— Ни в коем случае.
— Почему?
— Потому что мистер Китли наверняка не тот человек, за
которого его принимают. Его нельзя назвать пьяницей. И он не сидит на мели,
когда появляется здесь, чтобы получить деньги. Более того, я думаю, что он
появляется здесь только для того, чтобы подразнить или вывести из себя мистера
Баллвина.
— Но к чему все это?
— Этого я не знаю, честное слово, не знаю.
— Значит, вы полагаете, что за всем этим что-то кроется?
— Понятия не имею. О, мистер Лэм, было бы действительно
хорошо, если бы вам удалось разобраться в этих вещах, которые здесь творятся.
— Каких, например?
— Прежде всего, почему мистер Китли делает анализы
человеческих волос?
— А он делал такое?
— Да.
— Откуда вы знаете?
— Потому что он однажды писал тут, в бюро, письмо. И сказал,
что хотел бы в порядке исключения использовать обратный адрес конторы.
— Вы знаете, куда было направлено письмо?
— В химическую лабораторию.
— Вы сами видели письмо?
— Нет. И я не знала, что оно содержало. Я только знаю, что
он его писал. Это было как раз в то время, когда мистер Баллвин и Дафна
находились в свадебном путешествии. Но ответ из лаборатории пришел уже тогда,
когда мистер Баллвин вернулся. Бывшая секретарша мистера Баллвина вскрывала всю
корреспонденцию. Она не заметила, что письмо адресовано лично мистеру Китли, и
вскрыла его. Когда она прочитала его, то оказалось, что речь в нем идет о
химическом анализе человеческих волос, лишь после этого она посмотрела на конверт
и обнаружила, что письмо предназначено мистеру Китли.
— Когда Китли узнал об этом, он разозлился?
— Во всяком случае, обрадован не был.
— А когда мистер Баллвин женился во второй раз?
— Это вы можете точно узнать в бюро регистрации браков.
— В таком случае это не тайна.
— Более двух лет. Я думаю, года два с половиной.
— А бывшая секретарша мистера Баллвина рассказала своему
шефу о письме, адресованном Китли?
— Этого я не знаю.
— Бывшая миссис Баллвин умерла внезапно?
— У нее был приступ. Но потом все прошло. А через две недели
наступил неожиданный рецидив.
— И что послужило причиной смерти?
— Острое нарушение деятельности пищеварительных органов.
— Вследствие приема отравленной пищи?
— Откуда мне знать? Мистер Баллвин сказал нам, что у нее
тяжелое нарушение деятельности пищеварительных органов.
— Вскрытие было?
— Было подробное медицинское свидетельство, а когда такое
есть, то для вскрытия нет причин.
— Так, так… Вы не знаете, труп был кремирован?
— Да, сожжен.
— И как поступили с пеплом?
— Рассеяли по ветру над одним горным хребтом. Там у миссис
Баллвин имелся домик. Первая жена мистера Баллвина очень любила природу и
особенно горы. В свободные часы она наблюдала птиц. Ее в известной мере можно
было назвать естествоиспытательницей.
— Из этого можно заключить, что вряд ли она была салонной
львицей?
— Ни в коей мере.
— Значит, мистер Баллвин занимался своими участками, а
миссис Баллвин часто выезжала на природу?
— Да.
— В таком случае они, наверное, жили раздельно?
— Так оно и было.
— А мистер Баллвин был знаком с мисс Ворли до того, как
нанял ее на службу, или же она пришла через агентство по найму?
— Он знал ее раньше.
— Сколько времени приблизительно?
— Думаю, недели две.
— Она сама пришла искать место?
— Он ее где-то случайно встретил.
— А почему вы не бросили свою работу здесь, ведь вы тут
вроде мальчика на побегушках?
— Это уже мое личное дело, мистер Лэм.
— Несомненно. Так и вопрос личный.
— И тем не менее не хотелось бы на него отвечать.
— Мисс Ворли прилежна и умна?
Этот вопрос вызвал у Мэри целую тираду.
— У Этель Ворли — прекрасный фасад. Взять хоть ее пуловер. Я
не говорю о самой фигуре. Дальше — королевская походка. Что же касается дел, то
она в них совершенно не разбирается. Зная, что мне известны ее слабые стороны,
она всячески третирует меня и смотрит свысока. С простой работой она
справляется. А так всегда заставляет меня — не просит, а именно заставляет —
все с таким же высокомерным и гордым видом.
И тут Мэри Ингрим заплакала. Я мягко похлопал ее по плечу:
— И вы выполняете просто так и ее работу?
Она всхлипнула и кивнула.
— А вам не случалось подставлять ее? Скажем, ошибку делаете
вы, а достается ей?
— Да ни за что, — сказала она. — Во-первых, это было бы
бесполезно, так как Этель Ворли все равно вывернется, к тому же что мне до нее?
Я служу у мистера Баллвина и должна выполнять работу по возможности хорошо. Мне
кажется, я уже слишком много всего рассказала, — добавила она, и слезы опять
полились по ее щекам.
— Видимо, волосы, которые мистер Китли посылал на
экспертизу, принадлежали его сестре?
— Нет… Вряд ли, так как это было более чем через полгода
после ее смерти. И потом, это была не прядь, а клочки волос из расчески. О, да
зачем я снова об этом!
— Вам наверняка станет легче на душе, если вы выговоритесь.
Я посмотрел в окно и продолжал:
— А вот, видимо, один из продавцов. Во всяком случае, сюда
приближается машина. Идите и промойте глазки холодной водой. После этого мы
займемся договором по всей форме.
Она бросила на меня быстрый взгляд:
— Не понимаю, как это вам удалось заставить меня так
разболтаться. Но вы производите впечатление человека благородного.
— Я такой и есть.
— Я что-то сильно нервничаю. Вы уже интересовались
самочувствием мистера Баллвина?
— Да.
— Ну и как он сегодня?
— Лучше. Значительно лучше.
— А миссис Баллвин?
