Таранили нежную промежность. Подкидывали. Вдалбливали член до упора.
– До тебя меня любили.
Слова давались с трудом. Язык отказывался слушаться. Он хотел только скользить по бархатной коже и слизывать капли.
– В задницу такую любовь, раз даже не трахали нормально.
Убойная медвежья логика под пошлый звук шлепков разила наповал. На это было нечего ответить. Ни один из ухажеров не заставлял кончать так ярко и долго. Ни с кем не теряла рассудок.
– Согласна! К черту ее!
Шалея окончательно, Вероника зубами впилась в мужское плечо и сама задвигалась навстречу.
Идеально попадая в такт.
Ударяясь грудью о грудь при каждом столкновении.
Не сводя взгляда с безумных глаз напротив.
Как на прямой связи с раем. Ее собственным филиалом, где было только наслаждение. Без проблем, тревог и опасности.
Сколько они проверяли на прочность стены душевой, так и осталось загадкой. Густой пар окутал, как огромная песцовая шуба. Тонкие женские и глухие мужские стоны слились в один хор. И спустя много-много-много жёстких и быстрых толчков крыша Вероники помахала рукой.
Забылось, из-за чего сегодня ругались. Вылетели из головы и снег, и сосед. Тёплая вода смыла непрошеные слезы. А тело затряслось от дикого, ослепляющего оргазма.
От остроты ощущений Вероника даже кричать не могла. Задыхаясь, хватала ртом воздух. Обнимала Руслана за шею. Не понимала, где верх, где низ. И пульсировала. Каждой клеткой. Выжимая из своего бешеного медведя все до последней капли и последнего звука.
* * *
– Проклятие... Чувствую себя пирожком со сгущенкой. Эклером.
Сидеть на кафельном полу кабинки было неудобно, но подняться не хватало сил.
– Злишься?
Мужское лицо стало серьезным, и между бровей снова пролегла складка. Некрасивая. Старящая.
В ответ Вероника так и хотела пошутить, что сейчас полчаса придется сидеть в душе, пока вытечет вся липкая начинка. Но Руслан ее опередил.
Заставил положить голову на плечо. Коснулся губами затылка и успокаивающе произнес:
– Если ты волнуешься из-за защиты, то не нужно. Я здоров. А больше тебе ничего не грозит.
После сумасшедшего секса и божественного покоя в уютных объятиях это было как удар. Как отрезвляющая пощечина.
– Даже эта информация у тебя есть? – Если бы не слабость, она вырвалась бы из кольца горячих рук и послала бы этого знатока куда подальше.
Верила ведь, что частная клиника – это надежно. Ни Паше, ни Лене не рассказывала о своих женских проблемах. А вот они! На виду. Все всё знают, все всё понимают. Родное СБ работает по всем фронтам. Ничего не скрылось.
– У меня есть... – Складка стала глубже. В синих глазах можно было увидеть, как включился мозг и начался тяжелый мыслительный процесс.
Растерянная и подавленная, Вероника уже подготовилась услышать собственный диагноз. Но мужские руки на ее ягодицах ожили. В копчик ткнулся новый знакомый. А на горле Руслана снова дернулся кадык.
– Просто не парься, – прозвучало куда-то в шею. – Выкинь из головы.
– Мм-мм.
Говорить ничего не хотелось. Тело предавало, откликаясь на ласки. А переносицу ломило от желания расплакаться.
И ведь так хорошо было минуту назад. Так спокойно. Душевно. По-настоящему. Как никогда и ни с кем раньше.
– Если хочешь, после праздников справку принесу, что я здоров.
Толстокожий мужлан совсем не чувствовал, когда нужно остановиться. Прижав спиной к груди, раскрывал ее, как ракушку, для себя. Наглыми пальцами вновь скользил между ног. И нес какую-нибудь чушь.
– Принесешь...
Слезы текли. Но Вероника не шевелилась.
– С печатью. Настоящую.
Пальцы двигались все быстрее. Расширяли, подготавливали. Ласково, нежно и так глубоко, что тело откликалось сквозь скованность и ураган на душе.
– Еще врача как свидетеля приведи. – В тишине послышался всхлип.
– Я так хочу тебя... так кроет, что кого хочешь могу пообещать. Хоть весь персонал медцентра, хоть личную лабораторию.
– Ненормальный.
– Конченый псих. Да.
Взяв ее руку в свою, Руслан прижал к каменному члену и с шумом выдохнул:
– Он уже соскучился.
– Тогда сверху... Я хочу быть сверху.
Вероника сама не понимала, откуда взялась эта навязчивая идея. Ещё секунду назад ей вообще ничего не хотелось. Чувствовала себя качественно отполированной разбитой вазой. А сейчас даже рот заполнился слюной.
– Может, потом?.. – Пальцы в развилке ног замерли.
– Когда свою дурацкую справку принесешь, тогда и будешь сверху. А теперь я на тебе!
Запрещая себе думать о диагнозах и позорном личном деле, она привстала на миг. Развернулась лицом к груди и плавно опустилась на ноги Руслана. В паре сантиметров от члена. Мучая промедлением и себя, и его.
– Я говорил, что когда-нибудь сдохну на тебе?
Откинувшись спиной на стену, Бадоев закрыл глаза.
– Что-то было.
От ощущения власти голова кружилась.
– Я ошибся. Я сдохну под тобой. – Не дожидаясь окончания пытки, Руслан сам за бедра притянул Веронику к себе. – Ну и похер. – Мягко нанизал на себя. – Зато умру счастливым.
Глава 16. Новый год на двоих
Как Вероника ни старалась, в поселке под Питером этой ночью не погиб ни один гризли. Скорее, вышло наоборот – умаявшийся медведь упал поперек кровати. Притянул свою амазонку под бок и, включив могучий храп на максимум, заснул.
Получилось как по щелчку пальцев. Вероника даже «спокойной ночи» сказать не успела. Зато потом под раскатистый храп пожелала и ночи, и оглохнуть от своих же звуков, и проснуться в далекой тундре от нее подальше.
В неудобном положении, со свисающими на пол ногами, фантазия сама подсказывала, чего желать. Выдумывать не пришлось. Но, как ни странно, спустя всего несколько минут челюсть начало сводить от зевоты, глаза – слипаться, и сознание поплыло в мир Морфея.
Возможно, это была асфиксия – тяжелая лапа на груди мешала нормально дышать. Возможно, усталость после напряженного и нервного дня. Возможно, организм просто спасался единственным возможным для него способом – сном.
Так или иначе, уснула Вероника глубоко и беспробудно. А когда проснулась, вместо Бадоева под боком, спасая от падения, лежали подушки, никто никуда не давил и не тарахтел, как трактор, над ухом.
Звуков вообще не было. Тишина стояла словно в космосе. Только вид за окном, где активно махал широкой лопатой Руслан, подтверждал, что Вероника по-прежнему на Земле.
