Глава 8. Вашу мать
Хантер здесь. В нашей квартире. А я в только рубашке на голое тело, которая едва прикрывает мои ягодицы, и на мне даже трусиков нет.
Я даже протрезвела.
— Привет Дэвид, — деревянным голосом произнесла. — Подслушивать нехорошо.
— Врать тоже, — невозмутимо отозвался он.
Паршивец встретил меня кривой ухмылкой. Все-таки побежал к Ксандеру и успел рассказать обо всем даже раньше меня, да Дэвид? Как же ты умудрился почувствовать неладное, блин.
Я вдруг поняла, что они смотрят на меня.
Сразу оба.
Ксандер смотрел с нежной заботой. Непроницаемые глаза Дэвида, прислонившегося к дверному косяку, напоминали два бездонных омута, в которых невозможно было разобрать чувств.
А я просто задыхалась в этом двойном внимании.
Зря Ксандер надеялся, что рубашка поможет. Ткань моментально прилипла к мокрому телу, и по моим ощущениям стало только хуже. Мокрая рубашка будоражило воображение даже сильнее, чем оставайся я полностью голой. Мое — так точно.
Вот так дежа-вю.
— А я пытался предупредить… — шепнул Ксай. — Иди в спальню, детка.
Он развернул меня в сторону спальни и вдруг, не сдержавшись, легонько шлепнул по заднице, напрочь игнорируя тот факт, что сейчас мы были не одни.
И что Дэвид не сводил с меня своего непроницаемого взгляда. Лучше бы он не делал этого, лучше бы изучал свои ладони или дизайн нашей квартиры, как он делал это в кафе.
Но сейчас он смотрел на меня. Прямо, не таясь, абсолютно темным непроницаемым взглядом.
У меня перехватило дыхание.
Хантер ворвался в мою жизнь каких-то двадцать четыре часа назад, но уже успел завладеть моими мыслями во время секса, а теперь еще и смотрел на меня, пока меня касался мой жених.
Впрочем… Его взгляд был прикован только к моему лицу.
Что, даже не посмотрит на ноги? На ткань, которая прилипла к моему мокрому животу? На проступившие соски?
Давай, опусти глаза. Посмотри, как смотрел в прошлом, когда сразу было понятно, что ты трахаешь меня одним только взглядом. Тогда я смогу поймать тебя на горячем, а Ксандер не слепой. Не увидеть вожделение в глазах цвета темного шоколада невозможно.
И тогда прости-прощай, дружба!.. Да здравствуют счастливые молодожены.
Но Дэвид не проникся. Так и стоял, стиснув зубы и глядя только мне в глаза.
Да как так?
— Натали? — прошептал Ксай, возвращая меня на землю. — Иди, оденься, а потом обсудим это недоразумение.
Точно. Я же собиралась одеться.
Пусть одежда и не выветрит лишнюю текиллу, но я хотя бы перестану вспыхивать от каждого движения. А еще прикусывать губу, чтобы не стонать от того, как швы по краю рубашки почти невесомо, но так ощутимо царапают бедра. Или как мокрая ткань обхватывает мою грудь. Даже просто переступать с ноги на ногу без трусиков это уже пикантно.
Особенно, когда их двое. По обе стороны от тебя.
Одеться! Это будет правильно. Именно так поступает невеста, если вдруг жених приводит домой постороннего. Правильные невесты стараются, чтобы на них было как можно больше одежды, а не наоборот.
Я уже собиралась направиться в спальню, как вдруг услышала:
— Натали, давай быстрее, ради бога! Мы и так пропустили начало матча из-за твоего шоу мокрых маечек. Ксай, сколько можно ждать? Включай быстрее! Ты обещал, что твой широкоформатный телевизор сделает этот вечер незабываемым. Так почему мы все еще не сидим с пивом на диване и не наслаждаемся крикетом?
Я аж вросла от удивления в пол.
С каких это пор крикет и пиво на диване волнуют Хантера сильнее, чем женские голые ноги? Нет, я могла бы решить, что у него кризис среднего возраста и проблемы ниже пояса, но когда перед ним наклонялась официантка, его сникерс не тормозил.
Так…. Неужели все дело во мне?
Это что, я настолько плохо выгляжу, что даже не могу составить конкуренцию спортивному каналу?!
Ксандер указал Дэвиду на диван в центре гостиной, и тот рванул к дивану, оставляя нас одних. А сам Ксандер уже достал из холодильника одну жестяную банку пива. Себе он взял воду.
И только я осталась стоять, сжимая руки в кулаки. И медленно закипая.
— Милая?
— Что?
— Так ты оденешься?
— Вообще-то я у себя дома и могу ходить, в чем хочу! Хантер мне не указ!
На самом деле, это говорила «Маргарита», которой во мне было больше нужного. А еще уязвленное самолюбие, помноженное на градус кактусовой водки, так щедро вливаемой в коктейль.
Прежняя я убежала бы, лишь завидев Хантера на пороге квартиры, но нынешняя я мечтала о непозволительных мечтах, где нагота была очень важным условием.
И я совершенно не знала, как бороться с самой собой.
Лицо Ксандера вытянулось.
— В смысле?… Ты хочешь остаться в этом? При Дэвиде? Минуту назад ты жаловалась, что он приставал к тебе, а теперь сама же будешь сидеть здесь без трусиков?…
— Эй, я не приставал! Я пытался угостить ее хотдогом, чтобы спасти от голодной смерти, а не подкатить свои яйца, — проворчал, не вставая с дивана Хантер, увлеченно щелкая каналами. — Сколько же у тебя спортивных каналов, Ксай! Вот ты счастливчик, тебе так повезло!
Ну все, забрало рухнуло. Он его с женитьбой не поздравлял так горячо, как с пакетом спортивных каналов.
Вздернув одну бровь, я снова посмотрела на Ксандера.
— Похоже, я ошиблась. Твой друг кремень, каких мало. Уверена, я ему не помешаю даже будучи абсолютно голой. Все равно его интересует только крикет!
Ксандер не отводил глаза, разбирая меня на атомы, и его темнеющий взгляд не предвещал ничего хорошего. В два шага он преодолел расстояние между нами и сильно сжал мою ягодицу под рубашкой.
— Что с тобой, детка? Это, конечно, алкоголь, но я такой тебя никогда не видел. Дыхание учащенное, постоянно облизываешь губы, а твои соски сейчас тверже алмазов, — прошептал он. — Может, мне стоит оставить Дэвида одного и утащить тебя в спальню?
Только не тогда, когда Дэвид будет в соседней комнате.
— Я только «за», но Дэвид наш гость, нельзя оставлять его одного.
— Ты хоть знаешь, как двусмысленно это прозвучало?
Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди.
А Ксай вдруг мазнул пальцем между моих ног, смачивая его, неотступно глядя при этом мне в глаза. И я вздрогнула всем телом, когда с дивана донеслось:
— Ксай, ты…. Оу.
Звук телевизора неожиданно стих. Самого Хантера я не видела, поскольку Ксандер стоял передо мной, но прекрасно слышала его тихие шаги.
