Я осмотрел ее сердце с помощью УЗИ, и мы стали вместе разглядывать снимки. Я спросил, что она при этом чувствует.
– Я ненавижу свое сердце, – ответила она. – Я ненавижу его, потому что оно не работает как надо.
Я попросил ее почувствовать свое сердце. Она отказалась.
– Я не хочу его чувствовать; я хочу, чтобы оно оставило меня в покое.
Когда я спросил ее, что же нужно ее сердцу, она долго молчала. А потом разрыдалась.
Я измерил вариабельность сердечного ритма, и результаты на физиологическом уровне доказали, что Астрид и ее сердце больше не были командой. Она задержалась у меня на несколько дней, и я попросил ее прочувствовать свою ненависть к сердцу во время пеших прогулок по побережью Балтийского моря. Просто уловить, а не осуждать. Она доверилась мне и выполнила задание. На следующий день она сказала:
– По-моему, теперь я знаю, чего хочет мое сердце.
– И чего же?
– Оно хочет, чтобы его любили, – рыдая, произнесла она.
– Да, – согласился я.
В последующие дни мы приступили к терапии и заметили, что с помощью осознанного и наполненного любовью дыхания Астрид способна поддерживать насосную функцию сердца. Она называла это упражнение «Я обнимаю свое сердце». За год Астрид дважды побывала в «Сердечном отпуске на Балтийском море», как она это называла. Она чувствовала себя гораздо лучше, могла снова заниматься йогой, стала реже задыхаться и даже подумывала о том, чтобы вернуться к работе. Положительный ход терапии подтвердился и контрольными исследованиями МРТ сердца. Насосная функция за это время возросла.
Пациентами вроде Астрид занимается в том числе и психонейроиммунология, которая доказывает, какое огромное воздействие на иммунную систему могут оказывать наши внутренние переживания. Я считаю, что ключ к исцелению Астрид заключался в ее готовности почувствовать саму себя и свое сердце.
Самые распространенные проблемы со здоровьем в наше время – депрессии, всевозможные зависимости и неизлечимые болезненные состояния – все они вызваны нарушениями в области чувств [167]. Я убежден, что так обстоит дело со многими кардиологическими проблемами и нам всем следовало бы время от времени обнимать свое сердце, чтобы приблизиться к самим себе, почувствовать самих себя, а через это – и наших близких.
Человек сердца
Способность ощущать самого себя в истории эволюции считается началом нашего сознания [167, 100]. В процессе своего становления в своей истории и истории мира человек в один прекрасный момент ощутил собственное сердцебиение и почувствовал, что в нем «что-то» живет. С тех пор миновало несколько миллионов лет, мозг вырос, и мы называем себя Homo sapiens, человек разумный. Однако одного мы так не узнали, основной вопрос так и остался без ответа: как создаются в нашем теле субъективные переживания и откуда приходит сознание? Все предыдущие теории нельзя проверить ни метафизически, ни эмпирически [182].
Данные квантовой физики позволяют прийти к выводу, что наши границы не заканчиваются поверхностью кожи и мы связаны со всем, что есть в мире сущего. Многим людям знакомо это чувство связи с природой, Вселенной, любимым человеком или питомцем, а возможно и с важной жизненной задачей. Результаты теории Мультивселенной, объединяющей астрофизику и квантовую механику, указывают на то, что существует множество Вселенных со множеством разных версий физических законов [154]. Кроме того, мы живем, как следует из некоторых теорий физики, в 11-мерной структуре, и то, что поддается в ней опытным измерениям, так это трехмерное пространство и время. Недаром Хокинг и Млодинов задаются в своей книге «Высший замысел» вопросом: «Почему мы не замечаем этих дополнительных измерений, если они существуют?» и тут же сами на него отвечают: они так тесно переплетены, так тесно скручены, что мы их не замечаем [154]. Действительно ли это так?
