Как бы мы ни надеялись, что Герасимов отступится, этот старый баран упрямо пер к своей цели. То Игнатов, то другие подрядчики регулярно сообщали о внеплановых проверках или форс-мажорах, а всегда равнодушные акционеры вдруг стали просить встреч и задавать на них очень странные вопросы.
Все это было ненормальным. В офисе порой становилось настолько жарко, что даже непосвященный в тонкости ситуации Бадоев предлагал устроить кое-кому несчастный случай.
Я, конечно же, отшучивался, что обязательно, но и не думал в этом направлении.
До поры.
Пора настала внезапно. В субботу, когда все нормальные люди сидели дома, а у меня в офисе из ушей валил пар.
Никакого желания просиживать штаны на работе не было. Дома, ласковая и непривычно покладистая, ждала Аглая. В холодильнике – в кои-то веки настоящая домашняя еда. А в спальне преступно пустовала кровать.
Не контрактами я сейчас должен был заниматься. Не вдалбливать в голову идиотам, что головной мозг важнее спинного. Но, когда в добавок к текущим проблемам один из давних поставщиков попросил о личной встрече, да ещё поскорее, терпение все же лопнуло.
Захаров, мой зам по коммерческим вопросам, явился в офис спустя полчаса после звонка. Как школьник в кабинете у завуча, он рассказал все, что знал про старые сделки брата, получил ЦУ, на что давить во время переговоров. А потом послушно сел в мой Мерс и как исполняющий обязанности босса повез свой зад на встречу с подрядчиком.
Водитель даже удивиться не успел такой рокировке. Только навигатор пискнул о готовности работать. Но впервые за долгое время я почувствовал, как с плеч опускается тяжесть.
Даже в голове просветлело. Оставалось плюнуть на перестраховку, раскидать таким же макаром другие дела. И добраться, наконец, до своей сладкой Калининой.
За час после отъезда Захарова я почти так и сделал. Горящие вопросы разрулил сам. Менее срочные поставил в задачи на понедельник другим замам. То, что каждого из них Штерн подозревал в шпионаже, не остановило.
Но, как ни мечтал, убраться из офиса пораньше, так и не смог. Взгляд задержался на картинках, которые мелькали на огромном телеэкране в приемной. И все планы рухнули.
«Из срочных новостей. Сегодня в пятнадцать десять на Витебском проспекте произошла серьёзная авария. В Мерседес, принадлежащий генеральному директору строительной компании «А-групп», на повышенной скорости врезался грузовой автомобиль марки МАЗ. Водитель грузовика вскоре скрылся. На месте ДТП работают криминалисты. Состояние водителя и пассажира легкового автомобиля на данный момент уточняется».
От неожиданности я даже не сразу сообразил, о ком идёт речь. Узнать в искореженной консервной банке мою машину было сложно, а название компании пролетело мимо ушей. Скрипя шестеренками в черепушке, я так и пялился на экран, пока не раздался телефонный звонок.
– По моей информации, ты сейчас в офисе. Там и оставайся. Дальше приемной ни ногой, к окнам тоже лучше не подходи, – быстро, без приветствия заговорил Штерн.
– Твою мать... – Перед глазами на миг потемнело.
От злости так и хотелось что-нибудь разбить... лучше чью-то голову. Жаль, достойный кандидат был далеко.
– Не то слово! – Дима шумно выдохнул.
– Что с Захаровым и водителем? – я опустился в свое кресло и тут же вывел на экран страницы с последними новостями.
– Оба уже в больнице. Захаров в реанимации. Водитель отделался парочкой переломов. – Штерн сделал паузу. Как обычно, что-то кому-то приказал, лишь потом продолжил: – В прессу информация об аварии уже попала, но фамилии пострадавших пока удалось скрыть. Это наша фора. Если кто-то обрадуется раньше времени – возьмем на горячем. Сейчас под колпаком все.
– Понял, спасибо.
– Надеюсь, понял и то, что высовываться нельзя? На всякий случай повторю – никаких поездок домой или в больницу! Когда исполнитель узнает, что промахнулся с целью, может захотеть повторить.
– У меня тут целый отдел охраны. Думаешь, не довезут?
Теперь Дима выругался ещё цветистее. Мат в трубке гремел отборный и не всегда русский. Досталось всем, от рядовых «бездельников» до Бадоева. Впрочем, последнего Штерн не ругал, а просто упомянул. Как данность.
– Ты, конечно, заказчик. Ты платишь за музыку, но похоронные марши не моя специальность. – Дима говорил спокойно, но между строк так и звучало: «Сиди на жопе ровно!»
– Услышал тебя, буду на месте. – Спорить дальше смысла не было. Зная Штерна, тот запросто мог выслать сюда свой тренированный отряд коммандос, и тогда даже о походах в туалет можно будет забыть. – Держи меня в курсе. Понадобятся люди – сообщи. Подключу сколько нужно.
– С твоими людьми... – Дима сегодня бил все рекорды по мату. – Ладно. Разберемся. До связи.
После того как он положил трубку, теоретически должно было стать легче. Теперь я был в курсе происходящего. Знал, что ситуация под контролем. И требовалось лишь одно – выждать.
Но избавиться от эмоций не получалось.
Мы знали, что Герасимов обязательно выкинет какой-нибудь фокус. Охрана работала без выходных. Каждый сотрудник, у которого был доступ к ценной информации, находился под постоянным наблюдением. Иногда мне казалось, что слежка ведется даже за мной в моей собственной квартире.
Но покушения... такого поворота не ожидал никто. Старый лис, похоже, дошел до крайней стадии отчаяния. Вспомнил прежние методы и пошел в атаку.
Над размышлениями, какие еще методы могут оказаться в ассортименте Герасимова, я провел следующие несколько минут. Почти успокоился. Но снова гребаное «почти» сыграло со мной злую шутку.
Стоило снова глянуть на экран телевизора, словно ледяной волной окатило.
Телевизор на стене как шел, так и шел. Его никто не выключал и не делал тише. Привычки смотреть новости у меня не было отродясь. Только моя фантастическая помощница могла делать свою работу и одновременно отслеживать последние происшествия, курсы валют и финансовые сводки.
Аглая, а не я, жить не могла без этого фонового шума! И даже сегодня я включил телевизор, лишь чтобы представлять, что она рядом.
Наверное, хорошая привычка. Нужная для помощника. Но если я увидел ДТП, то и она...
Додумывать мысль я не стал. Схватил со стола телефон и принялся раз за разом вызванивать Калинину. Димины слова о том, что пресса пока не знает фамилий пострадавших, жгли изнутри. А пальцы жали и жали на сенсорные кнопки.
Я чуть не разбил к хренам свой телефон, когда не дозвонился ни в пятый, ни в шестой раз. Чуть не плюнул на предостережение Штерна и не поехал домой, но в самый последний момент додумался набрать номер охраны жилого комплекса.
Пожилой охранник, бывший опер Степаныч ответил сразу. Кто я такой, он узнал по голосу после приветствия, так что даже представляться не пришлось.
