А вот Агату выбесил.
Она печатала быстро и язвительно. Не подбирая выражений и не пытаясь деликатничать. В сети она людей не боялась. Просто брезговала обычно. Следила будто свысока. Посмеивалась иногда. Очень редко и очень ненадолго кем-то проникалась.
А этого мужчину захотелось унизить. Что она и сделала.
Начала с разоблачения написанной им дичи, закончила рекомендацией «завалить е*ало, если не разбираешься…».
Знала, что это очень грубо. Знала, что сама быстро пожалеет и может даже удалит. Но неожиданно для себя обнаружила, что ответ многим понравился. Среди этих многих какой-то Veni…
Один из десятка. Агата и внимания не обратила бы, не постучишь он зачем-то в личку с примитивнейшим: «Привет. Спасибо за удовольствие. Я посмеялся…».
Агата прочла, почувствовала, что злится немного, фыркнула… А потом почему-то улыбнулась.
Ведь, с одной стороны, не цирка ради отвечала, а с другой… Ей было чертовски приятно, что выпад оценили. Такие же люди-невидимки, как она сама. Безопасные, потому что в ее реальности не существующие.
«Благодарности принимаются на карту…».
Агата отправила, увидела, что сообщение тут же было прочтено, Veni тут же начал печатать ответ. Думала, это будет что-то такое же бессмысленное, немного провокационное, как ее заход с картой, оказалось, нет.
«Почему «За семью замками»? Ты социофоб(ка)?»
За семью замками — ее ник. Придуманный давным-давно еще в школьные годы. Когда она только мечтала о такой жизни, как получила сейчас. Когда закрыться за семью замками от всего мира не было физической возможности.
Ник, ставший чем-то большим. Сначала целью. Потом сущностью.
Потому что она действительно социофоб. Потому что люди для нее — пренеприятнейшее обстоятельство. Потому что они слишком легкомысленно творят зло. Потому что они слишком непредсказуемы. Потому что они слишком неподконтрольны. Слишком шумны. Их слишком много. За ними невозможно уследить. Кто-то всегда остается за спиной и ты… Впадаешь в тревожность, а то и отчаянье. Устаешь и хочешь одного: побыстрее оказаться там, где тихо и безопасно. В своей берлоге. За семью замками.
Тогда Агата еще не знала, что Костя — вот такой. Прямой и не заботящийся о том, что люди называют вежливостью, деликатностью, заходом издалека. Ей показалось это наглым… Собиралась сначала послать на три буквы, а потом заблокировать, но решила… Все же ответить.
«Ка…».
Он прочел. Несколько секунд ничего не происходило, а потом начал печатать.
Увидев в окне чата: «Прикольно», Агата сначала не сдержала удивления, а потом улыбку. Потому что… Вот такой реакции в ее жизни еще не было. Куда чаще та, что у мужчины-эксперта. Потому что для редкого человека вполне реальный диагноз — это «прикольно».
«А мне кажется, что я социопат. Ненавижу сраных людишек. Тупых и недалеких. Поможешь разобраться, Замочек?».
И подкатывать через диагноз к ней тоже никто не пытался…
Но самое интересное… Что Veni не читался… Так явно, как Агата привыкла. Ей не хватило нескольких сообщений, чтобы его раскусить. Обычно хватало, а тут…
Судя по лексикону — он молод. Возможно, правда школьник, возможно, вполне взрослый парень, просто… Не закостенелый. Не повернутый на собственном статусе, предполагающем серьезность (ведь в каком-то возрасте каждый мужчина начинает считать себя статусным и серьезным, какое бы место в обществе ни занимал).
И пусть она понимала, что куда дальновидней все же блокануть от греха подальше, начала печатать, почему-то затаив дыхание:
«Можем попробовать. Меня зовут Агата».
«Очень приятно, Агата. Я — Костя».
А прочтя новый ответ, улыбнулась и выдохнула. Ей очень понравилось имя. Оно куда лучше, чем пафосный ник.
* * *
С тех пор прошло больше двух недель. Непривычно насыщенных для Агаты. Которая по-прежнему провела их дома. Забирая продукты, оставленные курьером за дверью. Работая над переводами ночью — когда ей удобно. Оплатив свои привычные подписки. Читая книги… Много книг. Книги она обожала. В отличие от людей, их написавших.
Первую неделю они с Костя продолжали переписываться на форуме. Потом он признался, что зарегистрировался исключительно, чтобы написать ей, и нафталиновый интерфейс его откровенно бесит.
Впрочем, как и необходимость напрягаться, когда существует достаточное количество обычных мессенджеров.
Агата испытала тревогу, готова была пойти на попятную, долго держала паузу, когда Костя скинул ей номер телефона, который стоило бы забить в контакты, чтобы… Перейти на новый уровень…
Практически день прокручивала в голове возможные последствия своих действий.
Даже такая мелочь, как дать свой номер телефона незнакомому человеку, для Агаты была сродни подвигу. Или неоправданно опасной глупости.
Она не умела и откровенно боялась переводить хоть кого-то из разряда виртуально существующего образа в мужчину, способного ей позвонить…
Но в итоге решила рискнуть. Потому что… Костя появился в ее жизни очень вовремя. Будто свыше послали (если бы она верила, конечно, в существование чего-то «свыше»). В тот момент, когда Агата решила: она хочет… Расширить свои границы. Ровно на одного человека. Ровно на одного мужчину, который… Поможет ей попробовать то, что она за двадцать три года так и не успела попробовать.
Она никогда не мечтала о большой и светлой любви, детишках, собаке-лабрадоре и семейных фотографиях. С детства знала: семья — это тухляк. Институт, придуманный с целью оптимизации затрачиваемых сил и бабок. А то, что лепят о любви… Просто лепят. Такие же «эксперты», как тот, который не видит разницы между социофобией и социопатией.
Агата всегда знала, что она-то не дура, умеет думать и анализировать. Она умеет задавать те вопросы, ответы на которые нужно искать, чтобы прийти к собственным обоснованным выводам, а не становиться частью тупого стада, считающего себя мыслящим, хотя по факту просто повторяющего друг за другом набор штампов, не задумываясь о том, что они — пусты и бессмысленны.
Агате казалось, что у неё в принципе на глазах никогда не было розовых очков. Окружавшая ее с детства реальность при всем желании не дала бы им удержаться на носу.
Поэтому в любовь она не верила, но вот во влюбленность — очень. И хотела испытать. Хотя бы раз в жизни.
Да и ее нестабильность проявлялась еще и в том, что иногда тревожность заползала в безопасную квартиру под дверью и шептала: «Агата, но ты же не живешь, считай. Существуешь… Ты же не целовалась даже… Умрешь и не попробуешь… Не потрахаешься… Не кончишь толком…».
А ей хотелось бы… Попробовать хотя бы. С живым человеком. Желательно, опрятным, ухоженным, красивым, молодым… Найти такого, чтоб не воротило, а… Тянуло.
