Смотрю на фото с Крапивиным, улыбающимся во все тридцать два и нагло обнимающим Машу за талию.
От повреждений планшет спасает лишь отличная реакция его хозяина, который всё–таки умудряется выхватить его у меня из рук.
– Никит, – призывает он меня к спокойствию, – ты же знаешь Крапивина! Он любит распускать руки не меньше меня, просто его руки не отталкивают.
– Куда смотрел Воронов? – кажется, я перехожу на рык.
– Видимо, отвлекся. Зато, видишь, потом всё исправил, – хмыкает Чернов, не понимая, что сейчас запросто может получить своим же девайсом по башке.
– Уходи. Я буду работать, – пытаюсь спустить пар, заполнивший все лёгкие до предела.
– Никит, а можно я здесь? Тихо.
– Нет, – рявкаю на него я, – хватаю за руку и выпихиваю из кабинета, с шумом захлопывая дверь.
Полегчало?
Нет, чёрт возьми!
Вызов Воронова. Недоступен. А мой мозг лихо дорисовывает картинку счастливой семьи: Илья, Маша, Вика и младенец у счастливого папаши на руках.
И ведь он, не задумываясь, заделает второго, отправив цветочек в свою золотую теплицу. От того, что, возможно, процесс сейчас в самом разгаре меня ведёт так, что даже выпитый залпом коньяк не приносит требуемого эффекта.
Повторяю дважды и только после этого чувствую небольшое облегчение.
Почему меня так задело?
Право первого поцелуя, как хотел Чернов? Нет, я даже не собирался. Что–то ещё более серьезное? Тем более.
Тогда какого хрена меня плющит так, как будто все органы прокручивают через мясорубку на живую, безжалостно лишив меня анестезии?
Потому что я нашел ее первой! И она МОЯ! – приходит на ум уже как–то всплывавший ответ, которому нафиг не сдались какие–то пояснения и уточнения.
А что с ней делать?
Не знаю.
Просто чтобы была рядом.
Со МНОЙ!
* * *
– Никит, – вырывает меня из полу коматозного состояния голос Чернова, – ну ты даёшь! Ещё и надымил!
Он показушно размахивает руками, разгоняя невидимый дым.
Хотя, нет. Видимый.
– Поехали, тебе нужно проветриться. А у меня как раз приглашение в новый клуб. Баринов открывает. Что–то гениальное в плане архитектуры и акустики.
– А что с содержанием?
– Тоже самое, а нафига менять отлично работающий механизм.
– Не интересует.
– Никит, тебе надо! Там девчонки, красота!
– Тебя прислал Макс? – догадываюсь, откуда дует ветер, потому что присматривать за надравшимся мной удовольствие не из тех, которые предпочитает Лёха.
– Он, – даже не предпринимает попыток отмазаться наш клубный тусовщик. – Но это точно будет лучше, чем, если ты сразу завалишься спать в таком состоянии.
– Опыт?
– Личный, выстраданный и закреплённый.
"Закреплённый" тут же вспарывает наспех залатанную дыру в памяти с поцелуем Цветочка и Воронова.
Держусь до утра! – напоминаю я себе, намереваясь найти нашего крылатого завтра и вытрясти из него подробности этой долбанной, сюрреалистичной хрени.
* * *
Здание клуба действительно достойно внимания, фасад, выполненный в форме огромного многоуровневого орг Ана с необычным световым решением, сразу же цепляет взгляд. Внутреннее оформление ничуть не уступает внешнему.
У входа нас встречает сам хозяин, благодарит Лешу за визит и сразу же намекает, как было бы здорово, если тот упомянет его в своем блоге.
После чего я решаю точно загнать его в угол и заставить написать там же о важности разделения мусора.
Почему я не сделал этого раньше?
Мне достается ничуть не меньшее по теплоте приветствие и некоторое радостное удивление тем, что я почтил данное место своим присутствием.
Намекаю на то, что если я увижу где–то упоминание моего имени рядом с его клубом, то скорее всего огорчусь.
Хмурится, но понятливо соглашается.
Нас провожают в вип–зону, указывая на отличную возможность лицезреть главную площадку танцпола с возможностью выбора, последнее хозяин подчеркивает особо.
Ага, а тут всё по старинке. . . Как сказал Леха, нахрена ломать налаженный механизм?
Не увидев восторга на моем лице, Баринов полностью переключается на Чернова и сообщает ему подробности охоты на дичь.
Розовые браслеты на девчонках для совсем обленившихся клиентов, зелёные для тех, кто хочет все же испытать свои силы в условиях максимально приближенных к действительности. Ну да, просто ломаться она будет на пять минут дольше. . .
Встаю, подхожу к стойке, огораживающей вип–зону, чтобы не слышать этот тошнотворный трёп.
Народу битком. Прикидываю, какой по мощности здесь должна быть система кондиционирования и какой расход электричества требует все это освещение.
Взгляд на танцпол, где сходятся лучи пяти самых мощных прожекторов.
Фигуры, словно всполохи пламени – вроде бы врозь, но в то же время вместе, в одном ритме и похожих движениях.
О, а вот и охотничек. . . – замечаю я мужика явно определившего свою жертву и прущего напролом, нарушая всю гармонию пламени.
Захват, подсечка. . .
Что–то не так, потому что девчонка дёргается с такой силой в стремлении вырваться, что мужик покачивается, явно прилагая усилия, чтобы не выпустить свою добычу.
На ее руке виден ярко–розовый браслет "согласной на всё".
Что, в последний момент передумала? Или пришла в надежде на то, что не обратят внимание, не выберут, и можно будет просто повеселиться и отдохнуть? Не с такой внешностью, детка. Даже отсюда я вполне могу оценить красивые ноги, которые едва прикрыты короткими шортами, а практически прозрачная кофта лишь подчеркивает кружево нижнего белья.
Ну да, внешность, чтобы компенсировать отсутствие мозгов. . .
Это мне ещё раз для напоминания, почему я не хожу по подобным заведениям.
Делаю резкий поворот, чтобы предупредить Чернова, что ухожу, но тут до слуха, даже сквозь шум музыки, долетает женский вопль.
Кажется, имя, но интонация настолько надсадная, что я оборачиваюсь, понимая, что не только из–за неё, мне знаком и голос.
Перевожу взгляд ко входу в вип–зону, обращая внимание на потасовку с темиже действующими лицами и присоединившейся к ним блондинкой, которую пытается удержать уже охранник. На ней также розовый браслет.
Подружка. . . Которая открывает рот и начинает верещать не хуже ультразвуковой установки.
Охотник поворачивается в мою сторону, прикрываясь от мощной звуковой волны, а я сталкиваюсь глаза в глаза с. . . Машкой, перехваченной поперек тела и её зажатым рукой "охотника" ртом.
