Минут через пять Елена уже была в шести кварталах от места стрельбы, тревожно вслушиваясь, не слышно ли позади полицейских сирен. Вроде бы все обошлось. Теперь оставалось вырваться из города и рвануть в Орсод, чтобы там разобраться с этими непонятками.
Глава 11
Блин, как болит задница после ночной поездки на жестком сиденье в большегрузе! Намазавшись, как последняя шалава, а на самом деле нанеся грим так, чтобы скрыть от камер опорные точки для опознавания лица, их мороком не обманешь, Елена проголосовала на трассе, остановив большегруз. Единственное, что был нервяк от личности самого водителя фуры — нет, он к ней не приставал, даже наоборот, оказался набожным до жути. Вот все восемь часов и читал ей проповеди о ее низкой социальной ответственности, наставляя на путь истинный, о исправлении, прощении и прочей священной лабуде, время от времени подкрепляя свои слова песнями святого содержания с какой-то соответствующей радиостанции. Елена сначала минут пять послушала с видом кающейся грешницы, потом поймала темп водилы и делала два кивка, потом говорила «угу», потом еще два кивка, потом «ага» и так повторяла до тех пор, пока не разболелась шея, а потом и голова. Долог был список ее прегрешений и путь к прощению, она надеялась хотя бы на то, что в аду у дьявола для нее будут не острозаточенные нержавеющие вилы из титана, а хотя бы стандартные, для обычных грешников вроде нормальных маньяков и серийных убийц. Если посмотреть, сколько трупов она навалила за собой в последнее время — любой серийный отдыхает. Ну это все потом, рефлексия и она — вещи несовместимые, пускай рефлексирующие травоядные хомячки сидят в офисе и послушно жрут свой корм, попукивая. Она к ним явно не относится.
Водила высадил Елену по ее просьбе на окраине города, на прощание как следует отнапутствовав. Про себя она, хихикая, еле удержалась, чтобы не приколоть дядечку о своем извращенном половом пути и внезапном прозрении, но не стала, дядечка был в общем-то позитивный, подбросил бесплатно и даже ни разу не пристал, аж обидно.
Ну а уж в Орсоде, втором по величине городе Гравии, она чувствовала себя как рыба в воде — здесь ей приходилось бывать довольно часто и даже одно время пожить здесь почти год под прикрытием. Так что теперь пусть ищут ее в Орсоде, удачи, блин. Лучшего места залечь на дно в стране трудно было бы найти, ну исключая разве что двенадцатимиллионный Истор-муравейник. Тем более город портовый, приезжих и проезжих вагон и маленькая тележка, местная Стража и остальные силовики и спецслужбы должны находиться в перманентном шоке.
Теперь можно немного расслабиться и вести себя естественно. Главное — не попасть под камеры «Безопасного города», хотя это явно не рядовая задача, этого добра здесь понатыкано как грязи, особенно в центре. Способы обмануть камеры существуют, особенно если знаешь систему изнутри. Специальный грим, балаклава, биометрическая маска — главное исказить или убрать опорные точки, по которым производится распознавание. Ну а «город» устроен таким образом, что для стопроцентного опознавания человека должно быть открыто семьдесят процентов лица, хирургическая маска тоже не спасет, если она обычная, без биометрических накладок. Единственная реальная возможность — прятаться от камер и закрыть лицо — придется ей приобрести парик, биометрические накладки и грим, и желательно большие в пол-лица пляжные очки в стиле «я большой навозный жук» с радужными стеклами, трэш сорокалетней давности. А вот советы купить специальные очки для засветки видеокамер — в мусорку. Мало того, для того, чтобы засветить оптические сенсоры нужно смотреть прямо в объектив, да еще и современные алгоритмы распознавания отсекают пиксели, дающие засветку, а еще использовать такие технологии среди обычных людей словно кричать «я здесь!». Хотя в ее схроне тоже кое-что необычное есть для маскировки. Ну а пока…
Она сняла комнату в маленьком, но относительно чистом мотеле на окраине, благо тут нигде не было видно камер наблюдения и лишних вопросов точно не задавали. Да и скромная комнатка была довольно уютная, пусть даже и со старой мебелью, которой было явно больше, чем ей, но зато с чистым бельем. Ну все, батарейка у нее сдохла. Пора хоть и поспать за пару непростых суток. Тем более, что ее сил хватило только добраться до постели и обессиленно рухнуть лицом в подушку. Завтра, все завтра…
Эх, придется опять научиться ходить пешком, без транспорта. Это насущная необходимость — метро отпадало сразу, там слишком сильное видеонаблюдение и полицейские кордоны, не зря лиц, находящихся в розыске, ловят именно там. Автобусы отпадали тоже, их камеры находились в той же системе, что и метро, так что добровольно лезть в ловушку с предсказуемым результатом желания не было никакого. Разве только что взять такси… Можно, но на крайний случай, примерно такой, как сейчас.
