Поспать за ночь удалось совсем мало.
До поздней ночи нас с Дашей вечно кто-то дергал. То полиция, то охрана, то не верящий своему счастью плотник с пакетом денег в руках.
Задолбался отправлять всех на фиг. Чуть на мат не перешел. Но, когда на небе появились звезды, спокойнее не стало. Кроме двух охранников в доме больше не было никого, однако сон все равно не шел.
Как я ни надеялся, совесть к моей оглохшей любимой женщине так и не вернулась. Иногда сонного, почти уплывшего в царство Морфея, она просила повторить «те самые слова». Иногда на месте, где находился вполне безопасный животик, оказывалась соблазнительная попка. Без белья! Иногда сладкое женское посапывание разрывал неожиданный грудной стон.
Как я ни пытался уснуть, ни хрена не получалось.
На широком, слишком мягком для сна матрасе мы стыковались с Дашей, как космическая станция и ракетный модуль. Ввинчивались друг в друга. Проверяли на прочность все узлы и детали кровати. Изредка вели переговоры. Тоже как в космосе.
«Приём. Меня вообще слышно?»
«Ась? Повтори еще раз!»
«Повторить что? По-собачьи, миссионерскую, на боку или свой вопрос?»
«Ну, повтори уже хоть что-нибудь! »
«А слышно точно плохо?»
«Ой, плохо! Аж губы саднят, так целоваться хочется».
«Ясно. А как самочувствие?»
«Самочувствие хорошее. Ощущаю усталость, небольшую перегрузку. Но готова продолжать».
«Господи, когда ты уже почувствуешь сонливость?..»
«Не поняла тебя. Повтори, пожалуйста!»
Невозможно было спать в таких условиях. Вроде давно не восемнадцать и гормоны свое отбушевали, а матрас скрипел, острые женские коготки царапали спину и губы нашептывали «люблю».
До рассвета.
* * *
Наверное, именно это «люблю» и стало причиной, почему утром я не ощущал усталости. Голова работала четко. Челюсть не сводило от зевоты. Чудо!
Кроме любви других вариантов объяснения странной бодрости не было. Хотя... был в этой усадьбе один феномен, который я заметил ещё три месяца назад, но обмозговать вечно не хватало времени.
Здесь всегда спалось отлично. Словно не отдыхать ложился, а на экспресс-подзарядку.
Можно было, конечно, списать такую особенность на свежий воздух и идеальный микроклимат деревянного дома. Строить тогда все же умели! Но, скорее, дело все же было в моей Подберезкиной.
Эта поразительная женщина как-то просочилась не только в сердце, но и в голову. За первую неделю с ней я почти вылечился от своего трудоголизма, научился перекладывать дела на брата и забабахал двойню.
Сейчас, за последние напряженные дни, я себя вообще не узнавал. Желания иногда возникали такие, что хоть к мозгоправу записывайся. Срочно. Без очереди!
Никогда не был сентиментальным идиотом, но хотелось вместе с Дашей скататься на могилу к отцу и Айзе. Познакомить первую главную женщину своей жизни со второй. Сказать отцу, что прощаю его и понимаю, почему не мог жить без Айзы.
Хотелось прервать дурацкое молчание и рассказать матери, что скоро она станет бабушкой. Чтобы бросила горевать о несбывшемся и нашла нашим детям заботливого, доброго деда.
Хотелось объять необъятное. Не знаю, что это было. До вчерашнего вечера я был вполне нормальным мужиком. Поседевшим на нервах, временами злым до чертиков, но точно адекватным.
А сегодня...
Даша со своим сонным «люблю» вместо «доброе утро». Кухарка с чашкой кофе, впервые нормального, крепкого и без всяких лишних добавок. Туман. И роса. Все это как будто выбило меня из привычного ритма.
Прошёл босыми ногами по траве, осенней, холодной. Глотнул горячего кофе. И будто в резонанс вошел. Все вижу, слышу, понимаю, а в голове лес шумит и вороны кричат о своем птичьем.
Нужно было возвращаться в дом, собираться в путь. В офисе со свежими отчетами ждала Аглая. Марат умудрился пропихнуть наш проект сочинским застройщикам, и река денег с тонной головняка уже виднелись на горизонте.
Поводов спешить собралось хоть отбавляй. На осмотр окрестностей совсем не осталось времени. А мне даже пошевелиться было влом.
Стоял как памятник лицом к оврагу. Высматривал в тумане знакомые очертания пейзажа. Чувствовал, как роса холодит ступни и каплями стекает по пальцам. Вдыхал густой, пропитанный осенью и ароматом кофе запах. И ничего не мог с собой поделать.
Сломалось что-то... Или починилось.
Там, в Питере, бурлила жизнь. Шумела голосами людей и звонками телефонов. Затягивала в свой ритм. Забивала голову нужными, правильными мыслями. Подгоняла горящими планами.
А меня сбоило.
Только когда кофе в кружке совсем остыл, получилось уговорить себя вернуться в дом. Уже позавтракавшая Даша встретила сонным зевком. Умудрившиеся как-то выспаться охранники помогли отнести в машину вещи.
Больше ничего не держало. У усадьбы теперь был управляющий. Наемный, но согласный приезжать сюда несколько раз в неделю и решать любые вопросы. Дом как зеницу ока клялся беречь плотник. И все опасности остались позади.
Нужно было садиться в машину и ехать. Не травить больше душу фантазиями, а заняться тем, чем умею.
Я и сел. Но стоило доехать до ограды, снова взглянуть на туманный овраг, как что-то заклинило.
Будто почувствовала, Даша взяла мою руку, крепко сжала. И, не понимая до конца, что делаю, я приказал остановиться.
– Не хочу, – тряхнул головой, надеясь отогнать ненужные мысли. – Черт! Засада! Гребаный Левданский! Гребаная усадьба!
Перетянул Дашу к себе на колени и зарылся лицом в волосы. Развезло еще сильнее.
– На море хочешь? – спросил первое, что пришло на ум.
– Не-а...
– В горы?
– С пузом... Не стоит.
– Здесь останемся? Недельку... Другую...
Словно я гребаный Санта и сейчас пообещал исполнение всех желаний, Даша тут же расправила плечи, как маленькая девочка, весело улыбнулась и кивнула.
– Учти, я, возможно, не в себе и не понимаю, что делаю. – Сглотнул.
– О нет! – Девочка на глазах превратилась в женщину, уверенную, опытную, способную решить любой вопрос. – Ты как раз в себе! И делаешь все правильно.
– Но, если мы пойдем по миру, ты меня не бросишь?
– Я уже дату свадьбы выбрала, – эта коза хитро сощурилась. – Тот мейл от твоей секретарши... он у меня сохранился. И даже дата одна понравилась. Через пару недель.
– Так это «да»? – От неожиданности я тут же забыл про свои переживания из-за отъезда.
– Совершенно верно! Это «да», – Даша первой толкнула дверь машины. – Так что предлагаю вернуться в дом и хорошенько это отпраздновать.
