревнования и закончились официальной победой Эбера, но все видели истину. А она порой важнее, чем какие-то записи в книгах. Через десять лет я попрошу тебя присутствовать в храме на окончательном выборе Верховного. И если ты все же решишь, что это твое, то всегда сможешь получить то, что полагается тебя по праву.
Я уже определился, но из уважения согласился с Ксором. Да и не только из уважения. Пусть он не называл меня хорошим ребенком, пусть стал относиться как ко взрослому, но в его словах и действиях я видел искреннюю заботу о моем благополучии.
Прочем, сейчас было кое-что поважнее, чем отношение ко мне Ксора. Сейра собиралась отправиться на землю. Не навсегда, к счастью, она гордо заявила, что намерена войти в историю как монстр, что повсюду сопровождал свое божество. Но мне все равно придется расстаться с ней на несколько лет, что меня печалило так, как ничто ранее.
***
Несколько лет без Сейры были ужасно скучными, хоть плачь! Я присматривал за монстрами в меру своих нескромных сил, но на что-то отвлекаться-то нужно было. И я стал изучать магию, точнее, одну особую её область: передачу силы. Мой интерес легко объяснялся: во мне было такое количество магии, которое, боюсь, я не смог бы за всю жизнь потратить. Тогда не логичнее бы было кому-то передать ее, чтобы использовали с толком? Например, той же Сейре. Она сильна для монстра, но с магией, подаренной божеством, я буду уверен в ее безопасности. Мы уже пробовали, но эффект был не слишком значительным. Хоть Сейра и говорила, что у нее появилось больше сил, я этого совсем не замечал!
Нельзя сказать, что я совсем не общался с Сейрой: мы нередко переговаривались с помощью статуи, созданной для меня монстрами. Такие предметы делали связь между небесами и землей более простой. Сейра бессовестно (лучшего слова и не подобрать) перетащила её в свое тигровое поселение, чтобы мы могли болтать столько, сколько захотим. Меня порядком грела мысль, что не только я скучал.
К сожалению, связь земли с небесами ограничивалась многими правилами, а спуститься со своими нынешними силами я попросту не мог. Точнее, мог, но на этом бы все и закончилось: с моими нынешними силами я бы и двинуться не смог от боли. Жаль, что нельзя поменять правила этого мира, где чем больше сила, тем больше ограничений.
Еще хандрить мне не давали Нинья и Рефорн, которые постоянно навещали меня. А Рефорн иногда и дергал сражаться. Увы, сейчас это было не так интересно, как раньше. Даже опыт не сильно помогал Рефорну в сражении: перевес сил был слишком значительный. И если моя природная сила была просто высокой, то сила веры преодолела все разумные пределы. Монстры оказались слишком уж благодарными подопечными.
Кроме того, я познакомился с группой новых маленьких божеств, которые почему-то решили, что я — отличный пример для подражания. Сначала я пытался переубедить их, но, во-первых, они оказались на диво упрямыми, во-вторых, нельзя сказать, что их искреннее восхищение мне не льстило. К тому же, я был уверен, что подаю им отличный пример как божество, посвятившее всего себя заботе о тех, кому покровительствую.
И, кстати, своей дружбой я снова вызвал зависть у Эбера, но расстраиваться и не подумал, скорее, позлорадствовал вместе с Сейрой: Эбер прикладывал столько сил, времени на то, чтобы другие божества признали его, но когда дело коснулось маленьких божеств, то я без особый усилий получил все то, что так хотел Эбер. Нинья иногда шутила, что это карма. Я мог бы с ней согласиться, если бы не видел, что плоды труда Эбера медленно, но верно дают результаты. И я не мог им не восхищаться: упорством, стремлением идти к своей цели. Впрочем, мое восхищение длилось совсем не долго. Стоило вспомнить, на что Эбер способен, и появлялось чувство гадливости. За все десять лет мы с Эбером не перекинулись и одним словом.
А вот с Ксором все было иначе. Кроме разговоров, мы еще нередко спарринговались, потому как на небесах, да и на земле, он оставался единственным божеством, способным сражаться со мной на равных.
Все десять лет моей жизни были спокойными, размеренными и почти счастливыми. Я заполнил пустоту в своей сердце друзьями и близкими, но все еще время от времени мечтал о семье. Например, о настоящем брате. Чтобы он был таким, как Эбер, только настоящим, без притворства. Увы, моя мечта была несбыточной.
Зато исполнение мечты Эбера — становление Верховным Божеством — приблизилось в мгновение ока. Я уже и забыл о том, что обещал Ксору присутствовать, лишь магическое письмо ранним утром напомнило мне о том, что сегодня в божественном храме собирается совет для выбора Верховного Божества.
Я вошел в храм ровно в срок, заняв место в задних рядах. Я тут всего лишь наблюдатель, который присутствует из-за обещания. Чего я меньше всего ожидал, так это того, что Ксор снова поднимет вопрос о том, кто должен занять главный пост на небесах. И, как ни странно, половина совета божеств поддержала его, а половина была против.
Жалко. Жалко выглядел Эбер, который стоял в центре и наверняка ждал, что его будут поздравлять.
Раздражало. Раздражало, что эти божества даже не удосужились поинтересоваться моими желаниями. Пришлось использовать силу, подавляя гам заклинанием тишины, и говорить (в который раз!), что мне это не нужно. Я осмотрел собравшихся, после чего молча встал и направился к выходу. С меня хватит этого фарса.
— Хэй, приди вечером, нам нужно поговорить, — попросил Ксор перед тем, как я покинул храм под укоризненные взгляды божеств.
Они мне не нравились, я чувствовал в них что-то нехорошее, близкое к враждебному. Политика? Как у людей? Я задумался, а потом отбросил эти мысли — меня это не касалось. Пока они меня не трогают, я тоже не буду влезать в их дела.
