Я приложил стетоскоп к сердцу Якоба, закрыл глаза и сосредоточенно погрузился в хрупкий мир звуков. Сердцебиение было чистым. Так его называем мы, врачи, когда не слышим ничего подозрительного. Ни свиста, ни грохота, ни стука, ни машинного шума. Его сердце билось быстро и уверенно. «Сердцебиение чистое», – напишу я затем в протоколе бригады скорой помощи.
Первый удар сердца Якоба определенно не был началом его жизни, но совершенно точно это был очень важный для него день, а еще больше в тот момент – для его родителей. Когда его сердце стукнет в последний раз и обозначит тем самым конец его земной жизни? Или его однажды сочтут умершим и отнимут у него сердце, пока оно еще бьется? Продолжит ли его сердце биться, даже когда он будет мертв в определенном смысле – когда у него умрет мозг, и он превратится в овощ? Эта тема сейчас тоже горячо обсуждается. По мнению многих экспертов, смерть означает гибель мозга [65]. Так что жизнь не обязательно ограничена первым и последним ударом сердца, как вы, вероятно, предполагали раньше. Но тогда в какой момент все начинается и в какой заканчивается? Возможно, существует вечная жизнь 2.0, а мы лишь меняем форму?
Не обращая внимания на все эти вопросы, маленькое сердце растет, и очень быстро. Спустя 7 недель после оплодотворения его развитие завершено. Примерно с 84 дня после оплодотворения за ростом сердца можно следить с помощью ультразвуковых волн в процессе сонографии. Тот момент, когда я впервые увидел сердцебиение своих детей, навеки запечатлен в моей памяти. Это была любовь с первого взгляда. Большинство родителей на этой серо-черной картинке УЗИ могут разглядеть разве что биение сердца. Ребенок так хорошо защищен самой природой, что даже самым современным медицинским методам исследования тяжело к нему подобраться. В нашем распоряжении имеется лишь несколько параметров для оценки его развития. Сердцебиение и рост сердца являются важнейшими критериями.
Сердце и нервная система продолжают развиваться, и примерно с 6-го месяца беременности младенец начинает общаться с окружающим миром. Теперь он пинается и толкается. Частота сердцебиений увеличивается, а затем, когда ребенок находится в состоянии покоя, снова снижается. Однако частота сердечных сокращений эмбриона меняется не только в зависимости от его поведения, но и от психологического и физического состояния матери. Сердце ребенка приспосабливается к смене материнского режима ночь – день. Частота сердечных сокращений и количество движений ребенка возрастают, когда мать чувствует себя неважно и у нее, например, недостаток кислорода в крови. Если мама испытывает стресс или страх, маленькое сердечко начинает биться быстрее. Недостаток кислорода, а также гормоны сна и стресса передаются через пуповину, и через несколько минут на них реагирует и кровообращение эмбриона. Навредить ребенку может и глоток алкоголя, даже один-единственный, как показывают самые современные исследования.
Данная синхронизации средней частоты сердечных сокращений, которая может длиться до 24 часов, позволяет сделать вывод, что между сердцем матери и ребенка существует тесная взаимосвязь [66, 67, 68].
Однако то, что их сердца могут полноценно общаться друг с другом, стало настоящим научным открытием.
Язык сердца
Мать и дитя – это два разных человека, и у каждого свой особенный сердечный ритм и свой собственный голос сердца, а именно вариабельность сердечного ритма. Как мы уже говорили, при ближайшем рассмотрении оказывается, что частота сердечного ритма не является постоянной и неизменной и что она разная во время каждого удара сердца, и эта разница составляет доли секунды. Эти постоянные изменения хаотичны и непредсказуемы, по крайней мере, для наших аппаратов и математических моделей. Мать и ребенок, равно как и все люди, тикают по-разному – так считалось еще недавно. Но также они могут синхронизироваться, и их сердечный ритм сходится до мельчайших делений временной шкалы. К концу беременности, начиная с 36-й недели, появляются фазы, в которых два независимых сердца бьются точно в такт. Как одно сердце. Это бесконечно более тонко и точно, чем приблизительная настройка средней частоты сердечного ритма, которая была известна до сих пор. В рамках исследования шесть раз измерялись отрезки времени в 5 минут, и в этом промежутке были выявлены примерно 30 эпизодов синхронизации длительностью около 15 секунд [69]. Это невероятно, поскольку мать и дитя – совершенно независимые, самостоятельные люди. Они не связаны быстрой нервной системой, и ребенок не подключен напрямую к кровообращению матери. Только через пуповину происходит обмен веществами, но для столь стремительной синхронизации этот путь был бы слишком медленным. Когда я это прочитал, меня как будто током ударило. Как могут синхронизироваться сердца, которые не соединены напрямую? Над этим феноменом ломают головы и физики, и медики знаменитого Гарвардского университета в Бостоне [70]. Может ли в его основе лежать тот же принцип, что описал нидерландский естествоиспытатель Гюйгенс в 1656 году? Если прикрепить две пары часов с маятником к одной балке, то через определенное время они начнут биться в такт. Гюйгенс уже тогда предположил, что оба маятника синхронизируются через мельчайшие, «неуловимые» движения в общей подвеске часов. Однако мать и дитя – не часы с маятником, и их сердцебиение нерегулярно и неритмично и происходит в их собственной, неповторимой манере. Поэтому представьте себе двое «часов», которые в каждый момент времени бьются с разной частотой, но при этом попадают в такт.
В биологии синхронизация независимо колеблющихся систем наблюдалась уже не раз. Здесь и синхронный стрекот кузнечиков, и синхронный разряд нервных клеток в нашем мозгу, например когда они понимают язык, и когда одновременно загораются светлячки [71, 72]. Синусовый узел в правом предсердии – это крошечный узелок в нашем сердце, такой маленький, что даже кардиохирург его не увидит и не прикоснется к нему. Он стимулирует движение сердца и состоит из миллионов клеток. Каждая отдельная клетка – это маленький осциллятор, и, прежде чем одно сердце хоть раз произведет «Бу-Бумм», все они должны вместе и синхронно разрядиться [73]. Но какой скрытый механизм приводит к унисону двух сердец, матери и ребенка? Представьте себе: это неизвестно!
Возможно, определенную роль играют уши. К этому времени малыш уже может слышать биение сердца матери и шум ее пульсовой волны. Возможно, это и является искомым слабым импульсом, который заставляет сердце ребенка биться в такт материнскому. Если развитие человека рассматривать как непрерывный процесс, разделенный на период до рождения и после, то синхронизацию сердечного ритма эмбриона с ритмом матери можно считать предродовой коммуникацией ребенка с его окружением [74, 75]. Наши первые сообщения мы отправляем, еще будучи нерожденными детьми в материнской утробе! Язык, которым мы пользуемся – это язык нашего сердца, а для меня это – коммуникация между людьми в ее самой фундаментальной, ранней и чистой форме. Когда не два мозга обмениваются информацией, а два сердца.
Будь то синхронное вспыхивание светлячков, стрекот кузнечиков или когда одновременно активируются клетки нашего мозга – здесь везде речь идет о коммуникации и связи, всюду зашифрованы сообщения. Предполагается, что в основе синхронизации сердец лежит особое отношение матери к ребенку. Своими измерениями ученые лишь подтвердили древние знания: матери знают, когда ребенку в их утробе хорошо, а когда плохо. Источником этой особой осведомленности может являться коммуникация посредством сердечного ритма.
