Сначала я подумал, что проглотил слишком много морской воды, но отчаянно вращавшиеся лампы корабля внезапно оказались надо мной, одна волна за другой пыталась поглотить мое бедное тело. Меня несло в море.
Я попытался закричать, но обрушилась очередная волна, заставив меня замолчать.
Мне удалось выплюнуть соленую воду и даже сделать вдох, но сверху обрушилась новая огромная волна, и меня снова потащило в холодный мрак, мои руки и ноги пытались бессильно бороться с могучей хваткой океана. Когда море сомкнулось надо мной, в голове у меня промелькнула странная мысль.
«Я свободен!..»
Большая часть моего существа трепетала от ужаса, я отчаянно пытался выбраться на поверхность, воздух уже начал обжигать мои легкие, но меня швыряли могучие волны, пока я не перестал понимать, где верх, а где низ, тяжелый черный мрак штормового океана окружал меня со всех сторон.
«Я утонул», – подумал я.
А еще через мгновение, когда темнота вокруг вошла в меня, а жизнь начала покидать, я вновь подумал со скорбью, но и с облегчением: «Я свободен».
Когда темнота наконец отступила, я с удивлением обнаружил, что все еще жив и держусь на поверхности волновавшегося моря, цепляясь за нок-рею, которую оторвал от «Крыла Петрела» шторм. Грозовые тучи закрывали звезды. Если честно, я не был уверен, останусь ли в живых, но до тех пор, пока не произойдет обратное, собирался держаться на поверхности.
Так до конца ночи я плавал в океане, который постепенно успокаивался. Через некоторое время мне показалось, что я схожу с ума, потому что я подумал, будто мой господин подошел ко мне и сказал:
«Я сожалею, что никогда не называл тебя истинным именем, Кес».
«Вы всегда хорошо со мной обращались, лорд Хакатри».
«Я не видел тебя в те моменты, когда следовало. Я не слышал тебя, когда должен был слушать. Ужасное пение в моей крови ослепляло и оглушало меня. Прости меня, если сможешь».
«Я никогда вас не оставлю», – сказал я ему, но, конечно, я уже его оставил, ведь я беседовал сам с собой.
По мере того как ночь шла к рассвету, я периодически дремал, а потом просыпался. После того как шторм исчерпал свою ярость, движение волн стало почти успокаивающим. А когда начался восход, волны на восточном горизонте окрасились в розовый цвет. Солнце поднималось все выше, и я обнаружил, что нахожусь в центре бесконечной водной пустыни, и невысокие зеленые дюны с шапками белой пены тянулись во все стороны. Поверхность океана покрывал тонкий слой тумана, и я не видел вокруг ни корабля, ни земли. Какая-то часть меня думала, что будет лучше, если я отпущу кусок сломанной нок-реи, а вместе с ней и жизнь, чтобы соскользнуть в неизведанные глубины и напиться до отвала, но я еще не был готов умирать. И вновь вспомнил слова матери:
«Однажды, в тот момент, когда ты будешь в этом больше всего нуждаться, ты ощутишь Сад у себя внутри – и почувствуешь биение сердца Моря Снов».
И пока я висел между небом и глубиной, дрейфовал, точно лишившийся дома призрак, я начал понимать ее слова. Время шло и оставалось на месте. Меня окатывали волны – но отличались ли они друг от друга? Или это одна и та же волна? И почему я считал, что выжил, когда на самом деле тонул? Или я просто спасся от замешательства и разочарования быть живым?
Я не знал ответов, они неизвестны мне и по сей день, но слова, произнесенные много лет назад матерью, успокоили меня: во мне что-то было, не просто мысли, дыхание и бьющееся сердце. Больше я ничего не знал, но на все утратившее протяженность время этого оказалось достаточно.
Рыбаки тинукеда'я – люди моего народа, но ниски – нашли меня болтавшимся среди волн, точно пустой, но запечатанный кувшин. И, словно пустой кувшин, они втащили меня в лодку, однако я не мог сообщить им, кто я такой или как оказался в море, – единственное, что я тогда произнес: «Я ощущаю биение сердца». Эти слова я повторял снова и снова, так они мне потом рассказали после того, как доставили на землю и выходили в своей маленькой прибрежной деревушке.
Я ничего не помню о своем спасении, лишь ощущение, как чьи-то руки вытаскивали меня из воды – новое рождение.
Нет, я помню кое-что еще: я скорбел о том, что море больше не окружает меня со всех сторон.
И тут заканчивается история моего господина, потому что мне больше нечего о нем рассказать – или совсем немного, в любом случае остальная часть того, что со мной происходило, едва ли представляет интерес для тех, кто изучает великие события.
После моего спасения из волн я довольно долго прожил среди ниски на западном побережье и оставался с ними до Сезона Увядания. «Крыло Петрела» за мной не вернулся. Вероятно, мой господин и Ийято решили, что меня утащило в море и я утонул. Оставаясь с рыбаками, я помогал им рыбачить, немного узнал об их жизни, они рассказывали мне старые истории, но, когда наступил Сезон Обновления, я почувствовал желание двигаться дальше. Судьба подарила мне свободу, и теперь предстояло решить, что я буду с ней делать.
Я мог вернуться в Асу'а, но, хотя я восхищался и уважал семью моего господина, меня выбрал Хакатри, благодаря ему я обрел более высокое положение, и без него моя жизнь уже никогда не будет прежней. Я знал, что мне позволят остаться с ними и даже станут хорошо со мной обращаться, но мое положение будет напоминать жизнь старой лошади, чьи лучшие времена давно прошли. В результате я решил отправиться в Воронье Гнездо. При мне все еще оставалось письмо, которое я собирался им отослать. После пребывания в океане его уже не представлялось возможным прочитать, но у меня возникло желание доставить его лично тем, кому оно было адресовано. Так я и поступил.
С тех пор как волны едва меня не поглотили, прошли годы, но я ни разу не пожалел о том, что нашел новую жизнь. Я пишу эти строки в моих покоях в замке на вершине Маяка, запахи вереска и боярышника, растущих на зеленом склоне, долетают до меня из открытого окна. Двумя этажами ниже моя жена и леди Она смотрят, как ребенок учится ползать.
Но как бы сильно моя новая жизнь ни отличалась от прежней и как бы долго я ни прожил, мой господин Хакатри всегда будет оставаться в моем сердце.
Я знаю, что он жив, и всегда буду знать, до тех пор пока это будет правдой, потому что иногда я разделяю с ним сны. Видения Хакатри болезненные, пугающие и труднопереносимые, но я надеюсь, что мне удается забрать часть его боли себе. Конечно, я никогда не узнаю, так ли это, но надежда остается. Он хорошо ко мне относился, и даже если мне суждено прожить так долго, как одному из высочайших зида'я, я никогда не забуду радовавшую мое сердце картину – Хакатри и его брат Инелуки в те далекие прекрасные дни, быстрые, как буря, прекрасные и полные смеха, Братья Ветра. Я желаю моему прежнему господину только счастья, пусть придет конец его страданиям и однажды он найдет путь домой – как случилось со мной.
Несмотря на непостижимые расстояния, которые нас разделяют – как в реальности, так и между сном и пробуждением, – мне кажется, что я навсегда буду связан с лордом Хакатри, пока смерть одного из нас не положит конец нашей связи.
