— Не заводись, Лер, пройдешь шопинг-терапию, чтобы забыть этот очаровательный зеленый наряд, — он галантно поклонился Тине и потянулся к ее руке, чтобы поцеловать, но Алевтина не поняла намека и руки Максу не подала.
— Великолепно…
Лера лениво оглядела присутствующих и вышла из моего кабинета, едва заметно толкнув Тину плечом. Удивительно, но бойкая и острая на язык девчонка смолчала, досадливо потерев ушибленное место.
— А что я буду делать? — наконец раздался ее неуверенный голос.
— А что ты умеешь?
— Не знаю. Ничего не умею. Разве что… Готовить, шить, присматривать за детьми, убирать на складе, сторожить, если нужно…
— Андрей, какое удивительное приобретение. Да она просто сокровище, долго искал на бирже такой бесценный кадр? — Макс разве что не аплодировал, демонстрируя нам восторженное злорадство.
— Гринберг.
— Что «Гринберг»? — Он внимательно посмотрел на меня, потом оценивающе, как по клавишам рояля, пробежал взглядом по Тине, не останавливаясь нигде конкретно. Снизу вверх. И обратно. Снова на меня и щелкнул пальцами, озаренный какой-то догадкой.
— А давай я возьму ее своей секретаршей? Мне давно нужна помощница… по всяким вопросам. Молодая, смышленая, чудо какая миленькая. И не страшно, что ничего не умеет, правда же, Вить? Такая неопытность, в некотором роде, невинность очень ценится на рынке труда. И я смог бы научить ее. Всему научить.
— Не думаю, что это хорошая идея, Максим. — Зять снял очки и неторопливо протер линзы. Он действительно не понимал намека со стороны моего ассистента или притворялся — можно только гадать. — Тина, кажется, вы говорили, что умеете готовить? Может, устроить вас к нам в столовую? Вы смогли бы помогать повару, тем более у вас есть небольшой опыт в этом деле.
— До чего мило, Андрей, правда же, хорошая идея? — Гринберг обошел Тину, разглядывая ее как не слишком дорогой товар на турецком рынке. Грудь, бедра, талия, ножки — все сокрытое, но такое доступное под тонкой зеленой тканью платья. — Я буду навещать нашу столовую так часто, как только смогу. А Тина будет кормить меня — это так, хм, по-семейному. Просто идиллия какая-то, да?
Я сцепил кулаки, так сильно, что ногти впились в кожу ладоней. Прекрасно понимал, что Макс специально провоцирует меня, но молчал. Все что мы хотели друг другу сказать, могло подождать до вечера — ни к чему ругаться перед презентацией.
На самом деле меня тормозило другое. То как Тина вжалась в меня, чтобы спрятаться от навязчивого взгляда Гринберга. Она испуганно льнула ко мне и прижималась близко-близко, словно искала во мне защиту. Я удовлетворенно хмыкнул. Ее руки впервые добровольно касались меня, а дыхание опаляло затылок. Оглянувшись, я увидел испуганные, круглые как две плошки глаза. Хотелось сказать что-то Тине, как-то успокоить ее, но вместо этого я произнес:
— Витя, распорядись, чтобы Алевтине подготовили место. Она будет работать со мной, моим секретарем. На замену, пока не нашли никого более подходящего. Тина, ты все поняла? — Она коротко кивнула и сняла с плеча тканевую сумку. — Вам всем, надеюсь, тоже понятно?
— Сейчас все организую. — Зять вышел из кабинета, чтобы скорее выполнить мое поручение.
— Как скажешь, Андрей. — Гринберг последовал вслед за ним, но в отличие от Вити шел медленно, лениво. Дойдя до порога, обернулся и снова посмотрел на Алевтину. Я сразу заметил перемену в лице старого друга, в его взгляде мелькнуло что-то знакомое и совершенно неприятное. Плотское. Наглое. Что-то, что вызвало во мне противоречивые чувства — словно огнем обожгло ладони, до боли опаляя кожу. Словно суставы вывернуло наружу. Словно камнем размозжило голову, но оставили жить, чтобы помучился подольше.
Открой словарь на букве «Р», Барбара. Ревность. А теперь перелистни чуть раньше, на букву «И». Там будет слово Идиот. И мое фото в качестве лучшего иллюстративного материала.
Глава 8. Раскрывая карты
Не знаю, как это у нее получалось. Может она зубрила все мои инструкции, может, не спала сутками, пытаясь угодить грозному боссу, или ей помогали эльфы. Но факт остается фактом: Алевтина Скобеева оказалась самым лучшим ассистентом из всех, которые у меня были. Она никогда не опаздывала, варила идеальный кофе, составляла расписание, при котором я даже умудрялся отдыхать, находила общий язык со всеми. Вообще со всеми, влюбив в себя каждого в моем гребаном офисе, будь то охранник или старший менеджер. Даже Лера, не воспринимавшая чужачку, если не приняла, то точно смирилась с присутствием Тины. Поначалу она посмеивалась при виде провинциалки, но со временем оттаяла и простила ей отвратительные в своей безвкусице наряды, переливающиеся всеми цветами радуги.
Тина постепенно переняла полномочия моего ассистента и незаметно, шаг за шагом, стала незаменимой. До изнеможения нужной мне. Уже через три недели я перевел ее на постоянную должность, к полному неудовольствию Макса. Трогать мою секретаршу запрещено, это знал каждый и теперь Гринберг мог разве что скалиться на расстоянии. Или подсовывать ей на стол шоколадки, думая, что я этого не вижу. Я видел. И злился как мальчишка.
Нашу офисную жизнь можно было бы назвать почти идеальной, если бы не одно «но». Все вокруг прозвали ее Лялей. Каждый раз при звуках этого имени, я мысленно опускался на последний этаж Ада и мучился, мучился, мучился.
Ля-ля…по сути это даже не имя. Кличка. Которая не имела ничего общего с Алевтиной. Лялей бывают маленькие девочки, молодящиеся старухи и собачки. Я же видал перед собой удивительную женщину, которая неожиданно расцвела и налилась чувственностью. Красивая, искренняя… опасная. Моя Тина.
Как-то проходя мимо ее стола, я заметил открытую на компьютере вкладку с ювелирным магазином. Тина самозабвенно рассматривала какой-то браслет. Ничего особенного: серебряная цепочка с маленькими колокольчиками и подвеской в виде сердца. Я бы даже не обратил внимания на побрякушку, если бы не странная реакция Алевтины.
— Тебе пойдет.
Услышав мой голос, она вздрогнула, захлопнула крышку ноутбука и густо покраснела. Ее щеки и маленькие очаровательные ушки полыхнули малиновым, превратив девушку в мультяшку.
— Это не для меня, Валерия Александровна хотела купить себе, а мне стало любопытно, и вот… — голос Тины привычно дрогнул, фраза оборвалась на полуслове.
— Браслет красивый, купи себе такой же, если нравится, у тебя сейчас хорошая зарплата.
— Хорошая, — она растерянно повторила последнее слово и снова смутилась.
Разговор становился все загадочнее. Тина что-то скрывала, а я с детства любил детективы, правда всегда начинал книгу с конца, чтобы заранее знать, кто убийца.
Я облокотился о письменный стол, оказавшись всего в паре сантиметров от руки Алевтины и медленно спросил:
— Что-то не так?
— Все отлично, — Алевтина подскочила, изогнулась так, чтобы не касаться меня оголенной кожей и попятилась к выходу. В руках у нее была вездесущая тканевая сумка. Понятия не имею, откуда она взялась на этот раз
