При упоминании о девице, которую Глеб притащил сюда мне назло, снова хочется ударить, и я начинаю обиженно пыхтеть.
— Ну не злись, — просит парень, притягивая меня к себе и снова целуя. — Просто забери меня к себе. Там на меня точно никто не покусится.
Это сказано таким тоном, что я невольно смеюсь, смотрю на него и понимаю, что сегодня я сделаю все, что он попросит. И сегодня я сама не хочу его отпускать.
В дом мы пробираемся через черный ход, справедливо рассудив, что не стоит появляться перед всеми в таком виде, а едва оказавшись в моей комнате и, захлопнув дверь, снова начинаем целоваться, словно сумасшедшие подростки. Смеясь, стаскиваем друг с друга одежду и направляемся в душ, не размыкая объятий. Сейчас невероятно сложно отпустить друг друга. Кажется, стоит разжать объятия и волшебство разрушится, поэтому мы буквально упиваемся моментом. Ловим дыхание, нежные касания рук, ритм сердца.
В этот раз все неторопливо. Его губы на моей груди, скользкие от геля для душа ладони, которые касаются влажной кожи. И входит он в меня осторожно, приподняв за бедра и прислонив спиной к стене.
Наслаждение в этот раз медленное, нежное и не накрывает с головой, но я все равно горю в его объятиях, растворяясь в поцелуях в неторопливых глубоких движениях, а потом мы валяемся на кровати, обнявшись, пока я не понимаю, что просто дико хочу есть. О чем и сообщаю Глебу.
— Не смею морить тебя голодом, — смеется он и целует меня в ухо. — Одевайся, я тоже схожу к себе за вещами, и спустимся в столовую. Хорошо?
— Не уверена, что хочу туда.
— Лик, я не собираюсь тебя прятать. Ни от Саши, ни от Ника. Ты моя и я хочу, чтобы об этом знали все.
— А твоя девушка?
— Моя — ты, а она тут оказалась случайно. Хочет, пусть развлекается с Дэном, хочет, я вызову такси и отправлю ее домой. Она не должна волновать тебя или меня.
Я, немного подумав, киваю и иду одеваться. Глеб заходит за мной буквально через десять минут на нем светло-голубые джинсы и белая майка. Мы с ним похожи на близнецов, потому что я сейчас одета почти так же. Только джинсы у меня немного другого оттенка, а на майке черный геометрический рисунок на груди.
Мы спускаемся. Народа в гостиной меньше не стало. Только сейчас играет музыка, и народ стал расслабление. Даже Саша улыбается и перекидывается шутками с Ником. Они сейчас выглядят, скорее как братья, а не как отец и сын. Ловлю себя на мысли, что такие мужчины, как Александр — богатые, уверенные в себе, безусловно, красивые, нередко в тридцать шесть задумываются о первенце, а не воспитывают взрослого сына, который может со дня на день сделать его дедушкой. Представив Сашу дедушкой, я хмыкаю. Почему-то Ник в роли отца вызывает куда меньше сарказма. Он собранный не по годам.
До нас нет никому никакого дела. Глеб отправляется за едой, а я подхожу к Нику, сидящему на подоконнике.
— Помирились? — с усмешкой спрашивает он, и я киваю, чувствуя, как к щекам приливает жар. Даже два раза. Об этом Нику, естественно, не говорю.
— Надеюсь, я об этом не пожалею… — задумчиво тяну я, озвучивая, свой самый большой страх.
— Если Глеб вдруг попросил у тебя прощения, то вряд ли, — усмехается Ник.
— Он, правда, обычно этого не делает?
— Правда. Глеб хороший и ты ему нравишься.
— Но это ничего не гарантирует.
— Эй, Лик, ты же вроде бы взрослая девочка, — хмурится Ник. — Каких гарантий в любви ты хочешь?
— И действительно, — соглашаюсь я, и смотрю на собравшийся в гостиной разношерстный народ. Крис куда-то исчезла, а остальные до сих пор в сборе.
— А Дэн не теряется, — хмыкаю я, когда вижу подружку Глеба, от которой меня до сих пор воротит у него на коленях.
— Ну-у, — Ник медленно отпивает из бутылки пиво (никогда не видела, чтобы он пил что-то другое). — Есть девушки, которых называют на ш… вот и Денчик такой же, только парень. Ему все равно с кем.
— Судя по тону, ты осуждаешь.
— Да нет. Скорее, не понимаю. Но это его качество очень полезное.
— О чем ты?
— Да так… — Ник снова отпивает пива, спрыгивает с подоконника, и уходит, оставив меня в задумчивости. Пока двигается к выходу из комнаты, сталкивается с Крис и тут же ругается. Отсюда я не слышу, о чем они говорят, и кто кого первым задел. А потом возвращается Глеб и мне вообще становиться не до чего. Во-первых, я теряю голову с этим мужчиной, а во-вторых, он принес мне еду.
Глава 15
Лика
С утра просыпаемся в одной постели, и это самое лучшее утро в моей жизни. За окном идет пушистый снег. Он создает праздничное настроение, и когда ближе к обеду мы лениво спускаемся на первый этаж, то я понимаю, что предвкушение праздника накрыло абсолютно всех. Еще даже не середина декабря, а весь холл уже заставлен коробками с игрушками, завален мишурой, рождественскими венками и огромными еловыми ветвями.
Во всем этом радостно копаются Нелли, Алина и что удивительно, Крис. Выражение лиц у них всех совершенно одинаковое — по-детски непосредственное и счастливое.
Дэн и Макс тут же. Они мрачно ходят вокруг еловых ветвей и о чем-то оживленно спорят. Видимо, пытаются собрать елку, но у них это не получается.
— Что в этом году у нас Новый год ранний? — хмыкает Глеб и прижимает меня к себе, целуя в макушку.
— Смотри, погода какая клевая! — радостно кричит Алина. — Нужно ловить ощущение праздника.
— Я Сашеньке сказала, и сегодня еще привезут четырехметровую ель во двор, и трехметровую в зал с роялем. — По-хозяйски отчитывается Крис, чем раздражает даже меня.
А Глеб вообще напрягается. Потому что речь снова идет о его любимом месте в загородном доме.
— А может, я не хотел ель в зал с роялем? Или хотел, но планировал выбрать сам? Вот почему ты вечно лезешь туда, куда не просят.
— Глеб, ну что ты как маленький? Возьмешь с собой Ника, и я разрешу вам повесить на нее шарики, — смеется она, а Глеб весь подбирается и шипит.
— Ты последняя в этом доме, у кого я буду о чем-то спрашивать. Ник, подозреваю тоже.
Я осторожно кладу руку ему на предплечье и чувствую, как под моей ладонью расслабляются мышцы. Глеб выдыхает и утаскивает меня через весь этот новогодний беспредел в столовую, где меланхолично хлебает кофе Ник.
— А ты что не на этой рождественской ярмарке? — спрашивает его Глеб. — Шарики, гирлянды и прочая требуха. Я думал, дети это любят.
— Компания подкачала, — отзывается Ник, проигнорировав пассаж про ребенка. Думаю, за это утро он слышал нечто подобное не раз.
— Так присоединяйся к нашей, там Крис елку в зал с роялем заказала, — предлагаю я.
— Вот пусть себе ее в комнату и ставит, — почти одновременно заявляют Ник и Глеб, и ржут.
