— Да нет, бывают и очень скучные дела. Однообразная работа,
слежка за людьми и тому подобное. — Я посмотрел на часы и сказал: — О Боже ты
мой!
— В чем дело?
— Я должен позвонить в бюро, там ждут, чтобы передать мне
сообщение, которое для меня очень важно. Из-за этого происшествия я совсем о
нем забыл. Я должен был позвонить десять минут назад. Она уже ждет…
— Она?
— Да.
— У вас что, партнер — женщина?
— Совершенно верно, — ответил я. — Б. Кул. Б — означает
Берта. Эта женщина среднего возраста, весит сто шестьдесят пять фунтов,
суровая, и обхождение с ней очень трудное. Посидите минутку в машине, я сейчас
вернусь.
— Откуда вы собираетесь звонить?
Я показал на ресторан. Это был маленький и чистенький
китайский ресторанчик. Я пробыл в нем несколько минут.
Потом я вернулся к ней и сказал:
— Она меня не дождалась, но наверняка вернется минут через
двадцать. Правда, Берта очень чувствительна к непунктуальности. Она всегда
приходит в ярость, если я не позвоню в назначенный час. Поэтому мне бы хотелось
остаться здесь, откуда я смогу позвонить. Вам будет не трудно зайти со мной в
ресторан и минутку подождать? А машину мы пока закроем. Это очень милый
ресторанчик, в котором имеются фирменные блюда. Я делаю вам предложение. Если
вы согласитесь подождать, пока я не дозвонюсь, я приглашаю вас на ужин.
— А если я не соглашусь?
— Тогда вам не останется ничего другого, как стоять у моей
машины и ждать, пока не подойдет свободное такси. — Я добавил с сожалением в
голосе: — А в этом районе поймать такси довольно трудно, мисс Отис.
— Мне бы хотелось поскорее добраться домой. Я и так сильно
задержалась.
— Прошу меня простить, как говорят в таких случаях, но ничем
не могу помочь. Возможно, этим вечером меня ждет уйма работы, и я просто
вынужден перекусить. При нашей профессии люди едят только тогда, когда есть
время и возможность…
Говоря это, я нетерпеливо играл ключом зажигания.
Наконец она сказала:
— Ну хорошо, пойдете в ресторан.
Я запер машину, и мы вошли в ресторан. Мы заняли столик в
нише, рядом с телефоном. Я нетерпеливо набрал номер и стал ждать. Потом с
сожалением повесил трубку и сел за столик.
Официант принес нам чай и рисовые лепешки. Я спросил
девушку, любит ли она китайские блюда, и она ответила, что любит блюда из яиц.
— Мне кажется, что блюдо называется фу-юнг-хай, — добавила
она.
По ее ответу я понял, что она разбирается только в
простейших блюдах китайской кухни. Я снова подошел к телефону, набрал номер:
длинные гудки, подождал и повесил трубку. Вновь сев на место, я мягко взял у
нее из рук меню и сказал:
— Если вы не возражаете, я сделаю заказ для нас обоих. Я
закажу для вас что-нибудь такое, чего вы никогда еще не ели и что вам
понравится.
При этом я утаил от нее, что на приготовление таких блюд
понадобится минут двадцать, не меньше.
— Хорошо, — сказала она.
Я сделал заказ обстоятельный, состоявший из разных блюд и
свежего чая.
— Мне кажется, я знаю только два китайских блюда, — сказала
она, — шоп-сай и фу-юнг-хай.
— Большинство людей и заказывают эти блюда в китайских
ресторанах.
— Ну а как у вас идет работа с женщиной-компаньоном?
— Да ничего.
— Вы вместе основали контору?
— Нет. У Берты уже было свое агентство, и я пришел к ней,
потому что как раз искал работу.
— А потом вы стали партнерами?
— Да.
— Как же это получилось?
— О, да я точно уже и не помню. Кажется, благодаря
случайности. Нам дали как раз несколько сложных поручений, и Берта
почувствовала, что нуждается в моей помощи, так как среди них были и такие,
какими она раньше не занималась. До меня у нее были самые простые дела: слежка
за людьми с целью развода, поручения от адвокатов при несчастных случаях и тому
подобное.
— А вам не нравится простая работа?
— Нет.
— Какая же работа вам по душе?
— То, чем занимаемся сейчас.
— А что это?
— Да так, то да се, — сдержанно сказал я.
Она протянула мне свою чашку, и я налил ей чаю.
Потом она неожиданно сказала:
— Я сегодня потеряла свое место.
— Уволились?
— Нет, — горько ответила она, — меня вышвырнули.
— Очень печально. Неужели вашей работой были недовольны?
Она презрительно рассмеялась и сказала:
— Мне кажется, я СЛИШКОМ хорошо работала. Защищала интересы
своего шефа больше, чем он сам.
— Как же такое могло случиться?
— Из-за одной женщины.
— О, я понимаю! — посочувствовал я.
Тон, которым я это сказал, ей, кажется, не понравился.
— Нет, вы совершенно ничего не понимаете, — хмуро сказала
она. — Эта женщина всячески вредит репутации моего шефа. Она высокомерна и
ведет себя как все эгоистки.
— Понимаю, — серьезно сказал я. — А вы любите своего шефа, а
он любит эту женщину, и получается треугольник совсем особого рода.
— Что за чепуху вы городите, — набросилась она на меня. — Я
влюблена в шефа! Наоборот, я его ненавижу!
Я сделал удивленные глаза.
— Почему же вы тогда уволились?
— Я же вам сказала, что не уволилась. Он меня вышвырнул за
дверь. — И она внезапно расплакалась.
Я сказал утешительным тоном:
— Не надо плакать, и не думайте больше об этом.
— Я не могу не думать… и это сводит меня с ума. Она
подрывает моему шефу практику, а когда я ему сказала…
— Он посчитал, что вы вмешиваетесь в его личные дела, не так
ли?
— Я не знаю, что он посчитал. Во всяком случае, он вышвырнул
меня на улицу. Я думаю, это она от него потребовала.
— Если не хотите, больше ничего не рассказывайте, — сказал
я.
— Понимаете, становится легче, когда с кем-нибудь
поделишься.
— Но я ведь для вас совершенно случайный человек.
— Поэтому-то я вам и рассказываю. Не думаю, что смогу
поделиться этим со своими знакомыми.
