Уступаю напору, под тяжелым взглядом Матвея опускаясь на колени.
Его член уже максимально эрегирован и стоит вертикально, едва не касаясь пупка. Я впервые вижу его так близко.
Он ровный и… большой… Сквозь тонкую кожу отчетливо проступают толстые вены, а на темно–розовой головке проступает мутная капля, которую тут же смывает вода.
– Возьми его в руку.
В ладони я уже его держала, поэтому смело обхватываю ствол пальцами и начинаю аккуратно, поступательными движениями, ласкать его.
– Смелей, Ань… Сожми крепче…
Выполняю просьбу. Продолжаю водить по члену, поглядывая на Матвея снизу вверх.
Дыхание парня сбивается, он наблюдает за моей рукой с таким выражением лица, словно ему больно.
– Теперь открой рот…
Делаю так, как велит.
– Достань язык… еще…
Высовываю язык и чувствую, как на голову опускается его рука. Вторая забирает у меня член. Шлепает пару раз по языку головкой и проталкивает его в рот.
– Ничего не бойся, поняла?..
Согласно киваю, глядя в его глаза. Мне не страшно. Я готова дать ему все, что он хочет.
Давление руки на голове усиливается и уже в следующее мгновение головка упирается мне в глотку. От неожиданности я поперхиваюсь и начинаю кашлять.
Матвей немного отодвигается, но изо рта не выходит.
– Носом дыши!
Втягиваю воздух носом, обхватываю ствол губами.
– Умница…
Вновь толкается до упора, задерживается на несколько секунд, выходит совсем, ударяет по мокрым губам головкой и врывается до упора.
Я ловлю ритм, расслабляю горло и усиливаю давление губ на выходе.
– Бл@дь... – глухо стонет Матвей, – ох@ть... Принцесса…
Он наматывает волосы на кулак. Дергает мою голову на себя, теряя контроль, рычит, вбиваясь в глотку. Захлебываюсь собственной слюной, что тонкой струйкой бежит изо рта по подбородку и теряется в потоке воды в поддоне душа.
– Стой!!! – резко замирает, – не шевелись… тихо… тихо…
Вынимает член изо рта.
– Тшшш… – глубоко дышит открытым ртом.
Быстро поднимает меня с колен и прижимает спиной к кафелю.
– Держись за меня…
Цепляюсь за его плечи, а он, раздвинув ноги коленом, закидывает одну из них себе на бедро.
Жадно целует в губы, одновременно раскрывая пальцами мои складки.
– Возбудилась от минета? – довольно улыбается мне в губы.
Да. Еще как… Там давно все пульсирует и ноет, жалобно требуя к себе внимания.
Матвей растирает влагу по лепесткам и вводит в меня один палец. Я громко стону, откинув голову назад, подаюсь к нему бедрами и начинаю сама на него насаживаться.
– Моя девочка… – шепчет он, – моя… такая горячая… развратная…
– Матвей… – на выдохе хриплю я, – пожалуйста…
Он задевает пальцем какую–то точку, нагнетая наслаждение, и я выгибаюсь в пояснице.
– Прошу….
– Хочешь меня?..
– Да… очень…
Вынимает палец и подхватывает под попу, вынуждая обхватить себя ногами. Впивается пальцами в ягодицы и точным движением опускает меня на член.
Чувствую внизу максимальную наполненность. Он растягивает меня до предела и достает до самых глубин. Так идеально…
Матвей начинает двигаться, удерживая мое тело на весу, словно я ничего не вешу. Ускоряет темп. Вбивается в меня резко, ударяя головкой в матку.
– Матвей! – вскрикиваю после очередного удара.
Наслаждение нарастает стремительно, заставляя поджиматься пальцы на ногах.
Спина сильно трется о стену, но боли я не чувствую. Вообще ничего не чувствую, кроме жаркого кома внизу живота, что вот–вот взорвется.
– Давай, – дает отмашку Матвей, и я начинаю содрогаться в оргазме.
Стискиваю ноги у него на пояснице, вгрызаюсь ногтями в кожу плеч.
Он не отстает. Толкается последний раз и с рыком кончает внутрь.
– Бл@дь... Принцесса… резинки…
Глава 16.
Следующее утро начинается с кошмара. Услышав скрип старых железных ворот, я резко распахиваю глаза и, не до конца проснувшись, вскакиваю на ноги.
На душе скребут кошки. Не знаю, почему… Внутри возникает потребность бежать к Матвею, найти его и убедиться, что все хорошо.
Натягиваю джинсы, надеваю толстовку на голое тело, собираю волосы в гульку и выбегаю из комнаты.
– Матвей! – зову его, спускаясь по лестнице.
Одна створка гаражных ворот открыта, через нее я и выбегаю на улицу.
Интуиция меня не подвела. Во дворе стоит громоздкий белый внедорожник, на котором Саша возит мою маму. А за ним микроавтобус с надписью ГИБДД.
Я не заостряю внимание на микроавтобусе, потому что все мои мысли сейчас о том, зачем сюда пожаловала моя родительница.
Она стоит у машины, брезгливо оглядываясь по сторонам, Матвей же, заложив руки в карманы джинсов, прямо перед ней.
Мама обводит взглядом кучи металлолома, сложенные под забор ровные стопки старых покрышек, переводит его на бетонное здание и, наконец, останавливает на мне.
Лицо беспристрастно, как всегда… но вот глаза… в них столько холодной ярости, что я вся сжимаюсь в комок и бегу за спину Матвея.
– Пошла в машину! Быстро! – в голосе звенит сталь, которая, словно ножом, режет повисшее в воздухе напряжение.
– Иди в комнату, – тихо говорит Матвей, оглядываясь на меня через плечо.
Я обнимаю его локоть и всем телом жмусь к боку.
– Анна… – давит мать.
– Зачем ты приехала, мам? – сипло, дрожа от напряжения, проговариваю я.
– В машину! Тебе два раза повторять?!
– Она не поедет, – спокойно за меня отвечает ей Матвей.
– Тебе голоса не давали!.. По– моему, тебе вчера ясно дали понять, что ты никто! – цедит она, – Саша, забирай ее!
– Нет! – вскрикиваю, когда открывается водительская дверь, и из машины выходит наш водитель, – я не поеду домой!
– Иди в комнату и не высовывайся! – шипит Матвей на ухо, отрывая от себя мою руку, – я сам разберусь…
Начинаю сопротивляться, хватаюсь пальцами за рукав его рубашки, но когда он ловит мой взгляд, паника отступает. Он делает мне безмолвный посыл, после которого я коротко киваю и, не оглядываясь, ухожу в гараж.
Отчего–то мне верится, что он, и правда, сам со всем разберется.
– Анна! – летит в спину разъяренный мамин голос, – вернись!
