– Если это сложно, то... – послышалось что-то невнятное вслед.
Договорить Бадоев не дал.
– Готовь свой подарок, пока мужчина надрывает спину. И место под ёлку освобождай. Мало ли где ты ее поставить хочешь. Не хватало еще до утра иголками трясти по всей даче.
Даже немножко шею её сдавить для убедительности захотелось. А лучше не только шею – всю её, и сделать то, что не сделал в какой-нибудь каморке торгового центра.
Легче стало бы двоим – однозначно. Но в один строй с прежними ленивыми хахалями Пожарской не хотелось. А ванна, к сожалению, сама въехать в дом и подключить себя не могла.
Так, мысленно проклиная создателей ванн, он и ушел.
С теми же мыслями провозился долбаных два часа. Вначале втаскивая на сколоченной по-быстрому тележке чугунную громадину в дом. Потом еще час промучился с трубами и изоляцией.
А когда, наконец, внес ёлку, на небе вместо солнца сияла луна. А в доме вместо лампочек – десятки свечей и одна, совершенно голая, нереально красивая женщина.
_______
* terra incognita – неизведанная земля
Глава 17. Откровения о...
От одного только вида крутых изгибов спину Руслана мгновенно отпустило. Не нужны стали ни таблетки, ни мази. В штанах все одеревенело. Вероятно, даже ёлочка уступила бы по твердости стволу в трусах.
И только у Вероники ничего не напрягалось, и вообще, казалось, ничто ее не брало. В тусклом свете от вздоха колыхнулась тяжёлая грудь. Сверкнул блестками пакет в руках. И эта ведьма, не подмигнув, не оглянувшись, продефилировала мимо охреневшего от шока Бадоева.
Как порнографический призрак. Мираж загибающегося от спермотоксикоза мужчины.
В ступоре он не заметил, как открылась дверь ванной комнаты. Не смог повернуть голову в сторону своей нереальной гостьи. И чуть не пропустил мимо ушей короткую тихую просьбу:
– Жду тебя в ванне. Не задерживайся.
Чтобы понять, что услышал, Руслану пришлось трижды повторить эту фразу самому.
– Жду. В. Ванне?.. – говорил медленно, словно разжевывая каждое слово.
– Жду. Тебя?.. – Чувствовал себя полным идиотом.
– Не. Задерживайся?.. – Тер свободной рукой лоб, не замечая, как размазывает грязь. Забыв, что планировал сделать дальше. И вообще не понимая, где он и кто он.
Неизвестно, сколько бы еще продлилась эта амнезия. Последствия выходок гну на свой мозг Руслан уже и не надеялся предсказать. Но в паху стало жарко как в аду, и ёлочка сама выпала из рук.
* * *
Свою ванную комнату Бадоев не узнал. Не было здесь раньше дорожек из свечей. Не пахло никогда ароматными маслами. А на полках не стояло такого количества баночек и скляночек.
Впрочем, белокурых обнаженных русалок в ванной тоже не водилось.
– Если ты мой подарок, то готов к вручению прямо сейчас!
Дожидаться согласия Вероники Руслан не стал. В его новенькой ванне, укрытая пеной, нежилась женщина. А он, такой-сякой хозяин, даже не проверил громадину на прочность.
– Это ещё не подарок. – Вредная женщина выставила из пенной шапки ножку и легким движением пальчиков подозвала к себе.
– Пофиг! Заверните. Я беру.
После этих слов штаны и белье упали на пол. Зацепившись, на ручке повисла футболка. В непонятном направлении улетели носки.
– Я грязный. Потный. И меня нужно мыть.
Нисколько не стесняясь своей наготы, Руслан опустился в ванну напротив Вероники. Забросил ее ноги себе талию и чуть не заурчал от того, как хорошо стало вдруг.
Свечи вместо яркого светильника. Горячая ванна с пахучей пеной. И голая женщина, которая наконец разучилась говорить свое королевское «нет».
Ради этого стоило мудохаться с ванной и рвать спину. Ради этих шикарных ног и выглядывающих из-под белой пены коралловых вершинок можно было совершить любой подвиг.
– Кажется, я умер и попал в рай.
Закрыв глаза, он откинулся на бортик и глубоко вдохнул.
– Команды «Умирать» не было. – Сквозь плотное пенное одеяло мелькнули аккуратные колени, и пятки до боли вжались в бока. – У меня слишком много планов на тебя... живого.
– Планы – это хорошо.
По мышцам пресса словно ток пустили. Они вмиг напряглись, а одеревенелость в паху резко дернулась.
– Только не уверен, что ванна устоит, если мы начнём прямо здесь. – Это было единственное, что останавливало. Руслану даже вслух такое признание произносить было больно, но и скрывать не мог.
– Мы начнём позже.
Женские ножки снова ожили. Маленькие пальчики, бесстыдно дразня, пробежались по груди и плечам. А из-под воды вынырнула рука с сизалевой мочалкой.
– Вначале я тебя отмою. – Словно имеет в виду что-то другое, Вероника медленно облизала губы. – Вымою всего. Каждый изгиб и выпуклость. Внимательно. Осторожно.
Мочалка заскользила по груди вниз. Оставила горячую дорожку на животе. Под водой, легонько царапая грубой щетиной, прошлась по мошонке.
Всего одно движение, а Руслан чуть не взвыл от кайфа. Перед глазами поплыла ванная комната. И срочно пришлось вспоминать, что такое кислород и зачем его вдыхать.
– А может, сразу перейдём к следующей части программы? После неё уже и помоемся, – голос сел, и хриплые звуки, вырывающиеся изо рта, самому себе казались чужими.
– Не-ет! Основная программа только на кровати.
Бессердечная мочалка снова направилась вверх. Размазывая густую пену, прошлась по груди. Уколола соски, из-за чего Руслан второй раз за минуту чуть не сдох. И медленно поползла к плечам.
– А если я очень попрошу?
Впервые в жизни Бадоев готов был умолять женщину о сексе. Понимал, что она старалась, украшая здесь все. Помнил, как сам мучился с гребаной ванной. Но от желания между ушей уже все кипело.
Срочно нужно было насадить эту дачную нимфу на себя. До упора. Чтобы вскрикнула и жадно сжала. И хоть пару минут потолкаться в тугой плоти.
– Если хочешь, я могу быстро. Только разреши. – Для пущей убедительности Руслан нашёл вторую руку Вероники и опустил на свой пах.
– У меня на коленях синяки. На лопатках – потертости от плитки. А попа уже размята так, что скоро смогу сидеть на гвоздях.
– На гвоздях не надо. Лучше на моем члене.
– Лучше. Но в постели. И потом. – Указательный палец с красивым алым ногтем, запечатывая, лёг на мужские губы. Вероника качнулась вперед и, буквально распластавшись на груди Руслана, прошептала на ухо: – Обещаю. Тебе понравится.
* * *
То, что случилось после этого загадочного «обещаю», Руслан даже не знал, как назвать.
