— Саша, можешь притормозить около въезда в наш двор, я быстро дойду сама. — Нежный взгляд направлен прямо на меня, и я с трудом заставляю себя вернуться к обзору дороги.
— Я довезу тебя прямо до подъезда.
— Тебе будет неудобно. Утро, все заставлено машинами.
— Надя, ты сомневаешься в моих навыках вождения?
— Саш, так будет проще, — продолжает уговаривать она меня.
— Мне будет проще, если я увижу, как ты добралась до дома.
— Я позвоню.
— Ты не хочешь, чтобы нас видели вместе?
— Нет! Вовсе нет, — отводит она взгляд.
— Тогда, детка, вопрос закрыт.
Она кивает в знак согласия и застывает, разглядывая дорогу за окном машины.
Через пятнадцать минут мы подъезжаем к ее дому. Порывисто прижимается ко мне, позволяя целовать себя долго и со вкусом. Наконец я отпускаю ее губы.
— Звони. — Взмах ресниц, она открывает дверь и покидает машину.
Перехватываю ее у самой двери подъезда.
— Саша, ты что? — растерянно смотрит на меня своими огромными, сводящими меня с ума глазами.
— Хочу зайти, проверить Ларису.
— Саш, я уверена, что с ней все в порядке.
— А я нет, хотелось бы убедиться, — настаиваю я.
— Са-а-аш… — упавшим голосом произносит она мое имя.
— Да?
— У меня там…
— Любовник? — вопросительно приподнимаю бровь.
— Нет! — возмущенно вскидывая подбородок, протестует она.
— Тогда в чем дело?
— К нам пришла мама, а она…
— Еще лучше, я с удовольствием познакомлюсь с чудесной женщиной, которая вырастила такую прекрасную дочь, — не даю ей продолжить, потому что уже был свидетелем потока претензий, вылетавших из Надиного телефона сегодня утром.
— Саш, может, еще слишком рано? — полным сомнения голосом шепчет она.
— Самое время. — Пускаю в ход запрещенный для переговоров прием, распахивая ее пальто и прокладывая дорожку поцелуев по шее.
Через пару минут мы заходим в квартиру, и нас чуть ли не сносит волной праведного гнева, изрыгаемого его хозяйкой.
Надя точно из этой семьи или это какой-то чудовищный эксперимент по замене памяти и выживанию в невыносимых условиях?
Ее мать не стесняется в выражениях, и хотя они не переходят грань дозволенного, она мастерски бьет в самые болезненные точки собственной дочери, в наличии большей части которых, скорее всего, сама и виновата.
Мое появление ее, судя по всему, только раззадоривает, и когда она решается проехаться по нашим с Надей отношениям и их сомнительной чистоплотности, я не выдерживаю:
— Хватит! — перекрывает ее вопли мой до предела пониженный рык. В квартире моментально устанавливается гробовая тишина, а из обеих спален высовываются далеко не заспанные лица детишек.
Снижаю громкость, но говорю так, как обычно вещаю придуркам, с которыми приходится общаться по долгу службы:
— Если я еще раз услышу нечто подобное в адрес Нади, вам придется забыть, что у вас когда-то были дочь и внуки.
Ожидаемо вытянувшиеся лица у всей троицы.
Но Надя вздрагивает… и делает шаг в сторону от меня.
Бл..ть!
Глава 19
Александр
И только сейчас я понимаю, что знаю о Наде не так уж много. Да, фактов прилично. Дети, бывший муж, йога с Солой в качестве инструктора, любовь к готовке, секс, от которого ведет так, что мозги начинают плавиться при одном только воспоминании. Распахиваю шире глаза, чтобы прямо сейчас не погрузиться в него со всей дури.
А теперь еще и мать…
Перевожу взгляд с Нади на нее.
Ха… Да неужели?
На меня смотрит женщина, полностью отдающая себе отчет в своих действиях. Глаза неотрывно следят за моей мимикой, стараясь поймать то, благодаря чему можно пробить и подмять.
Попробуй!
— Уже позавтракали? — интересуюсь я у детей поверх ее головы. Они все еще в ступоре, но я продолжаю: — Лариса, сегодня остаешься дома, мне нужно еще раз проверить всю информацию по делу. Олег, — слегка поворачиваю голову к Надиному сыну, — решай сам, но относительно вечернего и ночного времени на ближайшие пару недель я предупредил.
Получаю гневный испепеляющий взгляд в ответ. Да хоть взбешенный, главное, что услышал.
— Надя, ты нас представишь? — делаю тот самый неширокий шаг, на который она отступила, перехватываю за талию, крепко прижимаю к себе спиной, и немного склонив голову к ее уху, шепотом сообщаю: — Все хорошо, детка, расслабься.
Пару секунд ничего не происходит, а затем она с облегчением опирается на меня.
Умница моя!
— Мама, это… Александр. Александр, это моя мама — Антонина Михайловна.
Повторное скрещивание наших взглядов происходит все под тот же беззвучный аккомпанемент боевых клинков.
— Бабуль, — раздается до неприличия милый голос Ларисы. Ого… — Это тот самый Александр Денисович, который помог разобраться с дурацким недоразумением. Ты же знаешь, что Олег любит преувеличить.
— И именно из-за недоразумения ты сегодня не идешь в школу, а ему лучше не появляться на улице в темное время суток? — скептически уточняет бабуля.
Черт! Она выхватывает главное.
— Люблю перестраховываться… Антонина Михайловна, — отвечаю все тем же низким, уверенным голосом.
Вибрация телефона в кармане вынуждает отвлечься, а имя абонента заставляет чуть ли не до хруста сжать девайс.
— Надя, — разворачиваю, загораживая ее от родственников, — мне срочно нужно на работу, но я позвоню, и мы договоримся о встрече. Нам есть что обсудить, — нежно касаюсь ее губ своими, стараясь запомнить их текстуру. Отвечает. Прекрасно.
— Надеюсь, мы поняли друг друга, — бросаю взгляд исподлобья для закрепления эффекта на все так же неотрывно следящую за мной Антонину Михайловну. — Всем хорошего дня! — желаю я и, выходя за дверь, принимаю вызов.
— Белов, из какой задницы ты достаешь свой телефон? Мне что, до второго пришествия ждать твоего ответа, — звучит до предела раздраженный голос моего бывшего шефа.
Надежда
Как только за Сашей закрывается дверь, я как сумасшедшая начинаю молиться, чтобы мама «обиделась» и ушла. Мне до рвотных спазмов не хочется объясняться и окончательно уничтожать то, что еще маленьким светлым огоньком теплится в душе. Вся эта ситуация кажется какой-то абсурдной, но хватит себя обманывать… это и есть моя жизнь. А его грубость — всего лишь ответная реакция на непривычное действо. Не для меня, для него…
