Тобик счастлив, наматывая несколько кругов с мамашей своей хозяйки по небольшому стадиону рядом с нашим домом. Вот и частичная замена моим тренировкам с Олей. Воспоминание о ней отдается очередным тревожным ударом сердца. Невозможно так легко отнестись к исчезновению человека, с которым провел рядом целых два года.
В субботу вечером я получаю приглашение на собеседование по поводу новой работы — понедельник, 10:30. Офис, где мне, возможно, посчастливится работать, находится ближе, чем моя нынешняя работа, рядом с одной из лучших клинических больниц города. И все-таки ночь дается мне хуже, чем день. Воспоминания близости с Сашей окутывают так плотно, что, кажется, я начинаю чувствовать его дыхание у себя на шее. Представляю, сколько мы могли бы сделать прямо сейчас, лаская друг друга, позволяя еще лучше узнать себя, свои реакции на действия другого. Буквально за шкирку вытягиваю себя из созданной моим воображением параллельной реальности. Не сейчас. Потому что, зная себя, страшно представить, каким может оказаться откат от выхода из этого состояния, когда Саши не будет рядом. Я живу и жду. Не наоборот.
* * *
— Мам, ну я же не специально, да и почти незаметно, — пытается убедить меня Олег, стоя на стремянке и доказывая необязательность перевешивания шторы. — Я и так потратил на нее десять минут, а теперь опять снимать гардину?
— Потратишь еще десять, и это будет отличным уроком на внимательность! К этому времени как раз будут готовы твои любимые шоколадные кексы, — мотивирую сына я.
И надо сказать, вполне успешно, потому что он, хоть и со вздохом, но поднимается выше и начинает исправлять свои огрехи.
На кухне я присаживаюсь, наблюдая, как таймер духовки отсчитывает последние секунды заданной программы, и чуть ли не падаю со стула, когда телефон оживает… его мелодией.
— Саш, ты вернулся? — даже не дождавшись приветствия, вся превращаюсь в голос в надежде перенестись к нему прямо сейчас, заполнить его своим звучанием, стать частью его мыслей.
Он слишком поспешно что-то сообщает. Он приедет? Когда? Точное время прилетает в мое сознание словно с получасовым опозданием.
— Я жду, Саша, — успеваю ответить, и он тут же отключается.
«Божечки, я же совсем не готова для встречи!» — вспыхивает еще одно запоздалое озарение, и я опрометью бросаюсь к себе, почти сбивая Олега с ног.
— Мам, ты чего? — чуть отступает он, тормозя меня.
— Он вернулся! — я в прямом смысле подпрыгиваю от нетерпения, желая, чтобы сын как можно скорее освободил мне путь.
— Понятно, — тянет он. — И это значит?.. — разворачивается так, что обогнуть его просто невозможно.
— Что о кексах, дорогой, ты позаботишься сам! — все же протискиваюсь я мимо него.
— Без проблем, — прилетает мне в спину, а я думаю, что надо бы побыстрее вернуться и отвоевать хотя бы парочку для Саши.
Время летит с такой скоростью, что я еле-еле укладываюсь в сорок пять минут, и сразу же после этого оно резко замедляется, превращаясь в какую-то невероятно тягучую, бесконечную жвачку.
Час…
Час десять.
Час двадцать.
Час тридцать.
Час сорок-пять.
Два.
Сообщение: «Надя, планы изменились, срочная работа. Не знаю, на сколько. Как закончу, позвоню. Извини».
«Работа всегда в приоритете…» — ядовитым напоминанием всплывают в памяти слова Назара.
Я понимаю, что не имею никакого права просить объяснений, но хотя бы пару слов, чтобы мне легче было переждать и это его отсутствие.
Жму вызов: абонент не желает, чтобы его беспокоили…
«Как часто?» — задаю себе вопрос, забираясь на кровать с ногами и утыкаясь лицом в подушку. — «За все нужно платить… Неужели я не готова?» — Вздрагиваю от ледяного ужаса сомнения, вновь бьющего в мое самое уязвимое место.
Глава 24
NB! События, происходящие в данной главе, идут параллельно событиям книги «Отдай свою душу», начиная с главы 21.
Александр
В течение минуты Регина сообщает мне всю имеющуюся на данный момент информацию о происшествии в парке развлечений с внуками Ивана Сергеевича Верова. Похищение ребенка… У меня свое отношение к подобному — радикальное и бескомпромиссное. Плотно сжимаю челюсти, чтобы не заполнить салон машины бесперебойным матом. Внимательно изучаю данные, которые она переслала, и отчет отдела Володи, люди из которого осуществляли непосредственное сопровождение Жени все эти дни. Если планы Рудова-младшего и дочери Верова не изменились…
Что?! Да он издевается! Стычка с отцом на кладбище? Да еще и не в пользу Егора… Бл..ть! Нарочно не придумаешь! И именно тогда, когда я отсутствовал!
Сосредоточенно пролистываю файл за файлом. Да они охренели!
На завтра уже назначено совещание по поводу возможного слияния компаний Жени и Верова.
Чем они вообще думают? Идти на такой риск, даже не прикрыв тылы… Так от Рудова-старшего, отца Жени, их и не прикроешь! И то, что нашу фирму еще не начали рвать в клочья, говорит об одном: Егор все еще с сыном, как бы хреново ни выглядела ситуация со стороны.
Повторный заход и просмотр деталей. Чувствую, что чего-то не хватает. Чего? Ни один из уже имеющегося списка подозреваемых не дает стопроцентной уверенности, более того, очень много сомнительных версий явно притянуто за уши.
Машина подъезжает к зданию фирмы, где уровень опасности поднят до красного.
— Здравствуй, Андрей, — связываюсь с одним из своих самых надежных людей. Именно он вел Надю все эти дни, и не зря! Но сейчас он нужен мне здесь. — В курсе? — задаю я вопрос больше для того, чтобы иметь еще несколько секунд на формирование законченного решения у себя в голове.
— С возвращением, Александр Денисович. Конечно.
— Передай свои текущие обязанности Талову, он должен быть свободен. И мигом к Верову, мы с группой будем уже там.
— Талову? Александр Денисович, да он заломит такую цену! Тем более за срочность!
— Не проблема, Андрей, мне важно чтобы голова не болела еще и об этом. И ты, и я знаем, как он работает. Оно того стоит. Я бы связался сам, но у меня нет времени, чтобы вводить его в курс дела. У тебя есть. Делай.
Осознание того, что за Надей присмотрят, сколько бы времени ни заняла текущая операция, успокаивает.
А теперь самое трудное. Задержка больше чем на час… Соблазн услышать ее голос еще раз перед тем, как погрузиться в неожиданно свалившееся дерьмо, настолько велик, что мозг начинает закипать, грозя разорвать черепную коробку подскочившим до критической отметки давлением.
Но… этот голос — и меня выбьет из реальности на какое-то время, а сейчас на счету каждая секунда.
Отправляю короткое сообщение. Прости, детка, все мои извинения, в какой захочешь форме, после. Оставляю активными только две рабочих линии.
