— Меня тут нет, — пожимаю плечами, — я сегодня в качестве водителя.
— Тим! — это уже Аринка орет. Из примерочной.
— Иду.
Поднимаюсь с дивана и иду к ней.
— Что?
— Я не знаю. Не то все. Просто все против меня. Сначала платье, они его укоротили неправильно, теперь туфли, — хватается за голову, театрально так. — Все, что тут есть, не подходят по оттенку.
— Давай посмотрим в другом месте.
— Разъезжать по всей Москве за туфлями? Я устала. Дай воды.
Подаю ей бутылку минералки, которую при открытии она благополучно проливает на платье.
— Сейчас замри, — забираю у нее бутылку и прижимаю к себе, — и выдохни. Все будет хорошо. И с платьем, и с туфлями. Может, ты передумала просто?
Закидываю удочку, потому что, зная Громову, она и правда может прийти к такому выводу, но не озвучить его.
— Что? — вскидывает взгляд. — Нет. Может, это ты хочешь от меня избавиться? Понял, что все эти заморочки тебе не нужны…
— Молчи, — слегка грубовато затыкаю ее рот, накрыв губы ладонью. — Не хочу ругаться. Закажем миллиард пар этих туфель домой, какие-нибудь точно подойдут.
— Думаешь?
— Уверен. Платье-то берем?
— Укоротили ведь уже.
— Берем, потому что нравится, или потому что укоротили?
— Два в одном.
Аринка привстает на носочки и целует меня в губы.
— Боже, Азарин, как я тебя люблю.
Глава 38
Ариша
Оказывается, найти классные, именно белые, а не молочные туфли, не так-то просто. Смотрю на белоснежные узкие носики, а потом накрываю их подолом платья. Скольжу взглядом чуть выше, добираясь до своей талии, а потом идеального выреза декольте с прекрасной поддержкой груди.
Удивительно, но сегодня я ни капельки не волнуюсь, хотя все дни до свадьбы меня чуть ли не трясло от нервов. Сначала платье, которое мне неправильно укоротили, потом банкетный зал ресторана, который мы выбрали, закрыла СЭС, а место, между прочим, было жутко дорогое и хайповое…
К счастью, дядя Серёжа помог нам разрулить все неурядицы и снял целый загородный комплекс. Я очень боялась, что Тим воспротивится и включит свою шарманку о самостоятельности, но он идеально на помощь своего отца отреагировал. Возможно, это потому, что они теперь ведут общий проект…
— Арин, локон будем выпускать? — спрашивает девушка-стилист, что колдует над моей прической.
— Будем, — улыбаюсь своему отражению, которое мне безумно нравится.
Катька сидит на диване сзади. Сегодня даже без шампанского.
Я уже сотню раз повторила ей, что Кайсарова не будет, но она все равно нервничает. Так и заявила с утра, мол, если он появится, ваша свадьба точно будет испорчена.
— Готово.
— Спасибо, — рассматриваю свою прическу и поднимаюсь на ноги.
— Помада матовая, стойкая. Отпечатков не оставляет, так что можете смело есть, пить и целоваться.
— Спасибо, Оксана.
— Еще раз поздравляю, — с этими словами стилист выходит из комнаты, в которую тут же влетает моя мама с бушующим токсикозом. Она за это утро раз десять в туалет уже отлучилась.
Они, вообще, с отцом каждый по своим делам сегодня бегают. Мама зеленеет от любого запаха, а папа то и дело пересекается с дядей Серёжей, чтобы пригубить коньяка.
— Катюша, что за кислая моська?
— Ой, — Катька закатывает глаза и натужно улыбается, — теть Ульян, вот у вас такое было, когда человека хочется придушить, но одновременно с этим жизнь без него какая-то пресная?
Мама упирает руки в боки и хохочет.
— Было, Арина вон этого человека папой называет.
Теперь уже я глаза закатываю.
— Так что, Катюша, все впереди, — мама подмигивает. — Уверена, все у тебя будет хорошо.
— Надеюсь. Так-с, Аришкин, через десять минут начало. — Катя смотрит в окно отельного номера, которое выходит как раз на сад, где пройдет церемония. — Гости уже подтянулись. О, какой Тим красавчик. А че без галстука?
— Ой, — отмахиваюсь, — не спрашивай даже.
— Молчу, — Токман демонстративно проводит пальцами в воздухе рядом с губами. — А дядя Стёпа где? Он же тебя заберет?
— Да. Мам, где папа?
— Должен был уже подойти. Позвоню.
Мама достает телефон, но номер набрать не успевает. Папа стучит в дверь и, получив в ответ целых три вопля «можно», заходит.
Тепло его глаз подобно огромному мягкому одеялу. Оно окутывает мое тело, вселяя уверенность и поддержку.
— Идем? — спрашивает будто не своим голосом.
На самом деле сегодня на папином лице столько эмоций, мне кажется, я никогда его таким не видела.
— Да, — киваю и, шагнув к отцу, вкладываю руку в его ладонь.
— Красавица моя, — отец крепко прижимает меня к себе.
Обещала себе не реветь, но слезы сдержать трудно. Шмыгнув носом, отрываюсь от папы.
— Нам нужно иди, — улыбаюсь, чтобы не расплакаться.
На улице тепло. Несмотря на то, что через неделю осень, погода не подвела. Сегодня солнечно, а на небе ни тучки. Оно такое голубое-голубое.
Выхватываю глазами арку, украшенную живыми цветами, и только потом Тима. Ведущий уже включился в работу и объявил жениха, который, собственно, уже вышел к гостям.
Поджимаю губы и ловлю себя на мысли, что хочу ему помахать. Дурочка.
Крепче вцепляюсь в папину ладонь, когда слышу что-то вроде: «Наша невеста в сопровождении отца».
Мы идем по вымощенной камнем дорожке. Тим уже стоит у арки. Такой красивый. Улыбаюсь, а у самой слезы.
Единственное, что сейчас спасает от падения, — глаза Тима, в которые я неотрывно смотрю. Между нами буквально метр остался, воздух наэлектролизовывается.
Папа пожимает Азарину руку, а потом передает меня жениху.
Улыбаюсь, почти сразу прижимаясь лбом к Тимкиной шее.
Замечаю вспышки камер, только сейчас вспоминая, что на нашем празднике присутствует не только свадебный фотограф, но и парочка «ручных», как сказал дядя Серёжа, журналистов. Это, наверное, вполне обычная ситуация, когда ты выходишь замуж за сына миллионера.
Я особо никогда об этом даже не задумывалась. Тим всегда был для меня сыном друзей родителей, а потом — просто любимым человеком. То, что его отец — компьютерный гений и невероятно богатый человек, затерлось под куда более важными вещами.
— Красивое платье, — Тим подмигивает. — Но без него лучше.
