Мириады исковерканных Бездной насекомых выливались из провала в реальности. Среди них не было двух похожих, а глаза Фурии с омерзением вбирали в себя вид хелицер, хоботков, жал, клыков, жгутиков и когтей. Всё это крутилось, смешиваясь в одну смертоносную волну, и выглядело какой-то кошмарной пародией на обычных жуков.
Благо миниатюрные гады не умели летать, однако довольно проворно сокращали расстояние до Айнхэндера. Он опешил всего на миг, но под нечленораздельный речитатив соединил ладони вместе. Над его головой возникла новая печать.
Свет вокруг нага начал тускнеть, а безумная вязь наоборот разгоралась. Когда ковёр демонических насекомых почти коснулся его ног, из центра сияющего символа на землю хлынула тьма. Она катилась навстречу врагу мощным прибоем, оставляя после себя только пепел.
Призванные твари с бесконечным упорством ныряли в свою смерть, словно пытались её задержать, если не остановить. Бесполезно. Волна слабела, но и армия уродливых жуков тоже почти исчезла. Портал давно схлопнулся, прекратив поставлять новые порции крошечных обитателей Бездны.
Змеелюд судорожно дёрнулся, заходясь криком боли. Пяток убийственных крошек смог избежать ответного удара и вцепился в его тощее тело. Плетельщик душ орал во всю глотку, с силой вырывая из тела присосавшихся тварей. Попутно он уничтожал их одним касанием.
Не дожидаясь, пока все его слуги сгинут, Хаген трижды стукнул посохом о песок. После финального удара, его лицо покрылось чешуёй и хитином. Похожие изменения происходили и с его руками. Из капюшона показались ветвистые рога, а запавшие глаза вспыхнули алым.
— Ладно, давай по-плохому! — с демоническим хрипом прорычал чернокнижник.
Айнхэндер, с шумом выдохнул. Несколько кровавых ручьёв бежало по его спине, бедру и щиколотке. Физиономию искажала гримаса боли. Он мотнул головой и быстро завершил каст.
— Твоя душа принадлежит мне!
— Не в этой форме, недоумок! Сейчас она в руках Бездны, — кривая улыбка изрезала рот дворфа, открывая внушительные клыки.
Посох Хагена окрасило грязно-зелёное пламя. Оно ярилось, закручиваясь всё сильнее и сильнее. Воздух дрожал и стенал от нечестивых потоков.
— Гори!
Поток энергии покрыл больше двадцати метров в считаные секунды и врезался в наспех подставленный щит. Барьер курился тьмой, потрескивал от напряжения, но держал. Плетельщик душ позади него кривился от усилия, дёргая всем телом.
— Гейссс[12]: запрет огня! — с трудом выкрикнул каждое слово Айнхэндер.
Стоило финальному звуку отгреметь, как дворф инстинктивно дёрнул руками, будто сбрасывая с себя паука. Шквал грязного пламени прервался, напоследок опалив песок вокруг него. Хаген же попытался скастовать новое заклинание, но на секунду мелькнувшая искра, тут же потухла.
Зачем проговаривать название заклинания? — Фурия прищурилась, разглядывая бойцов. Если только условием его применения не является обязательная вербальная команда.
Наг тем временем шустро полз всё ближе к оппоненту, пока между ними не осталось всего пять метров.
— Я не ограничен огнём! — зло рявкнул чернокнижник, подготавливая нечто новое.
Плетельщик душ ощерился и стиснул ладони на посохе перед собой.
— Может я и не могу подчинить твою душу, но сссломать её… О, это сссовсссем другое дело!
Его рот распахнулся невообразимо широко, как умеют только змеи. Вместо ясного звука из него заструился… Ближе всего это походило на белый шум. Даже с такого расстояния уши Фурии сдавило, а голову наполнило мигренью. Хаген же пошатнулся, обрывая каст. По его обезображенному Бездной лицу из глаз, ушей, рта и носа бежала кровь.
Безумный шум нарастал и застыл на одной протяжной ноте. Шипение отдавалось в дёргающемся теле чернокнижника. Он словно забился в эпилептическом припадке. Кровь давно скрыла грязную бороду сплошной плёнкой. Ноги дворфа подогнулись, но прежде чем, он рухнул, раздался громкий влажный хлопок.
Содержимое черепной коробки Хагена разлетелось в области трёх метров, запятнав песок.
Плетельщик душ обессиленно опёрся на посох, сводя челюсти обратно. Он дрожал всем телом — произошедшее далось ему нелегко.
— А я всегда говорю: главное не потерять голову в бою, — хохотнула Камарра.
— У меня до сих пор в ушах гудит, — недовольно отозвался её брат.
— Победитель — Айнхэндер!
После очередной групповой схватки на Ристалище вышли Гуннар и Амидраэль.
В походке тролля прослеживалось явное напряжение. Он видел прошлые бои девушки и не смел недооценивать её. Паладин же целеустремлённо подошла к кромке, ожидая сигнала. Закинутый на плечо двуручник отливал мифриловым блеском и цепочкой усиливающих рун.
— Пусть победит достойный, — твёрдо произнесла Амидраэль, не спуская глаз с противника, и отсалютовала мечом ложе, где сидела Аларис.
— Прекрасные слова, — хмыкнул Аррамак. — Мне почти кажется, что я нахожусь в Артасонне.
— В бой!
Истребитель магов хрустнул шеей и крутанул в руках шипастую булаву. Не спеша он двинулся к противнице. Она не осталась в стороне и быстрым шагом пошла навстречу. Встретились бойцы в середине под грохот стали.
Амидраэль перетекала из стойки в стойку, тесня верзилу назад. Гуннар парировал стремительные взмахи, но в его движениях не хватало той лёгкости и уверенности, что служили признаком настоящего мастерства.
Однако стоило фигуре паладина вспыхнуть тёплым золотистым светом, как от тролля прокатилась еле заметная волна, что погасила эту энергию, а сам истребитель магов приободрился. И дело не в какой-то психологической уверенности. Он явно получил бафф, который повысил его силу и скорость.
Тяжёлое оружие проносилось впритирку к телу Амидраэль, оставляя на земле воронки от ударов. Девушка встречала опасные взмахи бесстрашно. Даже усилившийся оппонент не заставил её нервничать.
Вскоре Гуннар утратил временный допинг, а его противница больше не пыталась использовать магию. Она взвинтила темп, хотя и так уже казалось, что её меч превратился в лопасть от самолёта.
Первым ошибку допустил тролль, и глубокий порез прочертил его плечо. Через удар сердца второй раскроил бедро. Купол антимагии накрыл сражающихся бойцов, но это не помогло. Амидраэль не использовала ничего кроме навыков фехтования. Это явно подкосило громилу. Он слишком привык полагаться на шок, даруемый ему способностью блокировать чужую волшбу.
Гуннар издал бешеный крик и попытался перехватить инициативу. Размашистые удары и мощные апперкоты задевали лишь пустоту. Истребитель магов только сильнее открылся, и двуручник рассёк его грудь, проскрежетав по рёбрам. В последний момент Амидраэль изменила траекторию, превратив рану в поверхностную, а не смертельную.
Тролль с криком пошатнулся, почти вслепую взмахнув перед собой булавой. Паладин же поднырнула под чужим оружием, молниеносно сокращая дистанцию. Меч в её руках кувыркнулся, и руки в латных перчатках перехватили клинок за лезвие.
