Принц Риан оказался калекой, это становилось очевидно сразу, и не только из-за того, что он, точно спящий ребенок, прижимал к груди усохшую руку. Риан был красив для смертного, как и его сын, но голова у него все время дергалась, и он непрерывно кивал, даже здоровая рука дрожала, когда он ее поднял, чтобы нас приветствовать. Я не мог сказать наверняка, потому что Риан был одет в толстую одежду, но он так сидел, что у меня сложилось впечатление, будто у него усохли еще и ноги.
– Нам редко доводится п-п-принимать у себя в доме бессмертных. – Риан неплохо говорил на языке зида'я, но из-за паралича речь давалась ему с трудом. – Вы пришли, чтобы избавить нас от отвратительного Червя? Если так, то все мы б-б-б… – он немного помолчал, собираясь с силами, – вам благодарны, – закончил он.
Старый король что-то сказал на языке эрнов, который больше походил на кашель, чем на нормальную речь.
– Мой дед думает, что вы приехали из Наббана, – сказал Кормах. – Сегодня он чувствует себя не лучшим образом. У него бывают хорошие и плохие дни. – Кормах ответил деду на языке эрнов, и король наклонился вперед, слушая внука.
Когда Кормах закончил, Горлах откинулся на спинку стула, чтобы посмотреть на нас ставшим подозрительным взглядом.
– Не тревожьтесь, благородные лорды, – сказал отец Кормаха Риан. – Мы с радостью принимаем вас в своем доме.
Я сразу понял, почему немощный старик продолжает занимать трон. Если Риан являлся единственным сыном короля, эрны не хотели, чтобы трон занимал калека, если имелись другие варианты.
Рядом с Рианом на скамье сидела женщина, его жена и мать Кормаха. Женщина была с головы до ног закутана в одежды, а капюшон оставлял открытым только приятное лицо, которое выглядело усталым.
Странная аудиенция продлилась недолго, затем принц Кормах увел нас в свои обширные покои, где нам предложили подкрепиться.
– Я прошу прощения за ошибку моего деда, – сказал Кормах, когда мы расселись за столом, но мой господин небрежно махнул рукой.
– Должно быть, у вас много обязанностей, принц Кормах, – сказал Хакатри.
– Почему вы не заберете корону себе? – спросил Инелуки. – Едва ли ваш народ хочет, чтобы ими правил старый король или его больной наследник?
Мне показалось, что принц Кормах поморщился, а мой господин с трудом сдержал неудовольствие из-за бестактности брата, но принц вежливо ответил Инелуки:
– У нас так не делается, лорд Инелуки. Как и у вас, насколько мне известно.
– У нашего народа такие ситуации не возникают, – заявил Инелуки, но тут вмешался мой господин.
– Мы можем обсудить подобные вопросы в другое время, – сказал Хакатри. – А сейчас, принц Кормах, мы должны рассказать вам, что нам удалось узнать о драконах – в особенности про ужасного Черного Червя, который преследует ваш народ.
История о нашей поездке в Воронье Гнездо и днях, проведенных с Ксанико, получилась довольно длинной, в том числе и потому, что у принца смертных возникло много вопросов. Как и мы, он слышал об Изгнаннике, но никогда не видел, и его поразило описание замка на вершине Маяка.
– Ксанико дал нам много полезных советов, – сказал в заключение Хакатри, – но не смог помочь с главным. Чтобы сделать большое копье, которое сможет убить Хидохеби, требуется высокое ведьмино дерево, а в наши дни их осталось совсем немного. Прежде все рощи находились в наших городах, а сейчас остались у нас дома и в далекой Наккиге.
– А разве нельзя найти подходящее ведьмино дерево в Асу'а? – спросил Кормах.
– Наш отец прислал нам сообщение, в котором объявил, что роща ведьминых деревьев будет оставаться для нас недоступной до тех пор, пока Инелуки не откажется от своей клятвы и не вернется в Асу'а. Что представляется маловероятным.
Инелуки с мрачным видом покачал головой.
– Этого не будет, – заявил он.
После неловкой паузы разговор перешел к другим проблемам – Червь продолжал похищать домашний скот с холмов и земель Долины Змея, исчезли и люди, вероятно, их также убивал Червь. Мы беседовали и пили кислое медовое вино, которое приносили слуги, а потом к Кормаху подошел старый слуга и что-то прошептал ему на ухо. Я подумал, что принца куда-то вызывают, но Кормах лишь кивнул, когда старик замолчал.
– Я совсем забыл, добрый Дермод, – сказал принц, – но я знаю эту историю. Расскажи ее нашим гостям.
Старик, хотя был лысым и согбенным, выглядел так, словно мог с легкостью победить короля Горлаха в гонке даже с принцем Рианом на плечах; он покраснел и смущенно на нас посмотрел.
– Ну, давай, – сказал Кормах.
– Дело в том, – неуверенно заговорил старик. Когда он шептал принцу на ухо, сомнений я не заметил. – Мне кое-что припомнилось.
Его речь на зида'я оказалась необычной, но вполне понятной, и я вспомнил, что раньше все смертные, которые жили в этих краях западного мира, знали язык зида'я.
– Не бойся, – сказал принц. – Лорды зида'я хотят тебя послушать.
– Я вспомнил историю, которую в детстве рассказала мне бабушка, – начал Дермод, чье лицо все еще оставалось красным. – Она о Роще Леди, так называли лес, когда-то принадлежавший леди Азоше.
– Я о нем не слышал, – сказал Хакатри. – Это была ведьмина роща?
– Я не знаю, добрый господин, – ответил старый слуга. – Но в легенде говорилось, что это волшебное место, куда никому нельзя заходить, и там полно деревьев, которые мы называем серыми – из такого было сделано знаменитое копье Эрна.
– И это место все еще существует? – спросил мой господин. – Оно где-то неподалеку?
Старик покачал головой.
– Нет, не рядом. В верхних утесах Старой Белой вершины располагалась та роща. Но когда леди Азоша умерла, великий король Эназаши объявил ее своей. – Старик пожал плечами. – Я не знаю, что потом случилось с серыми деревьями, прошу прощения у добрых лордов. Во времена моей молодости мы искали рощу, но не нашли. Говорят, ее тщательно охраняют Старейшие. – Слуга, румянец которого начал проходить, снова покраснел. – Прошу прощения, лорд Хакатри, я имел в виду ваш народ.
Мой господин и его брат переглянулись.
– Роща ведьминых деревьев в горах? – Хакатри повернулся к Кормаху. – Если это больше, чем старая легенда, быть может, мы сумеем справиться со змеем-убийцей.
Я не стану подробно описывать, что происходило потом. Достаточно сказать, что, после того как солнце несколько раз село и встало, мы покинули дом короля Горлаха, но не в одиночестве: принц Кормах отправился с нами, взяв с собой самых близких друзей и почти два десятка воинов. Наши лошади прекрасно отдохнули, как и мы, их хорошо кормили и тщательно за ними ухаживали – в прежние времена эрны научились у моего народа заботиться о лошадях, – так что в нашем отряде должно было царить прекрасное настроение. Но в то время как мой господин и принц Кормах казались довольными, лорд Инелуки по-прежнему хранил мрачное молчание, и люди принца, хотя Кормах заверял нас, что они едва ли не самые отважные воины Эрна, также почти не разговаривали, лишь изредка обмениваясь короткими фразами.
