Пару дней назад Матвей принес мне подержанный смартфон и свозил в город, чтобы я приобрела себе новую сим–карту.
– Как хочешь…
Возможно, если я чаще буду разговаривать с мамой, то постепенно смогу ее уговорить, если не принять Матвея, то хотя бы смириться с нашими отношениями.
Автосервис открылся два дня назад, когда ребята в спешном порядке устранили все недочеты, выявленные пожарной инспекцией. Установили пожарную сигнализацию и оборудовали пожарный выход.
Кроме этого, после налоговой проверки, Матвея обязали установить онлайн–кассу, которой до этого у него не было.
Все эти дни Матвей крутился, как белка в колесе, чтобы быстрее возобновить работу автомастерской, а у меня создавалось впечатление, что я только и делаю, что кручусь у парня под ногами, отвлекая от решения проблем, которые сама же и навлекла.
Тяжело вздохнув, иду на небольшую кухоньку, оборудованную под лестницей для того, чтобы в течение рабочего дня парни могли перекусить и выпить чашку чая.
Захожу за фанерную перегородку и от неожиданности громко ойкаю. У стола стоит Эля с задранной до груди футболкой и пытается дотянутся рукой да спины.
– Блин! – шикает девочка, молниеносно одергивая одежду.
Но я успеваю увидеть на ее коже широкую красную царапину, тянущуюся от подмышки почти до пояса.
– Что это?
– Не твое дело, – привычно огрызается она, – иди, куда шла!
– У тебя там большая царапина! Покажи мне!
– Ага! Уже!
– Эля! – давлю я, – я ведь могу и Матвея позвать…
– Отвали! – бросает она, но от меня не скрывается мелькнувший в ее глазах страх.
Видимо, она еще помнит его угрозу отправить ее к отцу на все оставшееся лето.
– О’кей, – поворачиваюсь к выходу, делая вид, что собираюсь звать ее брата.
– Ладно! – громко шепчет девчонка, – не зови его… У него и так проблем хватает…
– Показывай!
Она поднимает футболку и поворачивается ко мне спиной.
– Черт! – ругаюсь я, – где ты умудрилась так оцарапаться?!
Ранка достигала сантиметров тридцать в длину и уже успела воспалиться.
– Купалась на озере. Нырнула, а там коряга была…
– На озере?! Матвей же запретил тебе туда ездить!
– Не начинай, а! Ты мне не мамочка…
– Эля! Неужели так сложно слушать брата?! – достаю аптечку из навесного шкафа, – ты могла там нарваться на каких–нибудь отморозков… и тогда бы не отделалась просто царапиной…
– Я сама!
Пытается выхватить из моих рук перекись водорода.
– Ты не сможешь сама!
– Смогу!..
Вот же упрямая! Как Матвей с ней справляется?!
– Позвать брата?.. – выжидающе приподнимаю брови.
– С–стерва!
– Закрой рот и повернись ко мне спиной.
Фыркнув, Эля снимает с себя футболку и разворачивается, предоставляя мне доступ к ране.
– Когда это было? – спрашиваю, заливая царапину перекисью.
Она не выглядит свежей. Ее края подсохли, а сама она уже заметно воспалилась.
– Вчера…
– Почему сразу не сказала?!
– Он бы стал орать на меня…
– Могла бы ко мне подойти…
– Да, ладно?! Чтобы ты сразу побежала Матюшке докладывать?!
– Своим упрямством ты делаешь себе только хуже… Царапина воспалилась, и теперь после нее останется шрам… А если бы ты сказала сразу…
– Большой?.. – перебивает девочка, – большой шрам останется?..
Изгибаясь, пытается заглянуть назад.
– Не вертись!.. Я не знаю, нужно снять воспаление…
Нахожу мазь с антибиотиком и намазываю ее на рану. Закрываю стерильной повязкой, которую креплю к коже лейкопластырем.
– Хорошо, что в аптечке все есть…
– Мотя всегда за этим следит, – гордо проговаривает девочка, – здесь постоянно кто–нибудь то режется, то царапается…
– Вечером я приду к тебе в комнату, посмотрим, помогает ли лекарство.
– Ладно…
В этот момент хлипкая дверь открывается и в кухню входит Ден. Смотрит на меня, а затем переводит взгляд на Элю.
– Какого хрена?.. – рычит парень, замечая, что девочка в одном хлопковом лифчике, – чем вы тут занимаетесь?..
– Ничем! – выпаливает она, одним движением влетая в футболку, – Аня мне прыщ на спине выдавила…
Парень какое–то время еще сверлит ее черным взглядом, а затем берет из холодильника бутылку с водой и выходит.
Я, включив чайник, собираюсь последовать его примеру, но чувствую пальцы Эли на предплечье.
– Это… короче… ну... спасибо, в общем…
– Пожалуйста, – улыбаюсь, глядя в ее нахмуренное лицо.
Глава 17.
– Доброе утро, соня… – шепчет Матвей тихо, проходя носом по моей шее, – просыпайся…
– Мммм…
Его щетина колит кожу, я жмурюсь и, хихикая, пытаюсь втянуть голову в плечи. Обожаю так просыпаться. Расслабленная, разомлевшая ото сна, в его горячих объятиях я завожусь с полуоборота.
– Пахнешь обалденно…
– Матвей…
– Как спелое яблоко…
Я представляю этот сладковатый запах и чувствую, как внезапно к горлу подкатывает тошнота. Делаю большой вдох, пытаясь успокоить взбесившийся желудок, но ничего не выходит. Второй позыв к рвоте еще сильнее.
– Матвей… – хриплю, зажимая рот руками, – пусти…
Откатившись, он хмуро наблюдает, как я вскакиваю с дивана и лечу в душевую.
Едва успеваю добежать до унитаза, как меня выворачивает наизнанку. Спазмы накатывают один за другим, и вскоре от рвоты начинают болеть горло и мышцы живота.
Руки Матвея убирают назад волосы и протягивают мне влажное полотенце.
Присев около меня на корточки, он обеспокоенно заглядывает мне в глаза.
– Температура есть? – кладет ладонь мне на лоб.
– Не знаю…
– Не похоже… Раньше такое случалось?
– Нет, – последний раз рвота была у меня в детстве, когда я у соседей дедушки наелась немытой клубники.
Он помогает мне встать, выводит в комнату и садит на диван. А затем протягивает стакан воды.
– Когда в последний раз у тебя были месячные?
– Ч–что?.. – шепчу одними губами, – месячные?..
О, Боже… Только не это… Пожалуйста…
– Когда, Аня?
