— А в чем нет?
Я сказал:
— Мы делаем фото лишь тогда, когда получаем на это
разрешение. Но как только вы дадите это разрешение и фото будут готовы, они
переходят в собственность нашего общества.
— Ну что ж, я не возражаю.
Вильмонт принес коктейли и тосты. Миссис Баллвин взяла один
из маленьких круглых тостов и осторожно откусила кусочек. Потом она задумчиво
закатила глаза, чтобы полностью сосредоточиться на анчоусе. Даже если бы она
была оплачиваемым дегустатором анчоусов, то все равно не смогла бы сделать это
лучше.
— Она действительно чудесная, — сказала миссис Баллвин.
Я улыбнулся ей с видом победителя. Она подняла свой бокал и
бросила поверх него взгляд на меня. Глаза ее словно были подернуты вуалью,
зовущие, влекущие, — именно так она смотрела на Вильмонта Мервилла. Я задал
себе вопрос, а не предназначался ли такой взгляд всем мужчинам, которыми она
интересовалась.
Вильмонт стоял тут же, всем своим видом выказывая
неудовольствие.
Шарлотта Хенфорд бросала на меня свирепые взгляды.
Миссис Баллвин и я выпили свои коктейли, попросили
повторить, а потом съели по нескольку тостов с анчоусной пастой.
— Вам действительно нравится? — спросил я.
— Конечно, — ответила она. — Я нахожу ее превосходной. Тем
не менее я еще должна поговорить с моим супругом, прежде чем дать окончательное
согласие.
— Разумеется.
— Но я не думаю, что возникнут какие-либо препятствия. — Она
с улыбкой посмотрела на меня.
Я ответил на ее улыбку, пытаясь придать лицу такое
выражение, будто такая женщина, как она, никогда не может иметь никаких
препятствий в обхождении с мужчинами.
— Если мой супруг не будет возражать, то когда вы будете
готовы сделать эти фотографии?
— В любой момент.
— Это долгая история?
— Нет. Все будет сделано за пять-шесть дней.
Я только должен связаться с бюро, чтобы прислали фотографа.
— А публикация последует через несколько месяцев? — с
улыбкой сказала она.
— Через пару недель.
— Вот как! — сказала она задумчиво, а потом добавила со
смехом, который должен был выглядеть непринужденным: — Конечно, в наши дни
никогда не знаешь, что за это время произойдет. Мы можем, предположим,
переехать в другой город или…
— Нам нужно только ваше согласие и ваше фото, — сказал я с
улыбкой. — И все.
— Хорошо. Я твердо убеждена, что мы договоримся.
Я поговорю с мужем. Где мне вас найти?
— Я постоянно в пути. Будет лучше всего, если я позвоню вам.
Скажем, завтра утром.
— Меня это устраивает. Позвоните мне примерно в половине
одиннадцатого. Если вы меня не застанете, то ответ вам передаст Шарлотта.
По ее тону я понял, что аудиенция закончена. Я поднялся и
направился к двери.
Слуга-шофер протянул мне шляпу. Я выждал, пока он не
распахнул передо мной дверь.
Он раскалился от злобы, как печка от огня.
— Всего хорошего, — сказал я.
— До свидания, сэр.
Я думал, что он с треском захлопнет за мной дверь, но он
закрыл ее тихо и осторожно, словно был опытным взломщиком.
Глава 4
Я залез в свою колымагу и медленно поехал вниз по
Атвелл-авеню. На первом перекрестке я подъехал к обочине и принялся осматривать
улицу через зеркальце заднего обзора.
Заметив, что вниз по улице несется машина с большой
скоростью, я поехал дальше.
Машина, казалось, хотела обогнать меня, но я услышал визг
покрышек и вслед за этим гудок.
Я повернулся, стараясь придать своему лицу удивленное
выражение.
За рулем «шевроле» сидела Шарлотта Хенфорд. У нее все еще
было свирепое лицо. Она остановила машину прямо рядом с моей, вышла и двинулась
ко мне, громко стуча каблучками.
— Привет! — воскликнул я. — Куда это вы собрались?
Она сказала:
— Я едва выдержала все это. Что за идиотизм с вашей стороны!
И чего вы хотите достичь вашим дурацким маскарадом?
— Вы ведь поручили нашей фирме предотвратить отравление
Джеральда Баллвина, так?
— Конечно… Это, и только это, было целью моего визита. Но
что за безумие с вашей стороны прийти в дом и разыграть спектакль с пастой и
фотографированием? Что вы будете делать, если…
— Возьму и сделаю фотографию, — сказал я.
— Вам обязательно нужно было влезть во все, узнать, кто я
такая… И теперь все дело испорчено.
— Почему вы считаете, что дело испорчено, если я установил,
кто вы есть на самом деле?
— Потому что я не хочу иметь ничего общего с этой историей!
Я вынул из кармана пачку сигарет и протянул ей через
окошечко:
— Хотите?
— Нет!
Я сказал:
— Не советую вам оставаться на тротуаре. Люди могут
подумать, что вы заигрываете со мной. Я бы советовал вам сесть в машину и
рассказать, что к чему.
Я распахнул дверцу. Мгновение девушка медлила, потом села
рядом со мной.
— Красивенькие ножки, — заметил я.
Она сердито посмотрела на меня.
— Что касается вашей персоны, то я понял, что вы не Беатрис
Баллвин с того момента, когда увидел инициалы на портсигаре. Вот так-то,
Шарлотта!
— Для вас я все еще мисс Хенфорд, — отпарировала она.
— А что касается того, что вы нам поручили — я имею в виду
отравление Джеральда Баллвина, — то я думаю, что уже сделал многое в этом
направлении.
— Рада слышать.
— Самое главное, Шарлотта, заключается в том…
— Мисс Хенфорд! — фыркнула она.
— …заключается в том, что вы хотели обвести нас вокруг
пальца. Вы полагали, что действуете очень умно, когда сказали нам, что вас
зовут Беатрис Баллвин. Вы считали, что мы никогда не узнаем, кто вы есть на
самом деле. Должно быть, вы нас считаете чересчур наивными.
— Считала! — воскликнула она. — Я и сейчас считаю вас
наивными, если не глупыми.
— Давайте лучше рассмотрим все это дело спокойно.
Давайте, например, предположим, что Дафна Баллвин собирается
подмешать своему супругу битое стекло. Вы своевременно приходите к нам и даете
поручение воспрепятствовать этому преступлению. Как же мы должны поступить в
этом случае? Не можем же мы стоять постоянно у его стола с ситом! Или
спрятаться в шкаф и ждать, когда Джеральд Баллвин начнет свою трапезу.
