— Уже не болит, — насмешливо сообщает она, гордо вздернув носик и выпятив соблазнительную грудь вперед.
— Так что с твоим лицом, котик? Уже успел не поделить с кем-то женщину? Кажется, я видела здесь ту невзрачную шатенку, возле которой ты ошивался в прошлый раз!
— Ревнуешь, дорогая? — хрипло произношу я, притягивая ее к себе и бессовестно лапая чуть пониже поясницы
Она тут же возмущенно рычит и избавляется от моих рук.
— Веди себя хорошо, а то я могу и обидеться! Здесь, знаешь ли, полно восторженных поклонников моей красоты.
А вот этого я точно не допущу, не после того, как упустил строптивую графиню и отдал ее в лапы французского выродка.
— Даже не надейся! — с откровенной злостью произношу я и хватаю Кэтрин за руку. Бесцеремонно вывожу из зала, заглядываю в первую попавшуюся комнату, и, удостоверившись, что в ней никого нет, прижимаю ее спиной к двери.
С жадностью оголодавшего зверя набрасываюсь на ее губы, целую шею, вдыхая знакомый аромат жасмина, и прикусываю нежную кожу.
Она восторженно вскрикивает и стягивает с моих плеч камзол.
— Я не стану терпеть рядом с тобой какую-то жалкую графиню, слышишь? — схватив меня за волосы и оторвав от собственной груди, произносит Кэтрин, яростно опаляя меня взглядом.
В глазах темнеет от желания, и я, вконец обнаглев, пытаюсь просто задрать эту дурацкую юбку. Она же лишь возмущенно вздыхает и помогает мне справиться с этой непростой задачей.
Образ графини Богдановой выветривается из моей головы. Кэтрин умело завладевает моим разумом, выключает все, кроме звериного инстинкта обладать своей самкой.
Глава 14
Отыскать девушку, так опрометчиво пообещавшую мне свое тело в обмен на свободу непутевого племянника, не составило большого труда.
Дамы настолько прекрасные, настолько же и опасные окружили графиню, жаля не самыми лестными эпитетами. Я не вслушивался, но оскорбительно-вежливые интонации доносились за версту, и кое-кто из родовитых красавиц явно не стеснялся выказывать свое отношение к графине Богдановой.
Она приняла оборонительную позицию и, скрестив руки на груди и гордо расправив плечи, смотрела на княгиню Кавелину, как на жалкую и наскучившую букашку.
— Наталья Степановна, я благодарна вам за честность и прямоту, ведь в век лицемерия и ханжества — это большая редкость. Думаю, ваши подруги, которые ограничились злобными взглядами и ядовитыми кривыми ухмылками, по праву могут считать вас эталоном! Но будьте осторожны и не подавитесь собственным ядом: говорят, это может вызвать расстройство желудка! — она вежливо улыбнулась княгине, как лучшей подруге, и, отвернувшись, совершенно не замечала ее покрасневших от злости глаз.
— Мерзавка!
Графиня глянула на нее через плечо и раздраженно передернула плечами.
— Сочту за комплимент! — пренебрежительно фыркнула девушка.
— Не смей поворачиваться ко мне спиной, — змеей шипела вполне миловидная на первый взгляд княгиня Кавелина.
— Не смейте мне указывать, что делать! — явно намереваясь покинуть «теплый» женский коллектив, отозвалась Риана.
— Вы ведете себя очень грубо, графиня! — мой голос заставил девиц встрепенуться, торопливо обернуться и встревоженно ахнуть.
Графиня Богданова же застыла на месте, опустила руки и медленно развернулась. Ее прямой и настороженный взгляд удивил меня. В глазах девчонки снова был страх, и она, пряча его ото всех, закусила губу. Милый, перепуганный и слегка взъерошенный воробушек, кто бы смог устоять против такого?
— Я не хотела никого обидеть, — сухо, вполголоса произнесла она, не отводя глаз от моего лица.
— Может быть, в таком случае вы хотите принести извинения этим милым барышням! — мало кто спокойно выдерживал мой взгляд, она тоже не стала исключением, снова закусила губу, сжала кулаки и снова разжала пальцы.
Благородные дамы тем временем едва дышали от восторга, а кое-кто даже явно вознамерился соблазнить меня томным взглядом. Но они меня не интересовали. Мои инстинкты молчали в присутствии других, а вот застывшая в смущении и побледневшая от страха графиня вызывала совсем другие эмоции! Мне захотелось схватить девчонку и унести в свое логово прямо сейчас!
— Я лучше пойду и утоплюсь в проруби, — неожиданно произнесла девушка. Она по-прежнему стояла, не двигаясь и не сводя глаз, я видел, как она дрожала и хотела сбежать: не от этих глупых куриц, конечно, а от меня. Однако она продолжала стоять на месте и ждать моей реакции.
— Грубиянка, кто тебя сюда впустил! — зло причитала оскорбленная в лучших чувствах княгиня.
— Думаю, графиня Богданова уже уходит, не правда ли? — насмешливо произношу я, выгибая бровь.
Она едва заметно выдохнула, и, не желая прощаться с кем-либо, молча развернулась ко мне спиной.
«Не так быстро, девочка!»
— Герцог, куда же вы? — слышу встревоженный вопль за своей спиной.
— Дамы, прошу прощения, но, думаю, мне стоит лично убедиться в том, что эта особа действительно покинула бал и больше не будет досаждать вам своим присутствием! — улыбаюсь самой доброжелательной улыбкой, на которую только способен, и княгиня вместе со своими приспешницами удостаивает меня томными вздохами и загадочными взглядами.
Оставив лишние условности, я торопливо иду вслед за исчезнувшей графиней. Девушка удивила меня. Она и не думала сбегать, напротив, покорно ожидала своего «палача» в парадной.
Стоило мне только приблизиться, как она сжалась и склонила голову: агнец перед закланием, ей богу!
— Кажется, я уже говорил сегодня, что не собираюсь набрасываться на вас! — веселясь, напоминаю графине и жестом прошу лакея подать мне верхнюю одежду.
Риана поднимает подбородок выше и немного хмурится.
— Я не боюсь вас! — весьма неубедительно врет мне и тоже повторяет мой жест, старательно застегивает шубу на все пуговицы и, не выходя на улицу, прячет ладони в пушистой меховой муфте.
Девушка снова следует за мной, шаг в шаг. Могла бы идти рядом, принять мою руку, порадовать редких встречных самоуверенным взглядом женщины, заполучившей самого герцога, она же изображает каторжницу, которую ведут на расстрел.
— Как долго мы будем ехать, — тихим, уставшим голосом поинтересовалась графиня, когда карета тронулась.
— Не больше двух часов, — отозвался я, расположившись прямо напротив.
Всю дорогу до особняка она хранила молчание. Иногда девушка прикрывала глаза и хмурилась, я уже замечал этот жест и прежде, казалось, что ее мучает головная боль. Мигрень — самый удобный из всех возможных женских недугов, так кстати позволяющий им избегать любой обязанности или ответственности, превращающий хищниц в несчастных жертв и позволяющий манипулировать чувствами других.
