Шипы под ногами заставили её взлететь в воздух, чтобы тут же попасть под ледяной таран. Тяжёлая глыба должна была смять её, но огромный цвайхэндер вспыхнул изнутри и разрубил монументальный снаряд на две равные части.
Упав на песок, Амидраэль перекатилась, а позади неё грохнулись дольки исходящего паром льда.
— Ты начинаешь бесить меня, — между заклинаниями бросил Энигма.
— Это чувство взаимно, — ровным голосом парировала мечница.
Очередной рывок, и земля перед её лицом вздыбилась морозным частоколом. Горизонтальный размах и за клинком паладина осталась широкая просека, а полумесяц энергии выстрелил ещё дальше, срезая препятствия.
Этой заминки гоблину хватило, чтобы завершить каст. Над головами бойцов собрались густые тучи. Сперва показались медленно падающие снежинки, а уже через мгновение белоснежно-голубые снаряды начали заливать пространство холодной смертью.
Амидраэль окуталась коконом золотого свечения.
— Бабл! Она слила бабл! — сзади хлопнули по коленям.
Мечница понеслась прямо сквозь смертоносную бурю. О её барьер бились ледяные кометы, но не могли оставить даже малейшей зарубки.
Ещё секунда, и она наконец достигла Энигмы. Тот сразу же пустил под ноги морозный поток, образуя дорожку из гладкого льда, и умчал по ней на десяток метров.
Паладин вскинула меч к небу, и оттуда прямо сквозь густые тучи сверкнула золотистая, как её защита, молния. Разряд едва не задел повелителя стихий. Прошёл почти вплотную. И всё же взрывом его отшвырнуло в сторону.
Свистнул меч, собираясь врубиться в невысокое тело, но вместо тёплой плоти вонзился в прочную глыбу льда.
— Он вморозился! Вморозился!
— Да вы заткнётесь уже?! — не выдержала Фурия, окатив парочку позади убийственным взглядом.
Абсолютная защита Амидраэль исчезла, а сама она отошла на пару шагов от Энигмы, который смотрел на неё сквозь толщу льда застывшим взглядом. Прижав клинок к лицу, девушка что-то забормотала, и за её спиной пошли волны золотистого сияния, складываясь в иллюзорную накидку.
Повелитель стихий явно посчитал, что она отвлеклась, поскольку лёд разлетелся вдребезги, а коротышка ударил её потоками сильнейшего огня с обеих рук. И в их сердцевине переливались синие морозные грани.
— Охренеть. Две стихии освоил, — тихонько произнесли сзади.
Мечница распласталась в движении, скользнув под убийственным заклинанием так низко, что почти коснулась наплечником песка. Двуручный клинок хищным взмахом рассёк воздухе, нацелившись в бок Энигмы.
На его лице Фурия увидела мгновенный перебор нескольких вариантов. Судорожную работу мысли. Упрямство. Страх.
Принятие.
— СДАЮСЬ! — с шумом заорал гоблин.
Лезвие цвайхэндера застыло в считанных сантиметрах от роскошной, но уже испачканной мантии.
Амидраэль отвела меч и сделала шаг назад. На вспотевшем, но по-прежнему прекрасном лице появилась мягкая улыбка.
— Ты сражался достойно, — заметила она.
— Это было познавательно, — еле заметно скривился Энигма, и его плечи поникли.
— Вот это действительно захватывающий поединок, — прокомментировала Камарра.
— И, главное, сестрица, ничьи потроха не надо убирать, — судя по голосу, осклабился Аррамак.
— Прошу выйти на Ристалище Кейда и Яррика из клана Лесные Братья!
Противник Гвина выглядел своеобразно. Львиноголовый табакси имел длинные свалявшиеся волосы, пепельно-серую шкуру и тускло-красные глаза. Он носил кожаные доспехи с металлическими вставками, явно предпочитая защиту комфорту мантий. Посох некроманта притворялся обычной сучковатой тростью и вместе с тем от него просто фонило тьмой. Фурии было достаточно мельком взглянуть на деревяшку, чтобы неразборчивый шёпот заполнил её уши.
Яррик вышел на арену странной дёрганой походкой. Словно когда-то пережил сложный перелом, и кости срослись неправильно. Вот только, что это была за травма, которую не смогли устранить целители за всё это время?
В противоположность некроманту Гвин двигался легко и свободно. Он даже насвистывал какой-то мотивчик, держа руки на поясе подле кинжалов. Для участия в Ристалище ему пришлось сменить экипировку — слишком многие видели её в деле.
Поэтому в казне Псов Войны, а также Старшего Дома Дра’майн из Тахвера Олег подобрал себе новые эпические кинжалы и парные мечи. Цепь, увы, нельзя было светить ни при каком случае. Он всё же отыгрывал орка, а не дроу с их экзотическим оружием.
— Похоже, памятный нам по прошлому поединку Кейд всё ещё полон уверенности в собственных силах, сестрица, — заметил Аррамак.
— Или пустого бахвальства, — хмыкнула богиня. — Будет ли он и дальше избегать теней? Сейчас и узнаем. В бой!
Яррик первым делом скастовал костяной щит. Тот медленно закружился вокруг персоны табакси, сверкая выбеленными от времени рёбрами, лопатками и ключицами. Гвин же на полной скорости уже мчался к противнику.
Некромант вскинул посох к небу и вонзил его в песок. Из навершия ударили две струи холодного бирюзового пламени, всасываясь в площадку арены вокруг мага. Его магия выглядела какой-то… грязной. Словно в чистый огонь подмешали мутной жижи из канализации.
Недалеко от ног Яррика из земли выстрелили фаланги пальцев, а уже через секунду оскалившийся скелет выбрался наружу. Сбоку от него откапывалось существо покрупнее. Костяное копьё в руках когда-то человеческого торса, переходящего в лошадиное тело.
Гвину тем временем пришлось уклониться от нескольких выстрелов из посоха. Некромант прикладывал все силы, чтобы задержать оппонента и выиграть время для своих слуг.
— Это же тот кентавр! — приглушённо вскрикнули сзади.
— А та — Фризолента, что ли?
Первый скелет действительно сжимал в руках заточенные осколки костей, так похожие на кинжалы.
Олег сократил расстояние до противника, почти приблизившись на дистанцию удара, но внезапная волна грязного огня, ударившая конусом, из рук Яррика, заставила его взлететь в воздух в могучем прыжке.
Маг крутанул вокруг себя посохом, за которым тянулся шлейф огня, и на призванных бойцах прямо на глазах начало нарастать мясо. Болотно-зелёное, всё какое-то гниющее даже на вид, оно явно ещё и смердело. Орк скривился, и рвотный позыв «украсил» его лицо.
Ему пришлось уворачиваться прямо в падении, поскольку кентавр ударил копьём навстречу разбойнику. Извернувшись в воздухе, Гвин обхватил свободной рукой остриё, меняя направление движения и скользя вдоль трёхметрового лэнса[9].
От контакта с металлической перчатки сразу же посыпались искры. В его правой руке кинжал уже сменился мечом, лезвие которого и вошло в лицо мёртвого Андремия. Фурия прищурила глаза, подмечая искрящееся багровое пламя вокруг стали — признак Бронебойной заточки.