Во время работы в Орсоде она заложила три своих тайника, и теперь это должно было спасти ей жизнь и свободу. Пять других тайников Тайной Стражи знали и другие агенты, где была гарантия, что они не находятся под наблюдением и там не готова группа захвата? Своих калечить не хотелось, тем более это не продажные агенты Кунара, а такие же оперативники, получившие приказ ее взять. К тому же попадаться сейчас в ее планы совершенно не входило, покидать страну тоже. Нужно абсолютно четко выяснить, что происходит и что случилось в Тайной Страже, может выясниться что и Рэйн пал жертвой интриг и сейчас либо сидит в камере или вообще, не дай боги, мертв. Но для этого ей надо добраться до тайника.
Елена вышла из номера мотеля. Окраина она и есть окраина. Теперь часовая прогулка по задворкам, и — на кладбище. В смысле прогуляться до кладбища, где у нее есть один из тайников, как раз для быстрого доступа. Симпатичная такая проплаченная на двадцать лет вперед могилка с большим каменным надгробием-саркофагом, в котором спрятано много чего хорошего. В городах на самом деле небольшой выбор долговременных необслуживаемых тайников, которые могут остаться без присмотра именно на несколько лет. Схроны, устроенные Тайной Стражей, всегда отслеживаются, мониторятся и пополняются, поэтому они могут себе позволить содержать их в любом месте — от банков и хранилищ до складов и склепов, а вот личные… Чердаки и подвалы отпадают сразу, да и вообще здания в принципе — за несколько лет его могут перестроить, снести и построить на его месте другое. Коллекторы, кабельные и канализационные — тоже, коммунальщики и диггеры обязательно наткнутся на них, к тому же эти места потенциально затопляемые. Гаражи, склады и контейнеры — ну с этими все понятно. Их или потрошат или выставляют на аукционы по причине неуплаты за аренду — приятный сюрприз для покупателя, который обнаружит спрятанный за барахлом вроде старого дивана РПГ или пулемет, а то и целый арсенал. Остаются исторические места вроде памятников архитектуры, куда ничего не положишь и ничего же оттуда и не возьмешь. Закапывать что-то в общественных местах вроде городского парка — только что-то очень небольшое, и то, риск обнаружения вечно сующимися детьми, работниками парка, проводящими благоустройство или какой-нибудь собачкой, которая любит рыться в земле перед дефекацией.
Попетляв по узким улочкам, она заметила частного бомбилу-орка, припарковавшегося у грязного двухэтажного дома. О, а вот это то, что нужно, видеорегистраторов в частных такси нет по причине возможного палева с налоговой. Довольно старый рыдван с магнитной табличкой-присоской сверху с шашечками видывал и лучшие времена, но очень, очень давно. А, все равно, не пешком ведь. Елена подошла к водиле, наворачивающему шаурму с плотоядным чавканьем и ронянием крошек на пол салона.
