— Так воет-то не она, — Арсений на всякий случай пригнулся. — Нешто я Марьяниного голоса не знаю!
— Значит, все-таки оборотень… Пушок его видел.
— Кхм, — коловерша отпрыгнул на безопасное расстояние. — Вообще-то нет.
— Вот как? — Рука на метле сжалась крепче. — А кто громче всех кричал?
Пушок покосился на метлу и отлетел еще подальше.
— Мне показалось.
Тайка обвела взглядом притихшую компанию.
— Ну вот, мы вернулись к тому, с чего начали…
— Не серчай, хозяюшка, — пробасил из угла Никифор. — Сеня не со зла, глупый он просто. Ты, это… метлу-то отложи. Я с утречка козу сам подою, хошь?
— Я полы помою, — пискнул Арсений.
— А я в саду помогу, — коловерша взмахнул крыльями. — Вишни высоко, а я — хоп — слетал и достал!
— Ага, и половину по дороге слопал, — фыркнула Тайка. — Не вздумай, олух, они еще не поспели!
Нет, ну как прикажете на них злиться?
Теперь, когда стало ясно, что в заброшенном доме живет вытьянка, поскрипывания и шорохи уже не казались такими угрожающими. И все же Тайка была начеку. Пушок опять увязался следом: видать, тоже винил себя за вчерашнюю трусость.
— Явились — не запылились, — раздался хихикающий голос, стоило им приоткрыть калитку. — Мало было? Так я добавлю. У-у-у, мародеры!
— Нет-нет, я ведьма, а это — Пушок, — Тайка вошла в сад и зажгла фонарик. — Вы, Марьяна, нас больше не пугайте. Мы не из пугливых.
— Ха, а вчера улепетывали, аж пятки сверкали!
Вытьянка, простоволосая и босая, сидела на крыльце, подперев подбородок ладонями. Ее бледное лицо больше не было страшным, а то, что Пушок вчера принял за простыню, оказалось неподпоясанной белой рубахой. Волосы тоже были почти белыми.
— Арсений послал нас разобраться… — начала было Тайка, но вытьянка вдруг вскочила; ее глаза загорелись синим огнем, рубаха заколыхалась на ветру, как знамя.
— Ах, Арсений! Где этого негодяя носит? Опять пьет?
Тайка невольно попятилась.
— Э-э-э… А кто это у вас тут воет? — она направила фонарик прямо в лицо вытьянке, и та, отшатнувшись, стала полупрозрачной.
— Н-никто.
— Вот только врать не надо, — Тайка подбоченилась, — мы сами слышали. Не бойтесь, я хочу помочь. Правда.
Марьяна огляделась по сторонам и быстро зашептала:
— Ладно, идем… может, придумаешь, что с этим делать. Ты ж ведьма, — Тайкиной руки коснулись холодные как лед пальцы.
— Стой, — сквозь зубы прошипел Пушок, но они уже вошли в дом.
Внутри все заросло паутиной и пылью; ветхий пол, казалось, вот-вот проломится под ногами. Дом, в котором давно не жили, был пугающим и живым даже без чар вытьянки.
— Чую дух песий, — Пушок шумно втянул воздух, — клянусь, оборотень тут!
Не вой, а тихое поскуливание раздалось совсем близко, и Тайка вздрогнула.
— Сюда, — Марьяна выпустила ее руку и преспокойно прошла сквозь стену; а вот Тайке пришлось попотеть, чтобы открыть дверь: та вконец рассохлась.
Она ожидала увидеть что угодно, но только не это: на полу на ватном одеяле сидел белоснежный толстолапый щенок. Здоровенный — лишь немногим меньше взрослой овчарки. Почуяв гостей, он перестал скулить, завилял хвостом и запрыгал.
— Фу! — Коловерша взмыл в воздух, а щенок, заметив его, зашелся заливистым лаем.
Марьяна ахнула:
— Ути маленький, впервые гавкнул.
Тайка только сейчас заметила, что на спине у щенка трепещут маленькие крылышки. Такую махину им, конечно, не поднять… но, может, они еще вырастут?
— И давно у вас это чудо? — Она погладила щенка между ушей.
— На той неделе народился, а смотри ж, не слепой. Вот что значит кровь симаргла!
— Симаргл? Но откуда?!
По бабкиным записям Тайка знала, что крылатые псы-защитники водятся только в дивьем царстве и выбирают одного хозяина на всю жизнь. Очень умные создания. Ну, когда вырастут…
Щенок обслюнявил Тайкин кроссовок: похоже, у него уже резались зубы.
— Да прятался тут один, из дивьих людей, — ледяной взгляд Марьяны вдруг потеплел. — Ух, и красавчик! Вот за него бы я пошла, не за Сеньку. Жаль, не звал. Уж не ведаю, чего ему тут было надобно, но симаргл с ним пришел. А овчарка местная их почуяла да тоже к нам прибилась. Гнала ее домой — ни в какую.
Так вот, значит, куда делась Джульетта…
Тайка вынула кроссовок из пасти маленького симаргла.
— А где теперь та овчарка?
— Ушла в дивье царство, — вытьянка вздохнула. — За симарглом и его хозяином. Щена вот оставили, байстрюка мелкого… А тот давай выть с тоски! Сенька испужался и сбег, дурачок. Он ведь дивьего гостя проспал: бражки накушался, пьянь.
— М-да… Ну и что с тобой делать?
Тайка присела на корточки. Крылатый щенок поставил лапу ей на колено и лизнул в нос.
* * *
— Значит, Джуля не вернется? — Аленка сдерживалась, как могла, но слезы сами покатились из глаз. — Выходит, это она меня бросила?
— Не бросила, — Тайка протянула ей платок. — Жениха себе нашла.
— А им вместе хорошо? Он не будет мою Джулю обижать?
Пришлось заверить, что точно не будет: только тогда Аленка кивнула и вытерла слезы.
— Тогда ладно. Бросать друзей нельзя, но и удерживать их против воли тоже плохо.
Тут ее взгляд упал на маленького симаргла.
— Ой! А кто это?
— Ты его видишь? — ахнула Тайка.
— Какой хорошенький! А можно погладить?
Щенок сам подлез под ее ладонь и тявкнул.
— На маленькую Джульку похож, — девочка улыбнулась. — Такой же смешной.
Симаргл приподнял одно ухо, посмотрел на Тайку, на Аленку, будто выбирая между ними, а потом прижался к Аленкиной ноге и снова тявкнул.
Говорить он еще не умел — даже по-собачьи, — но Тайка поняла без слов:
— Это Джулькин сын, и он выбрал тебя своей хозяйкой. Ух и повезло тебе, Аленушка.
— Правда? — Девочка взвизгнула и обняла щенка за шею, а тот принялся вылизывать ей лицо. — Значит, Джуля не просто ушла, а оставила вместо себя… как же его назвать? Может, Пушок?
— Нет, только не это! — Коловерша едва не свалился с Тайкиного плеча.
— Или лучше Снежок?
— Да-да, прекрасное имя!
К счастью, Аленка по-прежнему не слышала коловершу.
Тайка легонько стукнула Пушка по макушке, чтобы тот успокоился, а затем снова обратилась к девочке:
