Я даже не стал продолжать беседу. Вновь безразлично скользнул взором по компании приятелей и пришедших с ними студенточек, и вернулся к своим мыслям.
Общаться с Хеллианой было непросто. Каждая наша встреча была моральным испытанием, потому как контролировать себя становилось все сложнее. Мне хотелось подойти ближе и склониться к светлым волосам, чтобы узнать как эта девушка пахнет. Она не пользовалась никакой парфюмерией, и оттого было особенно любопытно. Мне хотелось прижать ее к себе и дать волю рукам. Огладить стройные ножки, сжать полную грудь, которую не прятала даже слегка мешковатая форма…
Но я держал дистанцию, и лишь боги ведают, какой ценой мне это давалось.
А еще, меня злило такое положение дел. Я лучший на курсе! Я аристократ, я умен, я талантлив, я всегда руководствовался разумом!
А рядом с этой девочкой мой разум мерк.
Так, может, все же позволить себе что-то большее?..
Фиса прижалась грудью к моему плечу и элегантно соскользнула с подлокотника на колени. Поерзала и, прикусив губу, с хитринкой заглянула в мои глаза, видимо, ощутив реакцию.
Я едва не усмехнулся. Думаешь на тебя так? Если бы!
– Милый, ты же пойдешь на студенческую вечеринку? – промурлыкала Фиса, запрокидывая голову и рассыпая блестящие завитки волос.
– Скорее всего да.
– М-м-м… это хорошо. Правда, так досадно, что, возможно, я не смогу.
– Что-то случилось? – Надо сказать, что я действительно встревожился. Элифиса была прекрасной партнершей, и ради ее благополучия, я был готов на многое.
– Ох, Тарис, это все чисто женское. Я на прошлой неделе случайно порвала подол своего лучшего платья, так что теперь даже не знаю, в чем появиться, – сказала она почти шепотом.
Я едва не закатил глаза.
К чему вообще это кокетство сейчас было? Достаточно сказать: “Тарг, мне нужны деньги”. Но бессмертная игра между полами диктовала мне определенное поведение. Впрочем, как и ей…
– Фиса, это не проблема. Потом я выпишу вексель… а ты добавишь в него сумму, которая понадобится “на булавки”, – ответил столь же тихо.
– Спасибо! – просияла девушка и, прижавшись к моей груди, начала ворковать что-то о наряде из зеленого бархата, который отлично подойдет к подаренным мною серьгам.
Эту “идиллию” прервал голос Харса.
– Тарис, так как там твоя подопечная? Уже научил ее… самому необходимому? – Судя по чрезвычайно пошлой улыбочке приятеля, он имел ввиду вовсе не фонетику лантуанского языка.
Фиса вскинулась и, бросив на него недовольный взгляд, процедила:
– И не стыдно? Тарис тащит на себе это бремя, и, поверь, это нелегко ему дается.
– Да ты что? – вполне искренне удивился Харс. – Постоянно общаться со сладенькой девочкой с потрясающими грудками – огромное испытание для нашего герцога? Вот уж не знал где жизненные сложности расположены!
– Ты вообще слышал как она разговаривает? – фыркнула Фиса. – Это не просто “дурочка с переулочка”, это деревня деревней. Даже мне слух режет ее жаргон и лексика, что уж говорить о Тарисе.
– Ну, много говорить с ней не обязательно, – глубокомысленно заметил Ул. – Женские ротики даже без жаргона периодически такое выдают, что удивляешься, на кой демон им вообще дар речи. Лучше бы занимать их чем иным.
– Шовинист, – встряхнула волосами Фиса. – Озабоченный к тому же.
Завязалась шутливая перепалка, а после и потасовка. Девушка, которую притащил с собой Ул, стукнула его диванной подушкой, за что тотчас получила по аппетитной попке. А затем приятель, ни капли не стесняясь, забросил взвизгнувшую студенточку на плечо и отправился в соседнюю комнату, как он выразился: “вести разговоры о нравственности и морали”. Судя по весьма скоро раздавшимся стонам, беседа проходила хоть и продуктивно, но вряд ли конструктивно.
Я встал, подошел к музыкальному кристаллу и, скользнув пальцами по граням, сделал музыку громче. Стыдно признаться, но никакого удовольствия от сегодняшней мини-вечеринки я не получал. Скорей уж, наоборот.
Да и вообще, давно пора намекнуть на то, что мои апартаменты – место только для моих оргий.
Подхватив свой бокал и взяв с блюда тарталетку с креветками и какой-то зеленью, я отошел к окну.
Мысли наконец-то смогли отвязаться от Хеллианы Вэртззла и вернуться в правильное, деловое русло.
В русло бытовой магии, чтоб ее.
Кажется, пришло время признать, что мои попытки справиться с ситуацией самостоятельно – провалились.
Не то чтобы совсем – на “посредственно” я сдал. Но где я и где “посредственно”? Это было недопустимо и нуждалось в срочном исправлении.
Как ни крути, видимо, придется прибегнуть к помощи репетиторов.
Пожалуй, воспользуюсь тем, что завтра выходной, и выйду в город.
Развеюсь. Заодно наведаюсь к баронессе Сэлми, той самой изобретательной вдовушке, раз Фиса не справилась. Может, другая женщина сумеет вытеснить из моей головы образ этой демоновой деревенской пастушки?
Хеллиана Вэртззла
Свершилось! Этот день настал! Прекрасный, чудесный, восхитительный день.
Он открывает мне новые возможности и перспективы. Он сделает мою жизнь лучше, а шею здоровее!
Мне дали… стипендию! Повышенную!!! И она действительно была хороша!
– Хелли, ты с такой любовью смотришь на деньги и пересчитываешь монетки, что это даже смешно, – не удержалась от укола Фиса, глядя как я сортирую выданное по стопочкам.
– Любовь к деньгам – самая лучшая любовь в мире, – промурлыкала я, ссыпая свое обретенное добро по разным мешочкам и два из четырех забросила в сумку.
Остальное – пусть лежит! На печеньки или еще на что.
– Лучше заканчивай копаться. Мы опаздываем, – нетерпеливо постукивала носком туфельки наша красотка, поправляя перед зеркалом ворот пальто.
Именно что пальто. Не пальтишка, не курточки и даже не плащика. Пальто! Выглядела в нем Фиса – просто потрясающе. Еще более благородно, чем обычно выглядела, вот.
Из своей комнаты вышла Кари, которая, как и всегда, была одета в брючный костюм и выглядела заметно проще, чем наша русалка.
– Будет тебе занудствовать, Фиска. Целый день впереди.
– Элифиса. Не Фиска, не Рыска, не Хелиска, – злобной химерой прошипела соседка. – Запомни уже мое имя, на третий-то год совместного проживания!
– А ты не вредничай, – ничуть не испугалась ее Каролина. – И не рычи на Хелли. Прям как с цепи сорвалась в последнее время.
– Злюка злюкой, – поддакнула я, поднимаясь и подходя к шкафу с верхней одеждой. – Красавицам хмуриться нельзя, – морщинки появляются.
Самое смешное, что Фиса тотчас перестала кривиться и вернула на миленькую мордашку благостное выражение.
