Рука хорошо поработала: я уже готов кончить, но я останавливаюсь. Всплываю, чтобы набрать еще воздуха. Ныряю, усаживаюсь на дно.
Снова и снова.
Наверное, поэтому девушки любят, когда их там вылизывают и обсасывают. Это всасывающее ощущение — как будто садишься посрать, и процесс продолжается бесконечно. Член стоит, отверстие фильтра всосалось в задницу, мне даже не нужно дышать. В ушах колотится пульс, я сижу под водой, пока у меня перед глазами не начинают плясать яркие искорки света. Ноги вытянуты вперед, кожа на сгибе коленей трется о бетонное дно, обдирается до ссадин. Пальцы на ногах уже начинают синеть, пальцы на ногах и руках — все сморщенные оттого, что так долго пробыли в воде.
А потом я разрешаю, чтобы это свершилось. Большие белые плюхи извергаются наружу. Жемчужины.
Теперь мне нужен воздух. Я пытаюсь оттолкнуться ногами от дна, но у меня ничего не выходит. Я не могу поджать ноги. Задница присосалась намертво.
Врачи «скорой помощи» знают, что каждый год примерно 150 человек застревают вот так, в бассейне, когда их засасывает циркуляционный насос. Длинные волосы или задница попадают в струю — и ты тонешь. Ежегодно так погибает более ста человек. Большинство — во Флориде.
Просто об этом не говорят. Даже французы говорят далеко не обо ВСЕМ.
Я приподнимаю одно колено, поджимаю под себя ногу, приподнимаюсь в полу стоячее положение и чувствую, как что-то дергает меня за задницу. Поджимаю под себя другую ногу, отталкиваюсь от дна. Бью ногами по воде, уже не касаясь дна, но и не выныриваю на поверхность.
Бью по воде ногами и руками, я уже на полпути к поверхности, но выше — никак. Шум крови в ушах становится громче, пульс — чаще.
В глазах рассыпаются яркие искры, я оборачиваюсь и вижу… что еще за ерунда. Толстенная веревка, что-то вроде змеи, синевато-белая и оплетенная венами вытянулась из сливного отверстия, и держит меня за задницу. Некоторые из вен подтекают кровью, красной кровью, которая под водой кажется черной, она сочится из мелких разрывов на бледной коже этой змеюки. Кровь расплывается тонкими струйками, растворяясь в воде, а внутри у змеи, под этой тоненькой, синевато-белой кожей, видны комочки какой-то полупереваренной еды.
Вот единственное разумное объяснение. Какое-то жуткое морское чудовище, морской змей, тварь, которая никогда не видела света солнца, пряталась в темных глубинах сливного отверстия и поджидала меня, чтобы съесть.
Короче… пинаю ее ногой, по ее скользкой, резиновой, узловатой коже и венам, и она вроде как еще больше высовывается из слива. Теперь она уже длиной с мою ногу, но держит по-прежнему крепко, прямо за дырку в заднице. Еще пинок — и я на дюйм ближе к тому, чтобы сделать вдох. Я все еще чувствую, как змея тянет меня за задницу, но я на дюйм ближе к спасению.
Комки у змеюки внутри — видно, что это арахис и кукуруза. Виден какой-то вытянутый шарик, ярко-оранжевый. Похоже на те витамины, которые отец заставляет меня принимать лошадиными дозами, чтобы я набирал вес. Чтобы заниматься в футбольной секции. С дополнительным содержанием железа и жирных кислот Омега-3.
Я вижу эту таблетку, и это спасает мне жизнь.
Это не змея. Это моя толстая кишка, моя собственная кишка, которую вытянуло из меня. Врачи называют это выпадением, пролапсом. Это мои кишки, которые засосало в сливное отверстие.
Врачи «скорой помощи» знают, что циркуляционный насос в бассейне прокачивает за минуту 80 галлонов воды. В пересчете на силу давления — это примерно 400 фунтов. Проблема в том, что наши внутренности все связаны. Задница — это просто дальняя оконечность рта. Если я ничего не сделаю, насос так и будет работать — вытягивая из меня кишки, — пока не доберется до языка. Представьте себе: вы садитесь посрать, и из вас вываливается какашка весом 400 фунтов, — и вы поймете, что это такое, когда тебя выворачивает наизнанку.
Могу сказать, что кишкам не особенно больно. Не так, как бывает коже. Переваренная пища, врачи называют это фекальными массами. А выше — химус, жидкая кашица, утыканная кукурузными зернами, арахисом и зеленым горошком.
И весь этот супчик из крови и кукурузы, говна и спермы расплывается вокруг меня. Но даже при том, что из меня вываливаются кишки, прямо из задницы, и мне так хочется сохранить то немногое, что осталось, при всем при этом моя первоочередная задача — как бы напялить плавки.
Не дай бог, папа с мамой увидят мой член.
Одной рукой я сжимаю кишку у задницы, другой хватаю свои желтые полосатые плавки и стягиваю их с шеи. Только их все равно не надеть.
Если хотите узнать, каковы ваши кишки на ощупь, купите пачку естественных презервативов из кожи, которые делают из слепой кишки ягнят. Достаньте один, разверните. Набейте его арахисовым маслом. Намажьте вазелином и подержите под водой. Потом попробуйте его разорвать. Растянуть так, чтобы он порвался. Он слишком плотный, резиновый. И такой скользкий, что его просто нельзя ухватить.
Естественные презервативы из кожи — это те же кишки.
Теперь вам понятно, как я попал.
На секунду отпустишь, и тебя выпотрошит.
Рванешься к поверхности, чтобы вдохнуть, и тебя выпотрошит.
Не рванешься к поверхности, и ты утонешь.
Вот такой выбор: умереть прямо сейчас или минутой позже.
Вот что увидят родители, когда вернутся с работы: большой голый зародыш, свернувшийся в клубочек. Качающийся в мутной воде, в их бассейне на заднем дворе. Прикрепленный ко дну толстой веревкой из вен и скрученных кишок. Прямая противоположность ребенку, который случайно повесился, пока дрочил. Тот самый малыш, которого они привезли из роддома тринадцать лет назад. Тот самый ребенок, который, как они очень надеялись, станет звездой школьной футбольной команды и получит степень магистра делового администрирования. И будет заботиться о них в старости. Вот они, все их мечты и надежды. В мутной воде, голые и мертвые. В окружении молочных жемчужин растраченной спермы.
Либо так, либо предки найдут меня где-нибудь на полдороги от бассейна к телефону на кухне, завернутого в окровавленное полотенце, с обрывком кишок, свисающим из штанины моих желтых в полоску плавок.
То, о чем не стали бы говорить даже французы.
Тот старший брат моего школьного друга, тот, который служил во флоте, научил нас еще одной замечательной поговорке. Русской. В том же смысле, в каком мы говорим: «Мне это надо, как дырку в башке…», — русские говорят: «Мне это надо, как зубы в заднице…»
Mnye etoh nadoh kahk zoobee v zadnetze.
Все эти истории о том, как животные перегрызают себе лапу, чтобы выбраться из капкана… любой койот знает, что пара укусов — это спасение от верной смерти.
Черт… даже если ты русский, иногда эти самые зубы могут прийтись очень кстати.
В противном случае приходится делать вот что: оборачиваешься назад. Просовываешь локоть под колено и подтягиваешь эту ногу к лицу. Грызешь и кусаешь собственную задницу. Тебе уже не хватает воздуха, и ты разгрызешь что угодно, лишь бы вдохнуть еще раз.
