– Ох, – сказал Джек.
– Оно обычно выветривается через пару секунд, – разгоняя вонь шляпой, пояснил помощник.
Да, похоже, оно выветрилось. Хотя Джек скорее посчитал бы, что попросту отключилось обоняние.
Так или иначе, они зашли внутрь и принялись за работу. Вещдоки лежали на полках, упакованные в плотные, герметичные толстые конверты с названиями дел и номерами. Кирк читал их лишь для того, чтобы определить содержимое. Джек опорожнил подходящий по размеру конверт и сложил в него то, что нашел помощник.
А нашел он сто шестьдесят таблеток «пурпурных микроточек», тридцать «промокашек» с ЛСД, две с половиной унции чистого неразбавленного кокаина, три унции – восемьдесят четыре грамма – фенциклидина, три грамма сырого бурого мексиканского героина, шесть унций – сто шестьдесят восемь граммов – молочно-белого кристаллического метамфетамина. Джек с Кирком вынесли это все наружу, туда, где Карл с Котом поставили канистры с кровью и аквариум на столик с колесиками. Рядом на траве валялись мешки с отравой от «Пратер: корма и семена». Разноцветные шары можно было бы принять за наполненные водой игрушки, если бы не запах бензина от них. Рядом с шариками лежали шашки со слезоточивым газом и противогазы.
Все готово к делу.
Джек глянул на часы. Три с четвертью до заката.
– Окей, Карл, можешь заняться лифтом?
– Угу, – сообщил Карл, взялся за ящик с инструментами и вместе с Джеком зашел внутрь.
Когда Карл увидел двери лифта прямо напротив входных, то счастливо улыбнулся.
– Бог мой, этот помощник прав: если б я сам не видел, не поверил бы.
– Везет, – согласился Джек.
И в самом деле, невероятное везение. Команда знала: тюремные камеры в подвале, добраться туда можно только на единственном лифте. Но лишь когда Кирк нарисовал план тюрьмы, стало понятно, насколько краток и прост путь к лифту. Волочить старшего вампира по лестнице и за угол, пока тварь извивается и пытается вырваться на каждом шагу – нет уж, увольте, жутко даже представить. А тут…
Прямая дорога, тридцать футов от дверей до солнца, широкий проход, никаких препятствий. Осталось только заманить тварей в лифт.
Карл возился с древним распределительным ящиком на стене рядом с лифтом и присоединил к дебрям тамошних проводов свои, от черной металлической коробочки с полудюжиной тумблеров.
– Окей, кажется, для вас все готово, – наконец объявил Карл.
– Кажется? – хмуро осведомился Джек.
– Джек, этот лифт старше меня. Я бы не рассчитывал на особую отзывчивость с его стороны.
– А на что бы ты рассчитывал?
– Слушай и запоминай, на что: этот тумблер гонит лифт вверх, этот – вниз, а этот останавливает, где угодно, даже и между этажами. Этот открывает, этот закрывает двери – снова где угодно.
– Окей. Но ты подпиши их.
– Ты что, не можешь запомнить пять тумблеров?
– Я не хочу запоминать. Я хочу знать в любой момент.
– Да, бвана, – вздохнув, согласился Карл и принялся подписывать.
Джек вышел наружу, поговорить с Котом, который общался с помощником Томсоном. В нескольких футах на бордюре сидел Феликс и спокойно курил.
– Я отъеду ненадолго, займусь своим, – сообщил Джек. – А вы выждите пару минут и начинайте разливать кровь.
– Так точно, – изрек Кот.
Джек посмотрел на припаркованную рядом машину помощника.
– Ты не против, если я ненадолго позаимствую ее?
Кирк удивленно посмотрел, пожал плечами.
– Ну, если надо – ладно…
Джек кивнул, забрался в машину и молча уехал.
– Что он имел в виду, «займусь своим»? – захотел узнать Кирк.
– Он всегда уезжает перед делом, чтобы побыть в одиночестве, – улыбаясь, пояснил Кот.
– А, чтобы сфокусироваться. Понимаю.
– Или чтобы проглотить страх, – лукаво добавил Кот и ухмыльнулся во весь рот при виде того, как побледнел помощник.
Феликс сидел на бордюре, курил шестьдесят третью за день сигарету и молчал. Между ногами он уложил в неровную линию пять окурков. Он добавил шестой, расплющил его об асфальт, и тут подъехал Джек.
– Что-то не так? – спросил Кот.
Джек помотал головой, вылезать наружу не стал, сидел за рулем и глазел на Феликса.
Наконец стрелок оторвался от созерцания окурков и посмотрел на босса.
– Садись! – указал Джек рядом с собой.
Феликс окинул его взглядом, встал, пошел к машине, вернулся, рассеял линию окурков, сел, и оба уехали.
Джек вел в молчании полдюжины кварталов, до Клебурнского городского парка. Там находился бассейн, несколько теннисных кортов, три баскетбольные площадки. Джек припарковался рядом с прекрасно сохранившимся древним локомотивом, выкрашенным блестящей черной краской и огороженным цепями. Затем заглушил мотор. Несколько секунд сидели в тишине.
Феликс закурил. И когда уже Ворон заговорит? И о чем?
Наконец Джек шевельнулся. Он закурил, повернулся, чтобы посмотреть Феликсу в лицо и, улыбнувшись, объявил:
– Знаешь, Феликс, ты сегодня умрешь.
Тот оцепенело глядел на своего нового босса и не понимал, то ли пугаться, то ли оскорбляться.
– Да и я тоже, – продолжил Джек. – Так уж оно есть. Мы приняли эту работу, а она никогда не кончается, вампиров слишком много, а нас мало, и в конце концов они обязательно нас достанут – но мы заставим их заплатить. Понимаешь?
Феликс не понимал. Какого хрена? Что за белиберда? Это что, у Ворона такая манера шутить перед работой?
Увы, Джек не шутил.
– Да, мы не избавим мир от всего зла. Мы не перебьем всех убийц, педофилов и наркодилеров. Мы с тобой не изведем даже всех вампиров. Раньше или позже они нас достанут. Лучше позже, потому что тогда мы проживем больше и больше людей не лишится крови, больше людей переживет ночь. Но в конце концов, Феликс, мы с тобой умрем. Тут уж никуда не денешься. Сколько б мы ни прожили, Земля все равно будет крутиться без нас, и обязательно какой-нибудь болван посмотрит на нашу жизнь и не увидит в ней смысла, потому что этот кретин подумает, что мы всего лишь набираем трофеи, отстреливаем вампиров как добычу, процесса ради.
Но это не так. Секрет не в том, чтобы набить как можно больше вампиров, не в финальном счете, поскольку у нас нет финала.
Стрелок, секрет в том, чтобы делать все – стильно!
Дальше Джека понесло. Он начал про самураев, которые, поступая на службу, уже считали себя трупами – чтобы потом ничто не могло отвлечь от исполнения долга. После самураев Джек привел еще пример, и еще…
А Феликс все это время не произнес и единого слова. Он в упор глядел на Джека и даже не курил, ждал, пока тот иссякнет.
