Тихомиров же, казалось, наоборот, не рад моему присутствию. Разговор не клеился.
«Миша, я сама не знаю, как мне себя с ним вести. Может, и он тоже не знает?»
«Похоже на то».
Тут я вспомнил, что нам надо ещё пару вопросов решить.
— Вадим, а по поводу хаба — это Вы когда сделаете?
— Сегодня вечером, мне надо добраться до своего кабинета хотя бы. Дома надо порядок навести, а то гостей позвать стыдно. И мне нужна капсула. Да я даже где мой коммуникатор не помню, видел сам, как меня сегодня охранник не пустил. Уму непостижимо, до чего я себя довёл!
— А можно ещё вопрос?
— Спрашивай, конечно. Если в моих силах — отвечу, — он отлип от бокового окна и повернулся ко мне.
— Что за камень души?
Я смотрел Тихомирову прямо в глаза, и сразу заметил, как расширились у него зрачки. Да блин! Опять! А Аврора спокойно говорила…
— Прошу прощения! Я тогда другое спрошу?
— Да, лучше что-то другое, — Тихомиров облегчённо выдохнул.
— После смерти человека данные им клятвы что, перестают действовать?
— Хороший вопрос! Но, мне кажется, немного неуместный, — изобретатель обвёл рукой кабину и постучал пальцем по уху.
БЛИН! Совсем забыл о тотальной прослушке! Радует только то, что хоть и пишут всё и вся, реально слушают весьма редко, да и достать эти записи не так просто и не очень быстро. О чём мы в ту дорогу говорили? Кажется, у нас там разговор был, как будто мы оба обкуренные были. Ладно тогда.
Я высадил Тихомирова возле его дома и убедился, что он благополучно прошёл на территорию. Хотя бы здесь его знали. Периметр охранялся, наверняка это не дом, а крепость.
Насмотревшись, я отправился к себе домой. Мне ещё договор с Mind Technologies сегодня изучать.
* * *
— Угадай, Марк, кто мне сейчас звонил?
— Это моя работа — знать, кто тебе звонил. Что Вадим хотел?
— Поздравил со вступлением в должность, — Сергей сохранял непроницаемое выражение лица, — и сказал, что хочет созвать совет директоров.
— Да он у нас едва ли не каждое утро, как на планёрку, собирается, — Марк достал было сигарету, но убрал, наткнувшись на взгляд шефа. — Хотел то он чего?
— Говорит, отдохнул, пришёл в себя, по работе соскучился, хочет вернуться. И к работе над технологиями, чем он преимущественно всегда и занимался, и к обязанностям старшего в клане.
— И что ты планируешь делать? — Марк всё же достал сигарету, но только чтобы размять её меж пальцев.
— Я не для того пахал почти полвека, чтобы он пришёл на всё готовенькое и забрал у меня моё детище. Пусть занимается своими железками, но не суётся в управление кланом!
— Но это его законное право, так-то.
— А у меня, как у генерального директора, есть законное право отключить ядро. Я ещё раз перепроверил акции, у нас квалифицированное большинство.
— Ты же хотел с Рики договариваться?
— И хочу. Мишу вон на работу принимаем. Познакомлюсь с Рики сам, посмотрю, что и как. А как ты думаешь, почему Вадим вдруг воспылал желанием вернуться?
— Миша познакомил его с Рики, тут и гадать не надо.
— Да. И теперь Вадим в курсе, что вот там, — Лоленко показал вниз, — на самом нижнем этаже, живёт дело всей его жизни, результат тоже надо признать десятилетий труда. Захочет лишить меня клана — я отберу у него Рики.
— И ты ему прямо об этом скажешь?
— Да, Марк. Пошли, Совет должен дать мне соответствующие полномочия.
— Илья опять будет упираться.
— Да пусть хоть раком встанет, главное чтоб подпись поставил.
* * *
Трудовой договор оказался действительно коротким. Всего страниц двадцать мелкого шрифта. Вроде самый обычный договор, фамилия имя отчество, мои паспортные данные, которые мне надо заполнить самому. Отдельный пункт регламентировал условия дистанционного подключения, используемое оборудование, протоколы безопасности и многое другое. Несколько страниц заняло только перечисление должностных обязанностей, а также сопутствующих ограничений. Половина договора заключалась в перечислении видов сведений, прямо или косвенно относящихся к коммерческой тайне, разглашение которых может повлечь за собой судебное преследование.
Но самое главное касалось, конечно, Рики. Прямо она в тексте договора не упоминалась, но даже я видел, что я объявлялся ответственным за все действия «Рики», вплоть до влияния на прибыль.
«Ну как, ты всё запомнила? Или файлом отправим?»
«Делать мне нечего, всю эту муть запоминать! Конечно файлом!»
Я отправил файл Элуидес. По-любому чат отслеживается, и сейчас кому надо уже доложат, что я пошёл с «Рики» советоваться.
Позвонил Кате, потом Вике, потом Лёне — никто из них не отвечал на вызов. Сидят поди где-нибудь, кино смотрят, даже вибрацию отключили. Ну и ладно! Развлекайтесь! А у меня дела.
Эх, вот так и начинается старость…
Аврора встретила как обычно, на пороге ресторана.
— Как там Вадим? — был её первый вопрос.
— Приходит в себя, но у него конечно шок. А ты как? Рики, Аврора, вам, наверное, хочется наедине побыть, поговорить?
— У нас было тринадцать лет наедине, — улыбнулась Аврора, — но если ты никуда не торопишься, то будет здорово!
— Вы с Рики как-то легче адаптировались, мне кажется?
— Так ведь у нас всё было хорошо, — ответила Рики, — а теперь будет ещё лучше. А вот у… отца в жизни была чёрная полоса, слишком большой контраст. Поэтому ему нужно больше времени.
— Именно так, — кивнула Аврора. — Твой договор посмотрела.
— И как, много в нём лазеек? — мы сели в кресла, и Аврора подала мне стопку бумажных листов, на которых стояли пометки.
— Хватает. Но сделаны они топорно, поэтому я подозреваю, что они специально оставлены, чтобы мы их заметили.
— Например? — я присмотрелся к пометкам.
— Ну вот, к примеру, перечень оборудования, которое может быть использовано для удалённого доступа, включает вирт-камеры, сертифицированные по стандарту качества 2032 года, в то время как твоя старая домашняя капсула этому стандарту не соответствует. А дальше есть пункт, что сведения, содержащие коммерческую тайну, передаются только с использованием протоколов шифрования не ниже… это детали, суть в том, что нигде прямо не говорится, но стандарт качества вирт-камер 2032 года содержит также перечень допустимых протоколов шифрования. Поэтому, заходя со старой капсулы, ты якобы подвергаешь риску сохранность коммерческой тайны, что даёт повод… вот смотри этот пункт, временно отстранить тебя от работы до выяснения обстоятельств и последствий.
