- Тина, нет… - хрипит Аид, резко принимая вертикальное положение и заламывая руки мне за спину.
Сжимает меня в стальных тисках, прижав к своей груди и обездвижив.
Он пульсирует под моим бедром, я чувствую даже через одежду!
- Аид! - возмущённо пыхчу я в его рубашку, пытаясь вырваться.
- Не двигайся, чёрт… - рычит он, стискивая меня сильнее.
Его тело подрагивает, а моё горит!
- Отпусти! - рычу в ответ.
- Мы испортим платье… - гаркает он над моей головой.
- Ну и чёрт с ним!
- Я не могу привести родителям оттраханную в машине невесту!
Замираю, не дыша и распахнув глаза.
Слушаю удары его сердца и деловито спрашиваю:
- У тебя… есть невеста?
Выпуская мои запястья, он снимает меня со своих колен, и усаживает на диван рядом с собой. Разводит колени шире и проводит ладонью по лицу, бормоча:
- Бл*дь…
Посмотрев на меня сердито, Аид Джафаров говорит:
- У меня даже жена будет, если она не угробит меня до свадьбы.
- Ты говорил, что никогда не попросишь... - напоминаю, суетливо разглаживая платье.
- А ты говорила, что никогда не согласишься, - нагло хмыкает он.
Глава 43. Аид
Постукивая пальцами по столу, осматриваю заполненный столами и людьми зал.
Всё это разнообразие венчает здоровенная новогодняя ёлка, украшенная под самую завязку. Для ёлок поздновато, но в нашей семье по традиции её не “убирают” до этого дня. Понятия не имею, какую конкретно дату мы празднуем в этот раз, потому что после девяноста перестал следить за возрастом своей бабушки.
Она восседает за моим столом, похожая на сморщенную чёрную статую, но сейчас мне больше интересен сидящий за соседним столом Марат, потому что по правую его руку находится Мира, а по левую неизвестный мне мужчина.
Какого чёрта он оказался к нему так близко?
Отыскав взглядом маячащего у стены Булата, убеждаюсь в том, что он не спускает с моего брата глаз.
Когда Марат появляется на подобных мероприятиях, с ним пытаются поговорить все подряд. Это так достает, что он никогда даже не пробует попытаться спокойно поесть.
Суета справа привлекает моё внимание, поэтому обращаю взор на сидящую рядом девицу. Красивая брюнетка в чёрном весь вечер что-то роняет и опрокидывает, раздражая мои инстинкты. Когда наши глаза встречаются, она складывает губы в обворожительную улыбку, с интересом вглядываясь в моё лицо.
Кривовато улыбаюсь в ответ на это предложение, и отворачиваюсь, возвращая всё своё внимание склоненной темноволосой головке, с которой не спускают дотошных взглядов моя мать и моя старшая сестра.
Они рассматривают её так, что даже меня это начинает бесить. Мне не жалко, пусть смотрят, но Тину такое внимание явно смущает.
- Мы с тобой раньше не встречались? - откашлявшись, спрашивает мать, поймав мой предупреждающий взгляд, которым я очень доходчиво велю убавить зрительного любопытства.
Они не встречались. Потому что мою дикарку никогда бы не пригласили в этот дом или дома, в которых моя родительница бывает.
Они обе это прекрасно понимают.
И я уверен, что моя мать уже знает о Тине все, что можно было разузнать.
Но, возможно, она просто напросто хочет, наконец-то, услышать голос моей будущей жены? Потому что за обеденным столом моя будущая жена, чёрт возьми, не проронила ни единого слова, предпочитая смотреть в свою тарелку и гонять по ней куски баранины. Вместо того, чтобы задирать свой маленький сладкий подбородок и шокировать окружающих своими взглядами на вещи, она усиленно изображает тихоню.
Трогательно-хрупкая с этими остриженными волосами, от вида которых у меня внутри завязывается долбаный узел. Напоминая о том, какой я нашел её в том офисе. Напоминая о том, что я пережил за те сорок минут, пока искал её. Боясь сделать ошибку и опоздать. Боясь того, что могу больше никогда её не увидеть или увидеть, но сломленную.
Это кислотой жжет мою грудь. Как и чувство вины. Как и желание потереться губами о её бархатную щёку, чтобы заставить понять - здесь, в этом доме, и в каком угодно другом, она может делать и говорить всё, что посчитает нужным.
Реагируя на адресованный ей вопрос, Тина поднимает глаза на мою мать и осторожно предполагает:
- Может быть… на свадьбе моей сестры…
Она была там?
Почему я её не помню, чёрт возьми?
- Может быть... - сдержанно отвечает мама и, заглянув в мои глаза, спрашивает. - Когда планируете… свадьбу?
- В конце месяца… - сообщаю я, наблюдая за тем, как Тина незаметно касается своего ушка, проверяя на месте ли крупная бриллиантовая серёжка, потерю которой, я уверен, нельзя не заметить чисто физически.
Судя по всему, ей совершенно плевать на то, когда конкретно мы поженимся.
С тех пор, как она получила свой новогодний подарок, у неё явно пропало желание о чем-то со мной спорить. В комплекте с серьгами идёт диадема в виде маленькой треугольной короны и колье. Кольцо в пол её среднего пальца завершает ансамбль. И всё, чего я хочу сейчас - это снять со своей невесты всё, кроме этих украшений, а потом очень нежно взять её в своей постели.
Чёрт...
Я хочу этого так, что задолбался контролировать скачущее между башкой и членом кровообращение. Но на мне слишком много её запаха и вкуса, не говоря уже о том, что три часа назад в машине она вывернула меня наизнанку, а теперь, бл*ть, делает вид, будто я женюсь на самой покладистой девушке города!
Всё это сулит большие сюрпризы моей семье в будущем, потому что, рано или поздно, мои любимые черти вырвутся наружу. Я не сомневаюсь в том, что они вырвутся, потому что я сам достану их из неё. Потому что люблю её такой, какая она есть.
Но то, что я вижу сейчас…
Чёрт. Это заводит меня не меньше.
Клянусь, я трахну её так нежно, как только смогу.
Чтобы загладить свою вину за то, что не пришел за ней раньше. Потому что злился на себя и на неё, и потому что убил человека в центре города в разгар Нового года. Я убил бы его снова, если бы мог. Я… блдь… я бы разорвал ублюдка собственными руками, но всадил пулю между его глаз, потому что действовал на автомате и по обстоятельствам. Тина вряд ли это поняла, и ей не нужно об этом знать. Тем не менее, даже я не могу позволить себе подобного, не заполучив дерьмовых последствий с законом.
Прошедшая неделя показала, что любые последствия можно уничтожить, имея деньги и фамилию Джафаров.
- Зачем такая спешка? - вдруг подаёт голос именинница, но хитрый блеск её бесцветных глаз, говорит мне о том, что ответ на этот вопрос она и так прекрасно знает.
