Секунда.
Руки по швам. Резкий шаг назад.
— Тетя Надя?.. — голос моментально теряет прежнюю дерзость, и я узнаю его обладателя.
— Здравствуй, Андрюша.
— Э-э-э… — мнется он, видимо, пытаясь оправдаться, но сейчас мне это нужно меньше всего.
Открываю дверь и ныряю в спасительный сумрак подъезда.
Да… я… тетя Надя.
Нет… я… не Сола.
Глава 1
Тремя днями ранее
Надежда
— Ма-а-ам! Ну скажи ему! — кричит дочь, барабаня изо всех сил в дверь ванной. — Я опять ни фига не успею!
У меня на сковороде подрумяниваются сырники. Красивые. Полезные. Но их у нас никто не любит.
— Олежа, сынок, поторопись! Ларисе… — пытаюсь ускорить я водные процедуры сына.
Дверь с силой распахивается, и Олег с кривой ухмылкой сообщает:
— Боишься не успеть замазать все свои прыщи? Правильно, бойся! Трех слоев тут явно будет недостаточно!
В ответ Лариса издает злой вопль и замахивается на брата.
С каждым годом мне все сложнее и сложнее прекращать их перепалки. И дело не в отношении.
Школьный психолог сказал, что это нормально, у всех детей в подростковом периоде происходит обострение. Пройдет.
Не уверена. Мои попытки поговорить встречаются в еще большие штыки, и именно в этом дети как раз-таки едины.
Подхожу, загораживаю их друг от друга.
В последние пару лет стало сложнее. Дети растут… слишком быстро, и если дочь все еще ниже меня, то сын за лето вытянулся так…
А силы в обоих…
Приходится зажмуриться.
— Мам, ну чего ты лезешь? — недовольно бубнит Олег, а я не узнаю голос своего ребенка.
А потому, что уже не ребенок — молодой человек, а мне до дрожи в руках хочется вернуться в то время, когда я могла обнять и удержать в объятьях их обоих.
Лариса все же успевает остановить свою руку в миллиметре от моего лица. Жестко ругается, отпихивает в сторону, то же самое проделывает с братом и, громко хлопнув дверью, запирается в ванной.
— Олежа, я же просила не задирать ее. Ну зачем? — пытаюсь воззвать к совести сына.
— Мам, не встревай, у нас с ней свои счеты! — говорит он, абсолютно уверенный в выбранной линии поведения.
— Но вы же брат и сестра! — срываюсь я.
— И?.. — он демонстративно складывает руки на груди. — Это доказывает лишь то, мам, что родственников не выбирают, — презрительная усмешка и такой же взгляд на меня сверху вниз.
— Тоби? Чья очередь? — вздыхая, перевожу тему я, и даже не удивляюсь, когда получаю стандартный ответ.
— Не моя, — быстро отвечает он и исчезает в своей комнате.
Я теряю контроль. Да чего уж там! Я начала терять его еще четыре года назад. И вот результат. Осталось дождаться, когда собственные дети начнут посылать меня прямым текстом, и расписаться в своей полной несостоятельности как матери. А мне всегда казалось, что моя любовь и доброе отношение помогут проскочить этот сложный возрастной отрезок с минимальными потерями.
Да кого я обманываю? Мои дети никогда не были легкими, но когда я чувствовала за спиной поддержку мужа, все воспринималось в разы проще. Но вот уже четыре года как он поддерживает другую, а я, выступая регулировщиком в стычках между детьми, предпочла бы, чтобы они были хотя бы помельче.
Подхватываю крутящегося под ногами Тоби, нашу болонку, долгожданный подарок на десятый день рождения дочери, и вздрагиваю от дребезжания дверного звонка.
Тишина вокруг становится гробовой. Потому что все знают, кто, в нашем случае, ходит в гости по утрам. И то, что Тоби уже у меня на руках, становится явным преимуществом: я официально могу покинуть место утренней порки.
Победно смотрю на скривленные лица детей, высунувшихся из своих укрытий: недолго вам осталось в них прятаться! И сегодня вам точно не избежать встречи с ненавистными сырниками.
— Здравствуй, мама! — пропускаю я раннюю гостью вовнутрь, со скоростью света натягивая кроссовки. — Я с Тоби! — сообщаю уже из-за порога, поспешно захлопывая дверь.
«Удача сегодня со мной», — делаю вывод, и сразу же вляпываюсь в сюрприз от хозяев, которые не считают нужным выгуливать собак в специально отведенном для этого месте.
Хоть и не от голубя и не на голову, но только мне решать, как к этому относиться!
— На усиление удачи! — решаю я и тут же понимаю, что нет, потому что на телефоне высвечивается имя бывшего мужа, и я не могу не принять вызов.
Куча претензий по поводу сроков выполнения текущей работы. Да, я имела глупость ввязаться в это. «Деньги никогда не бывают лишними!» — убеждала я себя, а по факту оказалось — куча нервов и горсть монет. Он разбогател не потому, что всем платил.
Но муж сливается, стоит мне упомянуть о том, что срок внесения платы за зимний лагерь для сына, который он сам же ему и пообещал, истекает к концу недели. С тоской думаю, чем его можно будет отпугивать, когда история с лагерем закончится.
Подходя к подъезду, замечаю вылетающего пулей сына, а спустя секунд десять — и дочь. До школы еще час, а она в пяти минутах ходьбы…
Всерьез разрабатываю план действий в квартире, захваченной мамой, потому что через сорок минут мне нужно быть в месте, которое в течение двух лет является моей отдушиной — местом, где я ощущаю себя полной гармонии и покоя. То, что позволяет держаться и верить в лучшее! Ни одного пропущенного занятия, хотя это дорого и на оплату уходят все мои личные сбережения. От одной мысли о том, что сегодня я лишусь этой возможности, начинает бить озноб и мгновенно темнеет в глазах.
— Мам, я опаздываю, — предупредительно ограничиваю тему беседы я.
И все равно не успеваю вовремя улизнуть, из-за чего влетаю в холл элитного спортивного клуба секунда в секунду.
— Быстрее, — подгоняю я себя, но меня ловко подсекает голос секретаря с ресепшена.
— Надежда Павловна, подойдите на секундочку.
Подхожу, уже начиная переживать, что пропускаю драгоценные минуты тренировки.
— Вы уже определились с группой? — очень серьезно вопрошает она.
— С какой группой? — недоумеваю я.
— Да, вот у вас все такие, — улыбается в ответ она и продолжает: — Дело в том, что ваш инструктор уезжает на ретрит (практика медитаций) на две недели, и вам нужно определиться, чьи занятия вы будете посещать.
Оседаю всем телом на стойку, потому что ноги отказываются слушаться.
Как… мне… жить… две недели?!
Замена?
Нет!
Это инструктор!
