– Мне неинтересно.
– Но это в самом деле было не то, что ты думаешь! – горячо сказал я и поперхнулся последним словом. Боги, что я несу! Но ведь правда…
– Я ничего не думаю, – равнодушно ответила девочка, еще ниже склонив голову. Вот только голос у нее дрогнул, и это обрадовало. Ей не все равно! Хотя хочет показать мне именно это.
– Видишь ли, я в тот день был не в себе. Ну…
Да что же это со мной!
Все подготовленные и неоднократно проговоренные наедине с собой фразы вдруг вылетели у меня из головы. Я смотрел на ее затылок, на косички (опять косички!) цвета солнца, на изящную шейку… И судорожно искал сбежавшие слова.
– Я могу объяснить. Понимаешь, я выпил тогда одно зелье и из-за него не мог себя контролировать. Поэтому…
Хелли подняла голову. Сложила перед собой руки, словно примерная школьница, и четко произнесла:
– Я поняла, мистер Тарг. Обычно вы себя контролируете и не позволяете себе вести себя так, как вам бы хотелось. Но поскольку выпитое вами зелье лишило вас контроля, то мне повезло и я увидела вас настоящего. Я все правильно поняла?
– Э-э-э… Да. То есть нет! Хелли, это зелье…
– Детали меня не интересуют. Больше того: они мне противны. Как и вы сами.
Пока я стоял с открытым ртом, она добавила:
– Надеюсь, и вам все понятно. Ваша светлость.
– Хелли! Ты все не так поняла! И я прошу прощения, потому что…
– Конечно, мистер Тарг. – И меня одарили улыбкой. То есть улыбкой это назвать было нельзя: девочка просто растянула в линеечку губы. А лицо будто окаменело… – Не беспокойтесь об этом. Я ведь уже сказала вам, в деканате: я уже все забыла.
– Но, Хелли! То, что я тогда с Элифисой, – это…
– Отвали к шусам, Тарис, – предложила она, недобро сверкнув на меня глазами. – Надоел. Все, я тебя простила, понял?
Я даже отступил.
Куда только делась моя солнечная малышка… На меня смотрела очень злая, нахмуренная девица, даже глаза потемнели, стали совсем черными.
– Хелли…
– Не понял, – вздохнула она. – Я не обижена. Просто ты мне больше не интересен. Так доступно?
– Но…
Она встала.
В полном молчании я наблюдал, как эта незнакомая, суровая… чужая женщина аккуратно собирает в сумку учебники, тетради и всю свою канцелярию.
И судорожно соображал, что сказать. Никогда в жизни я не испытывал такой растерянности. Ни от кого и никогда я не слышал, что неинтересен… И не представлял, что слышать это настолько… Больно!
– Но ведь тебе понравилось! – нашелся я наконец. – Хелли, ведь нам было хорошо! Просто я…
Опять что-то не то говорю…
– Вас еще раз облить водой, мистер Тарг? – осведомилась она очень любезно. Будто чашечку кофе предложила. – Это действительно было довольно мило. Не думала, что и вы оценили. Но нет желания еще раз тратить на вас магию. Извините. И постарайтесь не слишком страдать по этому поводу, вам не идет. Ваша светлость.
Хелли пошла прочь.
А я словно и впрямь опять примерз к полу.
И слова нашел! Только говорить их уже не хотелось. Смысла нет! Распинаться перед девчонкой, которая имела наглость вот так меня отбрить?! Это унизительно, в конце концов! Да кто она такая, чтобы не принимать моих извинений?! Стою тут, распинаюсь, как идиот, перед деревенской малявкой!
Я смотрел ей вслед, испытывая возмущение, негодование… и что там еще положено испытывать в такой ситуации. И давил в себе желание догнать, обхватить за плечи, тряхнуть и заставить выслушать! Потому что это неправда, что в тот момент она видела меня настоящим! Вовсе нет!
Догнал бы, не будь я тем, кто я есть. Герцогом Таргским.
Мы говорили очень тихо. Нас никто не слышал. Это главное.
Все остальное я точно переживу.
И докажу ей, что герцог Таргский не способен страдать, еще чего не хватало! Просто хотел извиниться… Не вышло. Да и плевать!
Только почему тогда дышать настолько сложно, словно в грудь битого стекла насыпали?..
* * *
Хеллиана Вэртззла
Из библиотеки я вылетела, уже почти ничего не видя из-за слез, застилавших глаза. Не могла уже ни чинно шагать, ни сдерживаться больше, ничего не могла!
Только бежать, не разбирая дороги, и плакать. Бежать и плакать…
Слезы лились ручьями, и ничего поделать с этим я тоже не могла. Да и не хотела. А потому, залетев в первую попавшуюся беседку, плюхнулась на скамеечку и дала себе волю. Аж подвывала, уткнувшись в ладони.
А вы как думали? После такого разговорчика… На самом деле мне стоило гордиться собой: ведь ни словом, ни взглядом, ни интонацией я не дала Тарису понять, что его слова меня хоть как-то волнуют. Ну, мне так кажется… А вот он – да! И горячился, и пальцами нервно по столу барабанил, и явно растерялся!
В общем, уела я его! А знай наших!
Вот только чего мне это стоило…
Потому я и не пыталась сейчас сдержать истерику. Заслужила! Имею право! И я упоенно рыдала, даже не пытаясь взять себя в руки.
Больно было очень. И не столько потому, что теперь уж мы с герцогом точно никогда друзьями не будем. Это-то и так понятно. Но вот беда: мне безумно хотелось поверить в его слова… Ну а правда – мало ли что и для чего он выпил? Может, приворотное какое ему подлили, может, голова болела и с дозировкой переборщил – да что угодно может быть! Я в зельях погано разбираюсь… Так-то подумать – он действительно странно себя вел в тот проклятый вечер. Совсем не похоже на того Тариса, которого я знаю.
Только что это меняет? Хоть я тыщу оправданий ему придумай, а картинку, как он Фисе под юбку лез, из головы не выкинешь. И самое противное, что делал он это сразу после того, как меня целовал.
Нет! Не хочу я! Не хочу с таким парнем даже дружить. Да ведь теперь и знаю, что он вовсе не дружить со мной хотел, другое у него на уме было!
И словно услышала снова:
«Сводишь с ума… ты мое наваждение… с первой встречи… весь мир сгорит, если отпущу тебя…»
Понятно же, чего ему на самом деле надо! Фиска говорит: всем мужикам одно это и нужно. Правда, Каролина другое говорит… Кому верить-то?! Хочется – Каролине… Но про Тариса и она сказала: бабник!
– Ы-ы-ы-ы… – громко выдала я, замотав головой. – Ы-ы-ы…
И думать нечего! Он даже ведь не понял, чем меня обидел! Нашел, чем оправдаться: хорошо нам, видите ли, было… Понравилось мне! Козел шусов!!!
Но ведь мне и правда понравилось…
– Ы-ы-ы!..
Все, Хелли, все! Плюнуть, растереть да забыть! А еще раз подойдет ко мне – так приморожу, что тогдашний лед солнышком покажется! Не нужен мне герцог Таргский ни в каком этом… как его… аплуа! Амплуа, вот…
