Но у меня не выходит, потому что Арина настолько мастерски проводит вступительное слово, что сначала я не успеваю, а потом, прислушавшись, понимаю, что в том, что она говорит есть рациональное зерно. И не без оснований.
Да, в тот же вечер, когда Вика с таким восторгом рассказывала о новой знакомой, я навел справки. И образ, создавшийся под впечатлением вечерней встречи в клубе, затрещал по швам.
Без привычного нам высшего образования, но с огромным количеством курсов по социологии и психологии. При этом работа в качестве менеджера туров семейного досуга в США с великолепными рекомендациями и графиком расписанным на полгода вперёд.
– Как тебе удалось выкроить время на эту поездку? – перебиваю я Арину, когда она опять переходит к извинениям, что лезет не в свое дело.
Вижу, как напрягаются её мышцы в желании сразу же выстроить защитный барьер, хотя бы при помощи скрещенных рук, но она выдерживает первый порыв и тут же расслаблено опирается на спинку стула.
– Вас, Илья Константинович, волнуют технические детали? Или моральный аспект предпринятых мною действий?
И пока я думаю, как бы поделикатнее обосновать мой интерес, она не дожидаясь продолжает:
– Я бы могла рассказать вам историю о том, что являюсь безумной фанаткой Алексея Чернова и рассказать так, что у вас, Илья Константинович, не осталось бы ни малейших сомнений, но, думаю, именно с вами мы можем поговорить откровенно, потому что я сама была свидетельницей, как вы действовали в аналогичной ситуации. Поэтому, когда я узнала как и куда попала моя близкая подруга, вопрос о том, чтобы переживать о неустойке за срыв тура не стоял. Я не часто косячу, простят. Мой интерес? Хочу быть уверенной, что Маша четко представляет расклад и через три месяца не останется с разорванным в клочья сердцем и выплаканными до суха глазами, из–за отсутствия опыта в жёстком мире бизнеса, а теперь ещё и личных отношений.
– То есть, ты хочешь подержать свечку?
– Нет, я не любительница, спасибо. Но направить в нужном направлении – да.
Перехватывает мой снисходительный взгляд, правильно его оценив, но вновь не обижается.
– Понимаю о чём вы. У меня очень высокие запросы. Я точно знаю, чего я хочу и с каким человеком смогу прожить всю жизнь. Если бы я действовала, как вы, господин Воронов, у меня был бы очень пестрый паспорт и, наверняка, уже пара детишек, – пускает она шпильку в мой адрес.
Ну да. . . Не только мне козырять нарытой информацией.
– И какой твой прогноз относительно наших шансов?
– Хм. . . У Чернова их нет, – так уверено отрезает она, как будто сообщает, что он – не жилец. – Мне нужно было ещё раз в этом убедиться, именно поэтому я сегодня здесь. Несколько отвлеченных разговоров с работниками фабрики относительно той информации, которой не владела Маша.
– Какой? – повторяюсь я.
– Лёше нужен клин, – уходит она от прямого ответа, но мне и так понятно, что она о Диане. – Но он точно ошибся в характеристиках, потому что в планы Маши это точно не входит. А вот что касается вас, Илья Константинович. . . Поймёте что ей действительно важно, у вас будет реальный шанс.
– Не поделишься? – пробую я всё же выяснить чуть больше.
– В этом и смысл, по хорошему–то просто совпадение взглядов на совместное будущее. Всё.
И это "всё" звучит, как всё, но у меня остается ещё пара вопросов.
– Поездка, о которой ты говорила Вике, может реально состояться?
Тихий едва различимый смешок.
– Вы не успели это проверить, да?
– Да.
– Она стандартная, но самая интересная из того, что здесь предлагают и за что я могу поручиться. Но сопровождение взрослого обязательно! Поэтому расшибитесь, но уговорите жену. Гарантирую, это будет лучший подарок Вике! Она точно запомнит её на всю жизнь! О, Боже! – закатывает она глаза, с укором глядя на меня. – Ну, конечно же, я вами манипулирую, а как иначе заставить вас отреагировать уже не на сигналы, а, блин, сирену, взывающую к тому, что сейчас Вике нужно максимальное внимание матери.
Она не ждёт моего ответа, резко встает со стула, быстро убирает наши чашки, оборачивается.
– Я не в укор, но слушать и слышать, Илья Константинович, порой очень разные вещи. Подбросите до въезда?
– Десять минут. Я вызову водителя, тебя отвезут, куда попросишь.
– Спасибо.
Делаю звонок, договариваясь об обещанном, и наблюдая, как Арина рассматривает пейзаж открывающийся за оконом, довольно щурясь под лучами яркого летнего солнца.
– Почему ты приготовила именно этот кофе? – задаю подтачивающий моё любопытство вопрос и, понимая, что если не сейчас, то ответ я не получу никогда.
– Внимательность, – легко отвечает она. – Некоторые из ингредиентов достаточно дорогие, никто не заказывает их для коллекции, значит, специально. Это ваш кабинет. Вывод – для себя. Почему мне было вас не порадовать? Не испортила? А то лицо у вас было очень странным.
– Нет, всё идеально. Вы учились вместе с Машей?
– Нет, – прыскает она. – Если б с Машей я бы к кофе вообще не подошла. Но вдохновила, конечно же, она! Всё, это за мной, – сообщает она одновременно с моим звонком телефона. – Благодарю за то что выслушали, и удачи вам, Илья Константинович! –и через секунду она уже закрывает за собой дверь.
– Олег, – принимаю я вызов, – отвези её домой, ну или хотя бы в центр, попросит высадить сразу за проходной, скажешь нельзя, приказ.
Получаю его согласие и вижу выбегающую Ришу, быстрой походкой идущую к машине, кивающую водителю в благодарность за открытую дверь.
Оборот и она смотрит прямо на меня. Взмах руки. Закрытая дверь машины.
Мозг зависает от мысли, как они с Машей вообще дружат? Быть настолько разными и всё же находить точки соприкосновения. . .
– Марго, извини, если не вовремя, но мне нужно с тобой поговорить, срочно! – делаю то, к чему привык за последние пять лет, мне нужна женская консультация по женскому же поведению.
Чёрт! И ещё же Кротов! – вспоминаю я более насущную проблему. . .
Женщины! ! !
Глава 40
Маша
Уже в течение сорока минут мы с Алексеем обговариваем наиболее выигрышный вариант подачи информации на конференции. Не моя компетенция, но я знаю, как это работает. Ему нужны свободные уши и небольшое направление в разговоре, чтобы не съезжать с главной темы. Всегда готова!
Соболев за весь деловой обед не проронил ни слова, присутствует, словно на две реальности. Время от времени перевожу на него взгляд, замечая напряжённо выступающие мышцы шеи. Не расслабляется. Значит, предупреждение Алика имеет более веское основание, чем мне показалось сначала.
Сгущать краски, обычная практика, с отцом я прошла её всю и не могу сказать, что это добавило мне уверенности. . . Но, если все действительно так. . .
