– У меня тоже.
Признается похожим тоном. Они снова, наверное, лучше остальных друг друга понимают. Но откровенно по душам поговорить никогда не смогут.
– В общем, мась, ты больше так не делай. Или хотя бы предупреждай. Ты же не только себя подставляешь. Мне эти проблемы не нужны.
На последнем предложении сделано особое ударение. Оно произнесено так, что усомниться сложно – Варвара совсем не шутит. А Поле почему-то чуть смешно. Она улыбается:
– Договорились. Спокойной ночи.
Скидывает, вжимается в кафель виском…
С губ срывается смех, но он истеричный. Она слишком много эмоций испытала за эти дни. Нервы даже чуть расшатало. Пора снова смиряться. Пора возвращаться.
Она блокирует телефон. Зайдя в гостиную, опускает его на тумбу рядом с телефоном Гаврилы. Это как-то так по-семейному, что снова колет в сердце.
Полина следит, как он застилает диван. Подает подушку, когда парень просит жестом…
Когда всё готово – смотрит с нежностью на царское ложе, если сравнивать с их гнездом в Любичах.
Обнимает подошедшего парня за шею.
Тает, почувствовав руки на ягодицах под его футболкой.
Конечно, она без белья. Зачем?
Он находит её губы, Полина целует в ответ…
Радуется тому, как интенсивность движений Гаврилы меняется. Ленивые поглаживания перерастают в жадные сжатия. Поцелуй тоже углубляется. В живот упирается возбуждение.
Всё, как всегда. Всё, как на протяжении этих волшебных дней.
Полина чуть давит на плечи Гаврилы, отдаляясь и лицом.
Смотрит в мужские глаза, делая несколько пятящихся шагов назад. Сначала тушит верхний свет, потом скользит пальцами по шнуру торшера, включая другой.
Вместе с щелчком в комнате вспыхивает интимный полумрак. Она при таком любит сексом заниматься.
Вернувшись, берет его за руку, тянет ближе к дивану. Ступает на нее коленями, упирается основаниями ладоней…
Оглядывается, делая прогиб сильнее. И еще несколько шагов.
Смотрит, как Гаврила наклоняется к ней, скатывает футболку до поясницы, прижимается губами к коже на бедрах и ягодицах опять. Ей это очень понравилось тогда, на кухне. Она забыла сказать просто.
Парень целует её осторожно и много раз. Приближается. Едет пальцами по спине, выгибая сильнее, еще выше загоняя футболку.
Проезжается по ребрам, сжимает груди, накрыв своим одетым пока телом, целует плечо, потом шею…
Спускается подушечками пальцев по животу к промежности, давая Поле время на то, чтобы успеть шире расставить ноги.
Конечно, она готова. Конечно, рада его пальцам, которые кружат, распределяя влагу.
Оставляют ненадолго.
Осознание, зачем, кружит уже голову.
Через несколько мгновений обнаженный член проезжается по складкам. Гаврила вжимает пальцы в ее бедра и подтягивает выше…
Вырастает, смотрит сверху, медленно входя под протяжный девичий стон.
Гладит ягодицы, выходит…
Полина знает – он следит за тем, как проникает в неё. Его это возбуждает. Её тоже.
Она утыкается лбом в подушку, сжимая пальцы в замок над ней. Делает прогиб максимальным, как кажется…
И захлебывается в кайфе, когда он, моментально сорвавшись, начинает глубоко и жадно вбиваться.
Глава 30
Прошло два месяца.
– Вот тут заезд, пожалуйста, – Полина обращается к водителю, дежурно улыбаясь в зеркало заднего вида.
В ответ получает кивок и короткий вежливый взгляд. Машина щелкает поворотником и плавно заруливает на нужную улочку.
Её новый водитель на испытательном сроке. Это мужчина сорока с лишним лет. Один из тех, кого Полина назвала бы типичным, когда выбирает отцовский начбез.
В отличие от абсолютно нетипичного Гаврилы.
Полина уже больше месяца живет не в родительском доме, а в своей свежеотремонтированной квартире.
И почти столько же Гаврила больше не является её водителем – уволился. Сейчас это им не нужно для сохранения любви. А для денег это ему не нужно было никогда.
Полина больше не под постоянным отцовским контролем. Они больше даже не особо нуждаются в договоренностях с Варварой, чтобы встречаться тогда и так, как двоим хочется.
В своей квартире Полина практически не бывает. Если свободна – она у Гаврилы. Даже в дни, когда его там нет.
Любое обжитое им место кажется девушке заколдованным. Его невозможно покинуть.
Полина тихонько мечтает хотя бы еще раз скататься в Любичи. Но пока, к сожалению, возможности такой не было, да и сам Гаврила не предлагал.
Она очень волновалась, когда парень увольнялся с должности ее водителя. Почему-то казалось, что всё может вскрыться. А когда это произошло – выдохнула.
Она лишилась кофе с круассанами и теплой улыбки, которые ждут в машине, зато получила кофе и круассаны в постель. Более чем приятная альтернатива.
Гаврила продолжал скорее пугать, чем радовать дорогостоящими подарками. Кроме крестика – серьги, элегантный браслет, духи. Полине до мурашек страшно было спросить, откуда у него деньги. А еще где он собирается достать деньги на все те планы, которыми делится с ней.
Они… Поражают. Сбивают с ног и лишают речи. Но Полина очень хочет верить, что ему всё удастся. И ей рядом с ним тоже.
Без него она себя уже не мыслит. Но как будут выкручиваться – пока не знает.
Отец отпустил её в свободное плаванье с одним условием: она займется поступлением серьезно. Полина согласилась, но вела себя, как Варвара – имитировала. А горела другим. И с другим тоже горела.
Её продолжали преследовать вялые, но назойливые попытки Марьяна хотя бы к чему-то склонить. Безрезультатные, конечно же.
Она почти в ноль исключила себя из круга людей, которых еще весной называла друзьями. Теперь они вызывали в ней только бесконечную тоску и легкое раздражение.
Полина рядом с Гаврилой менялась кардинально. Но саму это уже не пугало. Казалось, она становится лучше. Чище, пусть и вроде как погрязла во лжи. Она даже мечтает уже куда смелее.
Хочет открыть пекарню «Сильно люби». Много читает, разбирается потихоньку, по-новому следит за своими любимыми рестораторами-блогерами, уже как за почти коллегами… Не торопится, потому что не до конца в себе уверена, но и не бросает эти мысли, находя отмазки.
Сегодня вечером, к примеру, собирается показать Гавриле варианты лого, которые набросала ей девочка-дизайнер, найденная Полей в Инстаграме. Все варианты получились воздушными. Именно такими, как Полине хотелось. Поэтому выбрать сложно. Гаврила должен помочь.