Жизнь на Земле возникла 3,8 млрд лет назад, а первый доисторический человек появился 7 млн лет назад. Я считаю маловероятным, что после столь длительного периода эволюции человека и жизни с природой существуют измерения, которые мы можем не воспринимать. У природы было достаточно времени, чтобы снабдить нас самыми разными способностями восприятия. Поэтому я убежден, что мы эти измерения теории Мультивселенной очень хорошо воспринимаем. К таким измерениям могут относиться любовь и сочувствие, правда, мудрость, сила, радость и благодарность. Подводя итог, можно сказать, что это – сознание сердца. Не каждое из данных качеств дается большинству из нас спонтанно, однако когда их начинают «ощущать», когда они развиваются и раскрываются, они открывают пространство, измерение, собственную Вселенную. Ведь это не просто «чувства», а измерения человечности во всей ее широте. И человек является человеком не только потому, что обладает блестящими когнитивными способностями и выдающимся мозгом, но и потому, что его сердце расположено в правильном месте. В Homo sapiens нас превратила способность ощущать измерения сердца.
Так мы становимся не только человеком разумным, но и человеком сердца.
Природа наделила креативных, ищущих и чувствующих людей такой же сложной структурой, что и саму Вселенную. Не зря во Вселенной каждая звезда на своем месте, ведь в противном случае на Земле не существовало бы условий, необходимых нам для жизни. У людей на своем месте должно быть чуткое сердце, иначе мы будем влачить жалкое существование на одном лишь интеллектуальном уровне. А это совсем не то, что я называю живостью, витальностью, искрой жизни. Жизнь имеет смысл лишь тогда, когда мы в полном объеме используем свои органы чувств. Без сердца мы бы не создали великолепных произведений искусства, не разработали бы видение человечества и не совершили научных открытий. Неполной цепочкой доказательств служат для меня симфонии Бетховена, «AC/DC», пещерная живопись каменного века, Пикассо, Ганди, Анна Франк, Эйнштейн, мои дети, Инь и Ян, Мари Кюри, Шопенгауэр, «Пан Тау», Фрейд и Порше. А как выглядит ваша доказательная база?
Со всем сердцем – не означает без мозга
В последние годы много говорят о Homo Deus, человеке божественном, который благодаря своим технологиям приобретает способности, почти как у божества [183]. Но куда нас это завело? Мы в любой момент можем уничтожить самих себя и бесповоротно отравить нашу Землю. С одним лишь блестящим разумом мы – не Homo Deus, а, скорее, наоборот. Все божественное в нас способно проявиться только тогда, когда мы интегрируем в мощность нашего разума сердце. Возможно, критики возразят, что его голос еще никто не измерял. Но эпоха науки и техники, от паровой машины до космической станции, от измерения кровяного давления до Facebook, длится на данный момент всего пару сотен лет. В сравнении с миллионами лет эволюции это так ничтожно мало, что можно и не заметить.
Очевидно, что за столь короткий срок мы не могли разработать приборы для измерения всех параметров, которые мы, люди, способны воспринимать. Совершенно неудивительно, что мы все еще не способны измерить все сенсорные техники в нашем теле. Возможно, они являются неизмеримыми, как протяженность Вселенной. Однако не следует утверждать, что таких сенсоров не существует и что любовь, мудрость, сочувствие и множество необходимых воспринимаемых качеств сердца являются «просто» чувствами. Если рассматривать все их возможности и все грани, всё их значение и влияние на нашу жизнь, то они обладают величиной чувственно испытуемых измерений, которые осознаются сердцем. Теоретическая физика вычислила существование таких измерений. Значит, то, что мы воспринимаем, мы можем выразить в числах? В сущности, это легко объяснить на одном примере: мы можем воспринимать трехмерное пространство непосредственно чувствами, а можем представить его математически. И то, и другое верно, но это не одно и то же. Существует огромная разница в том, измеряем мы температуры воды в ванне термометром или лежим в этой ванне, погрузившись в нее целиком, и ощущаем воду всеми органами чувств. Это разные представления одной и той же истины.
