Продолжая ворчать, секретарь вернулась к своему рабочему столу, демонстративно обходя студентку как можно большим кругом. Вероника нахмурилась, но приняла невозмутимый вид, стоило той обернуться.
– Зайти и заполнить всё не додумалась? – Секретарь ткнула в её кольцо карандашом, возмущённо поджимая тонкие губы. – Данные в документах я за тебя менять буду? Или без диплома остаться захотела?
– Извините.
Вероника склонилась над столом, поскольку стул ей так и не предложили, и принялась вписывать необходимую информацию на бланке. Отчество… Какое у него отчество? А место работы? Что писать? Милиция? Полиция? Чёрт! Вероника вздохнула, встречаясь со скептическим взглядом секретаря.
– Что, от радости всю память растеряла? – Она неожиданно смягчилась и даже одарила студентку улыбкой. – Ох, Никитина…
– Что? – насторожилась Вероника, недоверчиво глядя на неё.
– Вот есть же бабы. Им всё, а другим так шиш! – Секретарь мечтательно убрала волосы за уши, теперь подпирая рукой голову.
– О чём вы? – Вероника отложила ручку и посмотрела на женщину, как на умалишённую.
– Я же чего тебя искать стала? Документы-то нужно. Но спешила из-за звонка.
– Звонка? – замерла Вероника.
Снова её муж или его сумасшедшие друзья постарались?
– Мужчина звонил, с приятным голосом. Культурный такой, обходительный… – Секретарь снова ткнула в неё карандашом. – Тебя искал!
– Когда искал? – Вероника похолодела, всё же надеясь, что ошибалась.
– В понедельник звонил. Я ещё удивилась, как можно быть такой бестолковой? Дозвониться до тебя нельзя. Недоступно, говорит, и всё! И адрес сменила. Отец покоя не находит. Вы девчонки совсем совесть потеряли.
– У меня нет… отца… – Вероника не помнила, как отпрянула от стола и вышла с кабинета.
Каблуки стучали по мраморному полу коридора, громом отдаваясь в голове.
– Ну как так можно? Никитина!
Голос зазвучал где-то за её спиной и тогда Вероника побежала. Расталкивая не успевших войти в аудитории студентов, задыхаясь, она добралась до входных дверей, распахнула их и выбежала под яркое солнце. Дыхание Вероники прерывалось, и в распахнутых глазах застыли слёзы, которые так и не пролились. Испуганно оглядываясь, она быстрым шагом покинула двор университета. И уже там, оставаясь среди чужих лиц и домов, снова побежала.
Глава 21
Противный звук не унимался. Не поднимая головы с подушки, Максим нащупал на полу у кровати телефон и поднёс его к уху. Спутанные волосы мешали слушать, и пришлось перевернуться на спину. Максим потёр глаза, заставляя их открыться. Те напрочь отказывались подчиняться. Яркий свет, проникавший через полностью застеклённую переднюю стену комнаты, заставил его почувствовать себя прямым потомком Влада Дракулы.
– Чёрт! – Он зажмурился и удобнее взял телефон. – Слушаю!
– Максим. – Голос полковника заставил его резко сесть на постели, скидывая скомканное одеяло.
– Доброе утро, Виктор Иванович… – Максим продолжил щуриться от яркого солнца.
– Да не совсем уж утро, – пожурил начальник. – Разбудил что ли?
Капитан кинул взгляд на электронные часы, стоящие на журнальном столике. Двенадцать часов?!
– Чёрт…
– Ну, уж извини.
– Нет-нет! Я просто… – Максим неожиданно зевнул, заставляя полковника усмехнуться.
– Да хорош уже оправдываться. В отпуске ведь, – успокоил начальник. – Но ты мне на месте нужен, Максим. Заскочи по-быстрому. Обещаю, что надолго не задержу.
– Скоро буду, Виктор Иванович.
Он бросил телефон на кровать, вставая на прохладный пол. Максим потянулся, затем быстро прошёл к ванной. Что от него хотели, оставалось только гадать. Хотя дел накопилось столько, что ни одному из них ещё не удавалось догулять отпуск до конца и без вызовов. Максим провёл ладонью по щеке, оставляя на ней пену. Затем поглядел на лежащую бритву, закинул её обратно в держатель над раковиной, передумывая бриться, и принялся умывать лицо.
Он вернулся в свою комнату, наспех надел бледно-синюю футболку и джинсы, быстро вышел из квартиры, и спустился к гаражу. Звякнув связкой ключей, висевших на длинной металлической цепочке, капитан выбрал нужный и торопливо подошёл к машине.
– Максим Сергеевич, я вижу это у вас семейное.
Голос за спиной заставил замереть с ключом в руке и сердито оглянуться.
– Что?
– Ваша жена тоже бросает машину, где попало? – Улыбаясь, охранник кивнул ему, привычно берясь за край козырька.
– С чего вы это взяли? – нетерпеливо проворчал Максим, открывая дверцу машины.
– Да вы всегда сами возвращаетесь. Вот и подумал, что у хозяйки вашей свои колёса имеются. А поскольку ни разу не заезжала сюда, так и предположил. Извиняюсь, если что попутал. – Охранник отошёл в сторону, чтоб не загораживать проезд.
– Нет у неё машины.
Максим взялся за холодный край дверцы, не понимая, к чему вообще вёл этот разговор. Нужно будет ставить машину у дома.
– Неужели по автобусам толкается? – не унимался охранник. – Максим Сергеевич, дело конечно не моё…
– Точно. Не ваше! – нервно кинул капитан, садясь за руль, и сердито хлопнул дверцей.
Он сам разберётся со своей женой. И чего люди везде суют свой любопытный нос?
– Подвозить надобно. Что за молодёжь пошла? – Охранник покачал головой, глядя вслед удалявшейся машине.
Максим выехал на дорогу, выбирая кратчайший путь.
– Следак–самоучка! Всё-то ему знать нужно…
Немного успокаиваясь, он добрался до работы. Оставил машину на парковке и быстро взбежал по ступенькам на третий этаж, задерживаясь на мгновение перед дверью. Максим вздохнул, убедил себя, что если не прекратит, то вскоре превратиться в пациента доктора Дорофеева и постучал. Когда дождался ответа, то открыл дверь и прошёл внутрь кабинета.
– Виктор Иванович. – Максим пожал протянутую руку начальника, затем здороваясь и со своими коллегами.
– Максим, ты быстро.
Полковник снял китель и оставил его на спинке стула. Затем сел за стол и раздвинул по краям гору документов, которые не давали места рукам.
– Дорога была свободной. Мне повезло.
Максим прошёл к свободному стулу и поморщился. Он осмотрелся, понимая, что отвратный запах источал его друг, сидящий радом со Светланой. Прохоров устало почесал голову и вопросительно кивнул ему.
– Где ты был? От тебя несёт, Прохор.
Максим присел рядом с товарищами, пододвигая стул ближе к Светлане. Едкий запах показался ему знакомым, но сейчас просто раздражал и отвлекал.
